Глава 2
Батайск прошлого из себя представлял большую деревню моего времени. Плохие дороги с глубокими лужами, раздавленные вражескими танками до настоящих канав. Пожженные, покосившиеся здания, разбитые бомбежками и обстрелами. Но были и пригодные для жизни дома. Серые, грязные, целые. С крышей, печками, банями, пристроенными к жилищам с обратного входа и собственными колодцами в каждом дворе. В хозяйстве держали скот и птицу, явно сажали огород, без которого прожить они не смогли, при отсутствии работы, денег и снабжения продовольствием.
Тащили в дома сейчас все, что только могли найти и выменять. Серые люди, смотрящие под ноги и по сторонам, словно зашуганные животные, напоминали крыс, что на одних инстинктах умудряются выжить, используя даже крохотный шанс на все 100%. Мысль была скверной, неприглядной, но по- другому я не могла назвать поведение окружающих, к которым присматривалась очень внимательно. Которым старалась подражать от и до. Этакая серая крыса, что старается прошмыгнуть мимо всех ловушек и котов, мечтая укрыться в безопасной норемоем родном времени.
Побродив по улочкам, я поняла, почему так долго учила меня ходить старческим шагом баба Клава. Все, кто шагал более уверенно, попадали под подозрительные взгляды немцев и тех, кто им помогал. Увы, таких тут было достаточно. Из страха или по своей продажной сути, врагам помогали некоторые местные, испытывая гордость за свои действия. Я таких не понимала, но и не осуждала. И без моих отповедей получат по заслугам в этом мире, а может, и после смерти. Ведь я точно знала, что война кончится разгромом немецкой армии, а там и вспомнят соседи, кто переметнулся на сторону противника. Не завидую я им и надеюсь убраться отсюда до этого времени.
Доковыляв до рынка, я посмотрела на то, чем сегодня рассчитываются за продукты и насколько дорого стоит хлеб. Жесткие, серые, малюсенькие буханки отпугивали ценником в пятьсот рублей. Вот тебе и коммерция. Цену на масло и сахар я не спрашивала, понимая, что и там не меньше.
Меняли продукты на порох, гвозди, консервы и мясо. Аппетита увиденное у меня не вызывало, и тем ценнее казался мне мой искусственный горб. Оказывается, я богачка с золотом, крупами и жестяными банками. Думаю, примут меня с распростертыми объятиями в любом доме. Как бы не прибили ради обладания всеми моими одежками и прочими благами. Нет- нет. Стоит искать своих и даже не пытаться открыться простым людям. Я же спать спокойно не смогу, без постоянного контроля эмоций окружающих жильцов дома.
Решив ходить по рынку хоть до закрытия, высматривая сущности, я делала круг за кругом, иногда зависая в укромных местах. Местные и сами поступали подобным образом, ожидая хоть какой- то добычи для семьи. И да, некоторые воровали. Подсылали детей или сами выбирали момент, и тащили хоть грамм с прилавков самодельных столиков.
Краем глаза я увидела вдалеке всполох сущности нечисти, и прибавив шагу, похромала в ту сторону. Если повезет, то я смогу прибиться к себе подобному. Точнее, подобной, ведь это была шепчущая ведьма, а значит, не просто так она осталась в городе. Девушка стояла у лотка с постельным бельем. Торгуясь задорно и весело, она получила приличную скидку на три простыни, отдав за них крупу и кусок сала. Довольная, она вышла через второй выход, натянув платок пониже и сгорбив спину. Я шла следом, стараясь не особо привлекать внимание, но прокололась. Завернув за очередной дом, я ощутила, как меня схватили за шею и тащат в подворотню, приставив к горлу нож.
Ты кто такая? И зачем следишь за мной? прошептал совсем юный голос незнакомой ведьмы.
Она была готова прирезать меня за любое сопротивление и рука бы у нее не дрогнула. Не то время жалеть и вздыхать, грозя пальцем, если есть опасность быть ограбленной и убитой.
Я ничего не хотела плохого! Просто шла по улице, попыталась спокойным тоном уравновесить ее боевой настрой, показывая, что не собираюсь сопротивляться. Отпустите меня, пожалуйста.
Врешь ты все! Кто ты и откуда! Я единственная ведьма, которая осталась в этом чертовом городе! Говори немедленно!
Я мысленно выдохнула, понимая, что меня поймала шепчущая. Ей я могу сказать правду, какой бы странной она не была. Главноене вдаваться в подробности истории своего времени. А мое имя не является тайной, оно не несет никакой опасности для реальности в целом.
Пришла я сюда не по своей воле. Подкинуло меня в ваш город временной дырой и волей одного воплощенного, чтоб его создателю икалось! Я из другого времени и точно не за тобой тут явилась! Мне бы выжить в вашем аду и найти способ уйти в свое мирное настоящее, понизив голос до шепота, я созналась парой фраз в своем несчастье.
Что ад, это ты преувеличиваешь. Так, небольшие неприятности, которые нужно просто принять, понять и пережить, она отпустила меня и убрала небольшой, но острый нож в чехол, пришитый в кармане пальто.
Все движения ее рук были проворными и ловкими, отработанными до автоматизма, из чего я сделала вывод, что не первый раз она проявляет бдительность, спасая собственную шкурку.
Я Софьяра Мирная, и рада быть не единственной нечистью, решившей не сваливать из города, поджав хвост. Даже если тебя не спросили, отправляя сюда, хорошо, что мы встретились. Пойдем ко мне. Лишние руки будут нужны, да и на улице сейчас небезопасно разгуливать. Не то окружение вокруг собралось.
А я Янина Вир. Рада познакомиться. Рассказывать о себе ничего особо не буду, сама должна понимать, что инструкций мне не выдавали, и я все еще мечтаю оказаться в своем уютном доме, а не на пепелище или в стране под чужим руководством.
Она понятливо кивнула, улыбаясь одними глазами, видневшимися из- под платков, натянутых по самые брови и нос. Маскировка у ведьмы была отличнаяпросто отменная объемная старушка получилась, даже горб имелся, но меньше моего.
Кивнув, мы вместе вышли из подворотни и взявшись за руки, молча поковыляли, поддерживая друг друга, стараясь покачиваться синхронно. Голоса нас выдавали сразу. Корячься, не корячься, но даже хрипя, мы пропускали юные нотки в словах. Укутанная в старушечьи одежды, на самом деле она была не старше меня, а может, даже младше. Кто же поймет по одним глазам и ловким худым пальцам? Тут требуется нормальный осмотр, без лишнего камуфляжа.
Шагая, я обдумывала слава Софьяры. Погрузившись в мысли, я не сразу поняла, что рядом со мной прихрамывает моя собственная бабушка. Только еще совсем юная, решительная и одинокая ведьма. Про ее семью, не со стороны дедушки, я ничего не знала, но если она и правда осталась одна, то точно не по своей воле. Видимо, не было в живых ее кровных родных, раз не заставили укрыться молодую бунтарку за школьными стенами от тягот войны.
Пока мы шли, я ликовала от радости! Я могу побыть хоть немного рядом с ней, узнать, какой она была годы назад. Родная, моя любимая бабушка, осталась единственной ведьмой в целом городе. И она не сидела, сложа руки! Не думаю, что купленные простыни ей нужны для собственных нужд. Судя по испытываемым ей чувствам, она переживала за кого- то. Тревожилась, и потому спешила, иногда ускоряясь, и уже я тормозила ее, притягивая за локоть назад и заставляя шагать медленнее. Успеем мы добраться, главное, не выдать себя неверными действиями!
Дом бабушки располагался сейчас совсем в другом месте. Ближе к центру города, если судить по тому месту, где я оказалась при перемещении, и предположить, что там стоит мой дом, отстроенный после войны. Маленький, низенький домик, неприглядный и словно вросший в землю, окруженный покосившимся заборчиком, не привлек внимания немцев, и на постой у нее никто не остался. В доме явно обитал призванный дух- хранитель, способный уберечь хозяйское имущество и саму Софьяру от бомбежек и ненужного внимания. Стоит такой почти развалившийся сарай- мазанка, ну и пусть. Кому нужен он, если вокруг добротные дома пустуютживи не хочу!
Три небольших комнатки, кухня с печкой, маленькая банька, пристроенная к дому со стороны огорода, колодец, погреб и хлев с животинойвот и все богатство. Ну и еще десяток деревьев и кустарников у дома. Сейчас их голые ветви отталкивали, но весной и летом от них будет хорошая тень и урожай.
Заходи, втянула меня к себе Софьяра, распрямляясь, и спокойно принялась говорить. Места у меня немного, но есть два погреба, забитые едой и охраняемые сама понимаешь кем. Это позволяет не голодать и помогать другим, менее везучим и запасливым. У нас до войны было огромное хозяйство. Свиней держали, коров, птицу, даже двух лошадей. Но с первыми боевыми действиями, когда мужиков стали призывать на фронт, папа перебил почти всех животных, разломал большой амбар и большую часть пристроек на дрова. Он так хотел нас с мамой обезопаситьнет богатства, так и не нужны мы немцам. Взять- то с нас нечего, выходит. Соседям глаза отвели вовремя, вот и не пришли к нам с поборами ради общего блага. Дом замаскирован до окончания войны, а на самом деле, он большой у нас был и добротный.