После ужина, сестра, по-доброму сказал он. После ужина мы все вместе пойдем за этим клубком пряжи, хорошо?
К тому времени будет слишком поздно!
Сиори, Сиори! Хасё взял меня за плечи. Ты вся дрожишь.
Я увернулась от него, не желая успокаиваться.
Отец женился на демоне. Мы обязаны ему рассказать! Обязаны
Мой язык словно онемел. В дверном проеме стояла Райкама. Змеиное лицо и седая прядка исчезли без следа, и даже ее юбка успела высохнуть.
Но ее присутствие в комнате ощущалось как-то иначе: будто она стала более могущественной, более властной. А царапина, которую нанесла моя птичка, зажила менее чем за час!
Кики спряталась обратно в рукав, а братья немедленно поклонились. Я же тем временем кинулась к ближайшему стеллажу с мечами, но Хасё перехватил меня и так больно сжал руку, что я сморщилась.
Райкама впилась в меня взглядом.
Я бы хотела поговорить с Сиори наедине.
Мачеха, быть может, это подождет до конца ужина? спросил Бэнкай. Его плечи выпрямились и напряглись. Но хоть он и был самым рослым из моих братьев и как минимум на голову выше Райкамы, каким-то образом ей удавалось смотреть на него свысока. Мы и так опаздываем
Вы шестеро уйдете первыми.
К моему удивлению, братья не спорили. Хасё отпустил мою руку и направился к двери.
Я схватила меч с нефритовой рукоятью и, побежав за братьями, преградила путь Ётану и Вандэю.
Нет, останьтесь!
Близнецы замерли с недоуменным видом.
Сиори! звонко окликнула мачеха. Опусти меч.
Тот выпал из моей ладони. Я ахнула не пошевелиться! Тело не покорялось ни одной команде, ноги приросли к полу, руки прижались к бокам.
«Сопротивляйся, Сиори! подбадривала меня Кики, кусая за руку. Ты должна бороться!»
Только взгляни на себя! Райкама коснулась моего плеча. Ты не в том виде, чтобы идти на ужин! Живо переоденься, а я придумаю какое-нибудь оправдание для твоего отца.
Ее глаза блеснули золотом, и мои тело и разум сковал лед. Внезапно мой гнев притупился, воспоминания об увиденном в саду стали расплывчатыми, как сон. Мне хотелось лишь повиноваться ее приказу, пойти к себе в комнату и переодеться, чтобы успеть к ужину.
Надену один из красных халатов. Это мой любимый цвет, к тому же отец всегда говорил, что он мне к лицу. Может, даже примеряю тот красный пояс, о котором упоминала Гуйя
Я вздрогнула и сжала кулаки. Райкама снова взялась за свое! Она пыталась зачаровать меня!
Я со всей силы толкнула Хасё, чтобы он очнулся, затем потянула за руки Бэнкая и Андахая, крича братьям:
Не смотрите ей в глаза! Она пытается контролировать нас! Она
Довольно.
Слово рассекло воздух, как нож. Поток обвинений застрял в моем горле, будто кто-то закупорил его пробкой.
Бэнкай поднял уроненный мною меч и наставил его на Райкаму.
Мачеха даже не дрогнула. Ее глаза засияли желтым, как тогда в лесу.
Советую опустить его, мягко произнесла она.
Рука Бэнкая затряслась, мышцы напряглись, от лица отхлынула кровь. Что-то заставило его положить оружие против воли.
Демон! прорычал Андахай, замахиваясь клинком. Сдавайся!
Но не успел он сделать и шага, как тоже внезапно обронил меч. Остальные братья набросились на мачеху, но с тем же успехом могли сражаться с воздухом. Стоило ей задрать подбородок, как они будто окаменели.
Беги, Сиори! с трудом просипел Хасё. Позови отца!
Я метнулась через всю комнату, протягивая руки к дверям, но те не поддавались.
Гвардейцы!
Окна распахнулись от сильного порыва ветра, который заглушил мои крики. Я попятилась под его напором, пока не врезалась в комод Хасё. А когда упала и сжалась на полу от боли, случился настоящий кошмар.
Сыны мужа моего, я не желаю вам зла, тихо обратилась Райкама к моим братьям, но ваша сестра узнала мою самую сокровенную тайну, и я вижу, что этого не стереть из вашей памяти. Вы не оставили мне выбора. Я вынуждена пойти на этот шаг, ради всеобщего блага.
Раздался гул, и свет в ее груди разгорелся ярче прежнего. Он осветил всю комнату и окутал моих братьев.
Тогда они начали меняться. Сначала глотки чтобы не кричали. Их шеи вытянулись и покрылись черными перьями, из носа и губ вырос длинный клюв. Послышался треск костей, звук рвущихся мышц. Их руки удлинились в блестящие белые крылья, ноги сузились и стали шишковатыми, как стебли бамбука, глаза округлились и впали. Напоследок их макушки покраснели, будто увенчались шестью маленькими алыми коронами.
Мои братья превратились в журавлей!
Они лихорадочно разлетелись по комнате, а я с криком подхватила меч и бросилась на Райкаму.
Она стремительно отошла в сторону, поймала меня за запястье, а затем оторвала от пола, демонстрируя ту же невероятную силу, что и в лесу. Меч с лязгом упал.
Верните их! сплюнула я, пытаясь вырваться. Верните их! Вы чудовище!
С тем же успехом я могла обращаться к владыке Саримаэну. Но в моем неутешительном состоянии мне показалось, что в ее глазах мелькнула крупица жалости, тлеющий уголек эмоций.
Я ошиблась.
Чудовище, тихо повторила мачеха, и от этого слова повеяло смертью. Шрам на ее лице замерцал в свете фонарика. Однажды меня так уже называли. И многими другими ужасными словами.
Я корчилась и извивалась в ее руках. Идеальные губы Райкамы скривились в гримасе.
Я думала, что из всех людей, которые мне повстречались в этой новой жизни, ты-то сможешь понять. Но я ошибалась, Сиори, она подняла меня выше. И теперь ты должна исчезнуть.
Прежде чем она успела наложить проклятие, мои братья спикировали и напали на мачеху в яростном смерче острых клювов и мощных белых крыльев. Мебель полетела во все стороны. Посреди этого хаоса мне удалось пнуть Райкаму в грудь и освободиться.
Я побежала к себе в комнату и захлопнула дверь. Нужно остановить ее, но как? Уж явно не цитрой или иглами для вышивания, и определенно не кисточками для уроков каллиграфии.
В углу спальни съежилась моя робкая служанка. Я еще никогда никому так не радовалась! Руки она держала за спиной, словно что-то прятала Хорошо бы, если кинжал. Заметив меня, она быстро встала.
Гуйя! воскликнула я, чуть ли не выталкивая ее за дверь. Беги к моему отцу! Скажи ему, что Райкама
Сиориамма
Больше она ничего не успела сказать. Ее горло неожиданно сжалось, глаза закатились, все тело обмякло. Гуйя свалилась на пол и потеряла сознание.
Тамбуские демоны! У меня оставались считаные секунды до прибытия Райкамы.
Я попыталась растрясти Гуйю, но ничего не вышло. Кинжала при ней тоже не оказалось лишь горстка чего-то, что напоминало черный песок. Вероятно, уголь для окрашивания волос и ресниц, иными словами ничего полезного.
Я развернулась и прошла глубже в спальню. На столе лежали сотни бумажных журавлей. Я подкинула их в воздух.
Оживите и помогите моим братьям!
По моему приказу они задрали острые клювы и захлопали бумажными крыльями. Уже через секунду они полетели стрелой к двери под предводительством Кики.
Птички окружили Райкаму, но с тем же успехом они могли быть комарами. Она подняла руку, и в ее сердце вспыхнул ослепительный свет. Тогда все мои журавли безжизненно попадали на пол, как груда камней.
В воздухе осталась только Кики, и она тут же спряталась за моими волосами. Крылья маленькой птички до того сильно дрожали, что я почти слышала ее страх.
Значит, у тебя все же есть магия, сказала мачеха, загоняя меня в угол. Без нее все было бы намного проще.
Ненависть придала мне сил. Я что было духу кинула в нее деревянный горшочек, оставленный Сэрю.
Но Райкама поймала его одной рукой. Затем положила горшочек на ладонь, и тот засиял в центре. По бортикам поползли тенистые змеи и обвились вокруг моей шеи.
Я застыла, напрягшись всеми мышцами. Змеи парализовали меня и сжимались все крепче и крепче, пока с моих губ не перестал срываться даже хрип.
Остановитесь, выдавила я. Отпустите их
Хочешь что-то сказать? желтые глаза мачехи засияли. Тогда будь осторожна со словами. Покуда этот горшочек на твоей голове, за каждый звук, что слетит с твоих уст, один из твоих братьев умрет.