Знаешь, чего я не понимаю?
Опять вопрос, произнес он с преувеличенно громким вздохом.
Я притворилась, что не услышала его замечание.
Аластир высказал неплохую идею насчет моих родителей. Я, должно быть, из второго поколения, поскольку ни один из моих родителей не был чистокровным атлантианцем и не родился в Атлантии, насколько я знаю. Но королева Илеана знала, что я
Я замолчала и нахмурилась.
На самом деле я понятия не имею, когда Вознесшиеся узнали о том, кто я: до или после нападения Жаждущих. То, что я выжила после укуса Жаждущего и не обратилась, стало бы для королевы Илеаны неопровержимым доказательством.
Что? подтолкнул Киеран.
Я я правда не помню, чтобы до отъезда родителей меня называли Девой или Избранной. Но я была так мала и мало что помню.
И я не могу считать абсолютно точными воспоминания о ночи нападения Жаждущих.
Не знаю, как они поняли, кто я. По моим способностям до нападения? Или же догадались после?
А ты не помнишь, почему твои родители уехали из столицы?
Помню, они говорили, что хотят более тихой жизни, но что что, если они знали, какая участь меня ждет?
И убежали от Вознесшихся? Киеран отпил из чашки. Такое возможно.
Я оглянулась на дверь.
Аластир помогал разыскивать атлантианцев, оказавшихся в Солисе?
Да, но если твои родители не были из первого поколения и не подозревали, кто они, сомневаюсь, что они вообще знали, как связаться с кем-то вроде Аластира.
А как они могли бы с ним связаться?
Они бы знали кого-то, кто знает кого-то, кому известно о ком-то, и так далее по всей цепочке людей. Причем им пришлось бы всецело доверять каждому.
Учитывая то, как относятся к Последователям, я не могу представить, что кому-то можно настолько доверять. И тем не менее что, если они искали кого-то вроде Аластира? Что, если они уехали, даже не подозревая, что есть люди, которые могли им помочь? Изменило бы это то, что произошло в итоге? Возможно.
Аластир высказал еще одну неплохую идею, заметил Киеран.
О том, почему моих родителей не стали использовать для создания новых вампиров?
Если только
Я знаю, к чему он клонит.
В любом случае это возвращает к моему первому вопросу.
Ага, пробормотал он.
Если мои родители были из первого поколения, то я из второго.
Он обвел взглядом мое лицо, скользнув по шрамам лишь слегка расширившимися глазами.
Да, если только они оба твои родители. Твои способности заставили меня предположить, что ты из первого поколения, но, возможно, ты из второго.
И у всех атлантианцев в той или иной степени золотистые глаза, сказала я. А у меня, как ты заметил, они не золотистые.
Нет, не золотистые. Но я не говорил, что они у всех атлантианцев такие. Я сказал, что у большинства, произнес Киеран, играя вилкой. У перевертышей не золотистые, у них вообще нет характерного цвета глаз. Как и у некоторых других линий, которые мы считали вымершими, добавил он, и вилка застыла в его пальцах. Может, мы ошибались, полагая некоторые древние линии прекратившими существование. Возможно, ты тому доказательство.
Глава 9
Ты думаешь, я могу быть потомком какой-то другой линии? Или или перевертышем? В моей голове разом возникли тысячи мыслей. Я не могу менять облик. То есть я не пробовала. Стоит попробовать? Я наморщила нос. Наверное, не стоит. При моей-то удачливости в новом облике я окажусь крысищем.
Меня передернуло. Крысищи это крысы размером с небольшого медведя.
Киеран глазел на меня, изогнув губы.
У тебя очень избирательная память. Я сказал, что большинство могут менять облик, но не все. И крайне сомнительно, что на такое будет способен потомок перевертыша даже в первом поколении.
Прости, я застряла именно на смене облика. А что могут делать остальные? Те, которые не превращаются?
Некоторые обладают обостренным восприятием психическими способностями. Как у представителей первичной линии.
Вроде способности предсказывать будущее или знать что-то о людях?
Он кивнул.
Я сразу вспомнила женщину из «Красной жемчужины». Она знала слишком много для человека, впервые меня увидевшего, и я тогда решила, что она ясновидящая, но более вероятно, что она работала на Кастила. И она сказала кое-что. Нечто странное и совершенно бессмысленное. Что это значило?
«Ты подобна второй дочери, но в другом».
Не имела ли она в виду второе поколение?
Как бы то ни было, учитывая мои способности, разумно предположить, что я происхожу из такой линии. Умение улавливать чужие чувства это как раз обостренное восприятие.
А что насчет других линий? поинтересовалась я. Тех, которые вымерли?
Они
Киеран внезапно повернул голову к двери. Я проследила за его взглядом. Сначала коридор был пуст, но спустя несколько секунд появился он.
Когда я увидела Кастила, мой следующий вдох застрял где-то в груди. Раздосадованная такой реакцией и в то же время благоговея от того, что подобный физический отклик может возникнуть просто при виде человека, я не могла не признать, что он великолепен в черных брюках и тунике, с тяжелым, подбитым мехом плащом на плечах. Когда он зашагал вперед, плащ распахнулся, открыв оба его коротких меча в ножнах, вплотную прижатых к бокам. Их смертоносные острия отвернуты в сторону от рук, а зазубренные лезвия плашмя прислонились к бокам. Растрепанные ветром волосы откинуты назад, подчеркивая линии скул.
Кастил сделал всего пару шагов по пиршественному залу и сразу повернул к нам. Его взгляд с безошибочной точностью поймал мой. Пространство между нами словно сократилось. Мое сердце заколотилось, а кожа вспыхнула.
Я не заметила, как заснула сегодня утром, зато прекрасно помню ощущения от его руки, обвившей мою талию, от его груди всего в нескольких дюймах от моей спины. Это особенное переживание, и оно казалось бы чудесным при иных обстоятельствах.
При иных обстоятельствах я бы с радостью предвкушала множество ночей и пробуждений, которые наверняка ждали бы нас. По мне прокатилась острая волна желания.
Кастил приподнял уголки губ. Если бы он находился ближе, то я увидела бы ямочку на правой щеке. Он словно догадался, куда зашли мои мысли. Я оторвала от него взгляд, и меня осенило: Кастил знает.
Я повернулась к Киерану и спросила, понизив голос:
Он может каким-то образом ощущать что я чувствую? Не так, как могу я, а иным способом?
Вольвен склонил ко мне голову, его темные брови сдвинулись и опять разошлись, а на губах заиграла легкая насмешка.
О нет.
Я напряглась, инстинктивно понимая, что ответ мне не понравится.
Атлантианцы первичной линии обладают обостренными органами чувств, объяснил он. Зрение у них такое, что смертные даже представить не могут. Они способны ясно видеть даже в самые темные ночные часы.
Это я уже знала.
Вкус и обоняние у них тоже обострены. Его ухмылка стала шире. Они чуют уникальный запах каждого и по нему многое могут сказать о человеке и его теле где он был, что недавно ел, с кем тесно общался.
Я начала с облегчением переводить дух. Все это не так уж плохо
В определенных ситуациях атлантианец может определить, что человек болен, или ранен, или же наоборот. Например, что человек Он помолчал. Возбужден.
Именно этого я и боялась.
Кастил может чуять по запаху возбуждение?
Каждую клеточку моего тела затопил жар. Я наверняка покраснела, как листва в Кровавом лесу. О боги! Вот почему он всегда словно бы точно знал, что я лгу, когда речь шла о моем влечении к нему. Но может ли он чувствовать это на расстоянии? В этом я сомневаюсь.
Как такое возможно?
У каждого есть уникальный запах. В определенное время он может усиливаться. Особенно когда человек возбужден.
Перестань повторять это слово, прошептала я.
Почему? В этом нет ничего постыдного, ответил Киеран. Возможно, это одна из самых естественных вещей на свете.
Естественная или нет, но я теперь на своей шкуре ощутила, каково это знать, что кто-то может быть посвящен в такие интимные дела. На меня словно стол опрокинули. Я взяла чашку и глотнула сладкий сок.