Я подковыляла к Ане и обняла её за плечи:
Пойдём-ка отсюда. Пойдём-пойдём
И на крыльце, проревевшись, ведьма-шепущая путано рассказала: как все гордились тётейи как папа боялся, что если она оступится, именно его отправят «говорить» с сестрой; как она пропала, уехав исследовать логово подозрительно сгинувшей поднадзорной отступницы, где могла завестись хуфия; как они искали, как всё равно верили и не теряли надежды
Я н-не отдам её н-на вещдоки, закончила Аня воинственно, вытирая щёки. Её п-похоронить надо. П-папе.
Потом, я заметила, что по ступеньке поползла одна моя посланница-«косичка». Следомвторая, третья. А вот четвёртой не было. Пора уходить. Илюх, окликнула я, если ты не передумал помочь нам с приютом, то заводись.
А он кто? очнулась моя подопечная.
Свой. Достался в наследство от наставницы, я встала, вместе, кстати, с бабой Любой и прочими секретами, артефактами и планами. Ильявнук отступницы Удавки. Мы давно знакомы.
Анюта традиционно ойкнула и поспешила в дом за курткой. Я собрала свои вещи, но уйти сразу не получилось: баба Люба, зверски нахмурившись, заявила, что пять минут нам погоды не сделают, и если мы не возьмём с собой её стряпни, она не пустит нас больше на порог. Я расшифровала это как «помогутрясина врагам народа обеспечена» и привалилась к стене, держа наготове открытый рюкзак.
И дорога дальняя, и мужчина с вами, гораздый с голодухи сворачивать куда не попадябаба Люба набила под завязку мой рюкзак и вручила пакет. Едете куда?
На запад, я надела рюкзак и послушно взяла тяжёлый пакет.
«Жаба» прищурилась сквозь дверь и улыбнулась:
У вас час, дети. Через час вы должны гнать по трассе во весь дух. А по городу и окрестностям будет ни пройти ни проехать. Дитятко береги, поняла? Ну и в гостивсегда рада. Сама знаешь.
Баб Люб, ты лучше всех, я быстро чмокнула её в щеку и вышла из дома.
Спасибо, тихо добавила Аня и выскользнула за мной.
Впереди сядешь, предупредила я свою спутницу, ковыляя к воротам. И ничего не бойся. Выберемся.
Она нервно съёжилась и судорожно вздохнула. А я вспомнила голос старухи-шепчущей и попросила. Ни к чему нам сейчас страхи, истерики и прочее стопорящее. Коли явилась и подставилатак пусть и дальше присматривает за выбранной.
«Рыжий шельмец» уже вырулил из гаража и ждал нас в машине. Проходя мимо багажника, Аня шмыгнула носом, и, пристёгиваясь, сдержанно всхлипывала. Илья, порывшись в бардачке, молча выдал ей упаковку салфеток, обернулся, убедившись, что я устроилась со всеми удобствами, посигналил на прощание, и мы поехали.
Пока медленно выбирались из городских колдобин, я перебрала всё амулетное, что распихала по карманам, и задумалась о четвёртой своей «змейке». Руки чесались срезать ещё пару косичек и оправить их в восточном направлениипо следам потеряшки, но Если её уничтожили, то сделал это тот, кто хорошо разбирается в отступниках и знает меня лично. И понимает, что раз я жива, то девочка-шепчущаяи подавно. Только зря силу потрачу и повторно напомню о себе.
Эх, Анюта, кому же ты так не нужна-то? В общих чертах знаю, ноизловить бы сволочь да допросить
Городок закончился. Илья выехал на трассу, пристегнулся и втопил. Я посмотрела на часыза сорок минут управились. Значит, у бабы Любы будет в распоряжении больше территориичасть трассы успеет захватить В окне замельтешили, то появляясь, то пропадая, одинокие домики, желтеющие рощицы и поникшие кустики. Неизменным оставалось только глубокое, ясно-солнечное августовское небо.
Эф, ты хорошо помнишь, где искать приют?
Вот смотрит в зеркало заднего вида, щурит глазаи меня берёт такая тоска по наставнице Рано она ушла, слишком рано. Многое успела сделать, да: придумала концепцию приюта и защиту, спасла многих «даровитых» и обреченных на казнь И могла бы сделать ещё больше, если бы осталась в приюте, а не рисковала каждый день, выслеживая, вызнавая, собирая сведения о дарах и их владелицах. Но
Угу. Скажу, где тормознуть. Но на такой скорости часа четыре ехать, я положила на колени трость и погладила белый камешек, ощущая тепло целительной силы.
Сутки почти прошли, то есть пора тратить вторую часть исцеления. К сожалению, лечебные заклятья действуют недолго, а при частом использовании перестают работать вообще. Я старалась не трогать их как можно дольше и дробить одно на части, хотя соблазн ненадолго ощутить себя нормальным человеком был ой как велик.
Чего ты боишься? снова не выдержал Илья.
Преследования, я крепче сжала трость. И оно будет. Следи за своей частью дороги. А я послежу за своей.
Анюта затихла и задремала, вжавшись в кресло и отвернувшись к окну. Наконец-то
Старая перестраховщицаусмехнулся приятель, нарочно напоминая о моём широко известном в отступнической среде прозвище.
Которое я получила и за то, что обдумывала все вероятные и не очень варианты, и за то, что готовилась сразу ко всемуи к вероятному, и не очень. И, пытаясь усидеть на нескольких стульях, частенько оказывалась понятно где.
Илюх, вот ей-богу, стукну, я насупилась. Не отвлекай.
А всё-таки? его глаза стали серьёзными. Готова?
Я фыркнула:
Конечно. Сдаваться и сдавать вас не собираюсь. А если тебя интересует, способна ли я на что-нибудь, кроме советов, после выжигания «угля», то да, способна. На всё. Как прежде, и даже больше. У меня после четырёх лет медитаций и относительного покоя знаешь, какой резерв?
Я так и не понял, кстати, зачем ты сдалась, заметил он, полуобернувшись. И почему позволила выжечь «уголь».
Организмподлейшая штука, я снова прикоснулась к белому камешку на трости. Он плюет на твои планы и подводит в самый ответственный момент. Если бы не травма, меня бы до сих пор искали. Но бегать с такой приметой даже под личиной оказалось себе дороже. Дважды здоровье подводило. Третьего раза я ждать не стала.
А приют? напомнил Илья.
Ты там бывал? Нет? Поживи неделю. Захочешь куда угоднохоть в опасность, хоть к наблюдателям. Тоска смертная. И все хотят учиться. Только я всех этих учеников в гробу видела. С венками «От любящей наставницы» на переднем плане. Это совершенно не моё.
А как же «змейка на солнышке»? он весело прищурился.
Погоди, приедемя погрозила тростью.
О, ждуне дождусь, оживился приятель. У меня столько вопросов
Ну вотя таки стукнула его тростью по плечу. Собрался за убийцей, камикадзе?
А ты нет?
Я прислушалась к сонному Аниному дыханию и понизила голос:
При девочке молчи. А то тоже захочет. Тогда нас точно прикончат, и хорошо, если быстро.
Значит, ты за? он обернулся.
Нет, сухо отрезала я, глядя в окно. Ты даже не представляешь, куда лезешь.
Почему же, представляю, Илья тоже уставился в окно, и его голос стал таким же сухим. Четвёркой убийц пудри мозги наивной Анюте и доверчивой бабе Любе. Ты, Эф, постоянно забываешь, что я не только внук Удавки. Бабушкаи моя наставница тоже. Не было четырёх. Был один. Безымянный.
Я заинтересованно подняла брови:
Да?
Меня смущает один момент, деловито сказал он. «Медуза». Заклинательский дар несовместим со стихиейс ведьминым «углём», но он прекрасно уживается с типично мужским колдовством вроде телепорта. Такие ребятаредкость, но они есть. У нас человек пять работает, а у наблюдателей их по-любому больше. Мы наблюдателей терпеть не можем, но не все успевают от них удрать, и кто-то из заклинателей, в ком колдовство проснулось раньше, воспитывается и работает вне нашей системы, по другим принципам и правилам. То есть в случае с нашей мумией это уже минус один человек.
А ведьма? напомнила я.
Ещё проще. Наблюдатели же сидят на древних знаниях. Ваше с бабушкой умение консервировать в артефактах боевые заклятьяот стародавних. Значит, у наблюдателей эти знания тоже есть. Трудно ли подготовить пару посвященных для создания необходимых амулетов? А пользоваться ими могу даже я. Вот и минус ведьма. Остается «медуза». Но это, если архивы не врут, единственная нечисть, которую невозможно взять под контроль и заставить что-то делать. Бесыи те берутся. А «медузы» Испугаешьразрядом вдарят, и поминай как звали. Даже духом в амулет не пойдут, если предложить тьму, спячку и спасение. Никакого инстинкта самосохранения. Раскрой секрет, Эф.