Мэгг выдохнула и с удивлением заметила: хоть Эрин и ругается, голос она не повышает. Едва ли со стороны можно расслышать, как она отчитывает возницу.
Так, госпожи, не приучен я дам возить, кучер подкрутил длинный и какой-то, как показалось Мэгг, неприятный рыжий ус и посторонился.
Эрин выбралась из кареты первой и тут же подала руку Мэгг, хотя сама едва стояла на ногах. Мэгг почти не коснулась её рукине изнежилась она настолько, чтобы не суметь выбраться из кареты.
Умотал бедную леди! снова принялась ругаться Эрин, поглядывая на кучера.
«Леди» Эрин стала называть её сразу после того, как отбыл по делам отец Леони, пожалуй, это помогало Мэгг привыкнуть к новой «роли», как выразился святейший отец.
Ну, пройдёмте же, леди, нечего тут стоять, и, подхватив Мэгг под локоть, Эрин повела её к дому.
Только теперь Мэгг смогла оценить своё временное пристанище: двухэтажный небольшой домик скрывался в узком проулке и не выглядел местом, которое посещают часто. Зато возле высокого каменного крыльца цвели неприхотливые, но очаровательные ромашки, а по стенам поднимался вверх тёмно-зелёный густой плющ.
Это дом отца Леона, да? спросила Мэгг. Почему-то ей сложно было думать о худом монахе в неизменной тёмной рясе как о владельце земель и домов. Это сбивало с толку.
Да, леди, и Эрин мягко, но решительно повела её за локоть внутрь.
Их никто не встречал, но Мэгг готова была поспорить, что в доме живут слуги: всё было чисто, нигде ни чехлов, ни ставень.
Из небольшого холла, где Эрин сама сняла плащ и помогла раздеться Мэгг, они сразу прошли в просторную гостиную. Белые стены были изящно отделаны цветочным орнаментом, а на потолкеМэгг подняла голову и не смогла опустить, залюбовавшись, была удивительной красоты картина. Бородатый крупный мужчина, чью наготу прикрывала только тонкая белоснежная ткань, склонялся к полевому цветку и касался пальцем его голубых нежных лепестков. Из-под пальцев исходил мягкий свет. Один глаз мужчины был ярко-зелёным, даже зеленее молодой травы под его босыми ступнями. Второй скрывала кожаная повязка. Со всех сторон за мужчиной и цветком наблюдали всевозможные звери: кошки, кабаны, дикие олени, полосатые лошади, а ещё птицы с разноцветным оперением, букашки В правом углу Мэгг заметила кусты, из-за которых выглядывала светловолосая голубоглазая девушка. А напротив неё, за стволом дерева, можно было различить тонкий силуэт юноши.
Мэгг не доводилось видеть подобных картинлишённая, кажется, всяческой магии, она околдовывала. Люди, животные, кусты, деревьявсё до мельчайшей травинки было нарисовано так подробно и с такой тщательностью, что казалось живым.
Что это, Эрин? спросила Мэгг, всё ещё не сводя глаз с картины.
«Благословение в малом», так святейший отец говорил.
Мэгг послышалось недовольство в голосе Эрин, и она оторвалась от потолка, чтобы взглянуть на неё.
Вам не нравится?
Срам это, я считаю, и стыд, Эрин нахмурила густые брови, но вдруг улыбнулась и сказала: Не обращайте внимания. Я, почитай, пятнадцать лет в монастыре прожила, кое-чего не понимаю в мирском. Но отец Леон говорит, нет ничего дурного в том, чтобы наслаждаться творением рук человеческих. Тем более, если человеку от Всевышнего дарован талант. А уж он-то точно знает.
ЭтоМэгг тоже нахмурилась, выходит, это Всевышний на картине?
Выходит, что так, согласилась Эрин, но вверх не смотрела. И Мэгг тоже больше не стала. Ей вдруг сделалось неловко и стыдно. Эта картина не то, что кто-нибудь разместил бы в святейшем доме. Разве можно изображать Всевышнего так просто, так по-человечески?
«Всевышний, прости, что я смотрела на эту картину», мысленно произнесла Мэгг и почувствовала, что стыд и смущение уходят.
Ну, пойдёмте, леди, покажу вам ваши покои. Там ничего подобного нет, голос Эрин звучал очень по-доброму, кажется, она заметила, что Мэгг тоже не понравилась картина.
Точнее Очень понравилась. Мэгг смотрела бы на неё не отрываясь, если бы на ней было изображено что-то ещё, что не оскорбляло бы Всевышнего и всех его детей. Интересно, кто нарисовал её? И ещё интереснеезачем отец Леон повесил её в своей гостиной?
Мэгг знала (и до сих пор с содроганием вспоминала события, которые дали ей это знание), что не каждый святейший отецистинный служитель Всевышнего. Отец Грэм был благочестив, помогал нищим и больным, молился, вёл нарочито скромную жизнь, но в душе оказался развратным и подлым человеком. А каков в душе отец Леон, Мэгг не знала. Но ей думалось, что он не мог оказаться таким же.
Если бы Мэгг спросили, с чего она это взяла, она едва ли сразу нашлась бы с ответом. Но в его словах, манерах, образе жизни, а главное, в том, как он пришёл ей на помощь, читались его доброта и ум.
Леди!
Очнувшись от своих мыслей, Мэгг, сопровождаемая Эрин, поднялась вверх по белой каменной лестнице, прошла по светлому коридору и оказалась в своих покоях.
В этом доме ей отвели лучшие комнаты: большую спальню с одной скруглённой стеной и тяжёлыми шторами на квадратных окошках, светлый маленький будуар с расписанной цветами и птицами ширмой, личную гостиную, стены которой были обиты тёмно-зелёным шёлком, и кабинетик с лёгким письменным столом белого дерева. Даже в доме лорда Кэнта у Мэгг было меньше комнати отделаны они были хоть и дороже, но с куда меньшим вкусом. Не считая той проклятой картины, дом приводил Мэгг в восторг и восхищение.
Это был не замок и не старинное поместье. Никто и никогда не думал в нём обороняться от восставших крестьян или от войск лорда-соседа. Его строили и украшали для счастливой жизни.
Переодевшись в одно из простых домашних платьев, Мэгг обошла дом целиком, с крыши до подвала. Эрин провела её в погребок, показала, где живут слугидве горничных, кухарка, дворецкий и сторож сегодня были отпущены и должны были вернуться завтра рано утром, и наконец проводила во вторую гостиную на первом этаже, где стоял старый клавикорд и лежала на бархатной подушке новенькая цитра.
Его Святейшество велел вам доставить, улыбнулась Эрин, указывая на цитру. Преодолевая трепет, Мэгг взяла инструмент. Она была посредственной музыкантшей и до сих пор играла на том, на чём придётся. В трактирах и в сёлах выбор обычно невелик. Цитра Рея была хорошего качества, но тоже видавшей виды. Такого инструмента ей в руках держать ещё не доводилось. Он слышал, как вы поёте, леди, и сказал, что вас это порадует.
Проведя пальцами по струнам и услышав чистый звук, Мэгг положила цитру обратно на подушку, повернулась к Эрин и спросила очень серьёзно и спокойно, хотя сердце готово было выпрыгнуть у неё из груди:
Эрин, скажите мне, почему отец Леон так добр ко мне?
Она не знала, что именно хотела услышатьчто-то зловещее. Но Эрин только улыбнулась ещё шире и пожала плечами:
Он такой, мой хозяин. Не берите в голову, леди. Вы, как я понимаю, оказываете ему услугу, а он это ценит, подойдя поближе, Эрин чуть понизила голос, словно кто-то в пустой гостиной мог их подслушать, Я вас понимаю, леди, сама тушевалась первое время, когда получала от него подарки или лишний выходной аккурат в светлый день моей племянницы. И ладно вы, вы такая красавица, что всякое можно начать думать, но я-тоона развела руками.
Вы очень красивая, Эрин, искренне сказала Мэгг, ощущая, что неясный страх отступает с каждым словом доброй женщины.
Была, леди, лет двадцать назад, но в те времена моя красота скрывалась под серым платком Да не важно уже. Я о другом. Его Святейшествопросто такой человек. У него много дел и забот, много мыслей. На нём, почитай, полстраны держится, если не вся. Делая добро тем, кто рядом с ним, он, я разумею, душой отдыхает.
Мэгг обернулась и снова взяла в руки цитру. Слова Эрин успокоили её. Она много думала о том, что отец Леон за человек, но так ничего для себя и не решила. «Делая добро тем, кто его окружает, он отдыхает душой», нет, наверное, лучших слов, чтобы описать того, кто живёт по заветам Всевышнего.
Успокоившись этим, Мэгг забрала цитру в спальню, но не устроилась игратьу неё было дело. Отец Леон настоятельно попросил её изменить внешность и затвердить свою биографиювернее, биографию Тии Тгарек.