Ветер усиливался, он играл полами ее куртки, облегающие ноги брюки, казалось, не спасали от прохлады, но она продолжала свою работу до тех пор, пока последний тонкий пучок не улегся в валун. Она быстро запечатала свой необычный артефакт и обернулась к братьям. Они уже были свободны от сети, но сидели на том же месте, робко поглядывая на нее.
Так ты это Богиня, что ли? проговорил один из братьев. Наказываешь наших магов?
Уже наказала. усмехнулась Катя. Привыкайте жить простым трудом, если не получилось с магией. Иначе сами сгинете и другие миры порушите.
Она собственной силой Шагающей по мирам оторвала валун от земли и стала вместе с ним плавно подниматься вверх. Четыре фигурки, задрав головы, провожали ее взглядами. Аккуратно и бережно она провела ладонями над четкими Гранями, разделяющими миры. Прислушалась к своим ощущения и понялавот здесь мир Яви, здесь ее дом. Шагнула за эту открывшуюся Грань, медленно уводя за собой свой причудливый артефакт. Опустилась там же, откуда уходилав Аркаиме было раннее утро, солнце лишь только робко посылало первые лучи.
Катя огляделась. Огромная куча крупных камней у одной из стен показалась ей подходящей и рядом с ней она опустила свой валун, который повторно опечатала и поставила на него заклинание Незначительности, чтобы никому не пришло в голову заинтересоваться им.
За своими хлопотами она не заметила, как открылся голубой овал скорохода и вышедший из него Годунов неверящими глазами смотрел на нее.
Катя, Катенька! хриплым голосом окликнул он ее. Ты здесь, любимая! Две недели, целых две недели
Он целовал ее глаза, губы, взгляд его сиял, он оглядывал ее снизу до макушки, словно опасаясь увидеть раны. Она отвечала ему, убеждая, что с ней все в порядке, просто время в разных мирах течет поразному. Увидела редкую седину, посеребрившую русые волосы мужа, в груди что-то кольнуло.
Сначала к Макоши, мой хороший! Потом домой, я так соскучилась! С каких пор нормально работают переходы?
Четыре дня. Можно было бы и раньше пользоваться, но мы остерегались, хотели убедиться, что работа стабильная. Это было знаком, что у тебя все получилось.
У Макоши они были спустя несколько минут. Пряха Судеб ждала их, было заметно, что настроение у нее прекрасное, но нетерпеливый блеск ее глаз говорил о желании поскорее выслушать рассказ Екатерины. И Катя оправдала ожидание Великой Богини, повествуя о том, как зарвались чародеи в другом мире и принялись воевать между собой, потрясая основы Мироздания, убивая не только свой мир, но и все, что находится за Гранями. Рассказала о том, что теперь, жестко сжатые, магические потоки находятся в артефакте, мощи которому нет равных во многих мирах и артефакт этот дремлет в Явном мире, на южном Урале, в странном месте под названием Аркаим.
Я не знала, куда еще можно было его переместить. призналась она. Будем приглядывать.
А не будет ли худа от того, что сей артефакт в Явном мире находится? задумалась вслух Пряха Судеб. А вдруг сжатые в нем чародейские силы начнут просачиваться, смешиваться с силами, что сейчас питают наших чародеев?
Не думаю, что это навредит нашему миру. уверенно ответила Екатерина. Я над этим размышляла. Решила, что, пожалуй, это лишь подпитает окружающую наш мир силу. Возможно, появится что-то новое в чародейских умениях одаренных людей. Только бы не рвануло сразу, но наложенные мной печати не позволят этому произойти.
Она немного помолчала, затем подняла на Макошь сомневающийся взгляд и спросила:
Всевидящая Мать, скажи мне, что было со мной, когда я пробиралась за Грань нашего мира? Тогда передо мной вдруг возникло лицо мужчины. Он был темноволосым и смотрел на меня синими глазами с таким чувством, будто мы были знакомы. В его взгляде не было неприязни, наоборот она замолчала, подбирая нужные слова. Он назвал меня по имени, Катя, сказал он, а я вдруг подумалаМаксимилиан. Но я никогда не знала о мужчине с таким именем и не помню это лицо. Так что это было? У меня заныло сердце после того, как видение исчезло.
Много загадок в мире непостижимого. ошеломленно выдохнула Макошь. Никто не знает путей божественных. Не могу я тебе ничего сказать, Государыня, не все должны мы знать, не всякое, что происходит, предназначено для нашего знания.
Она строго посмотрела в сторону Годунова и исчезла. Но ни Богиня, ни Екатерина не заметили, как тревожно полыхнули глаза Владимира и с каким усилием он сжал зубы, словно испугался, что у него вырвется горький стон.
Глава 21
Понемногу их жизнь входила в прежнюю колею. Требовали внимания подрастающие дети, Империя, в которой уверенно менялся уклад жизни, проводила переход к индустриализации. Годунов смеялся, утверждая, если им и нужна революция, то только промышленная.
Заводы, выросшие на местах, где обнаруживались залежи железной, медной и другой руды, работали уже в полную мощность. Многие из них принадлежали промышленникам из Швеции и Прибалтики. Годунов уважал выходцев из этих губерний за их добросовестность, честность и деловую хватку. На юге страны появилось несколько заводов по изготовлению вин, коньяка, ликеров. Виноградники, на которых росли лучшие сорта винограда имперской селекции, раскинулись на многие километры. Рядом с прекрасными фруктовыми садами были построены заводы по переработке ягод и фруктов. Варенье, сушка, консервация, кондитерское производствовсе располагалось тут. Эту отрасль Годунов отдал предпринимателям с хорошей репутацией, проживающим на Кавказе и в южных губерниях Империи. Все они целыми династиями занимались этим столетия и знали тонкости дела.
Недалеко были и стеклодувные заводы, откуда стеклянные банки для консервирования и бутылки для алкогольных напитков поставлялись по нужным адресам. Все работало на чародейской энергии, не требовало больших затрат, а готовые товары имели низкую себестоимость при отличном качестве. Выручка от торговли с другими странами каждый год увеличивалась, имперские товары покупали охотно.
Торговля процветала не только с другими государствами, товаров стало настолько много, что небольшие лавки не могли разместить их на своих витринах и полках. В Иванграде купец Елисеев построил огромное здание и назвал его «Гастроном Елисеевский». В этом гастрономе было открыто множество отделов, где бойкие продавцы отпускали покупателям самые разнообразные продукты, а полки и витрины ломились от изобилия колбасных изделий, сыров, мяса, птицы, даров природы и другого разнообразия отечественного производства. С Елисеева взяли пример и другие купцы, возводя в городах подобные гастрономы.
Годунов частенько просиживал с Екатериной и Советниками, намечая наиболее нужные для Империи производства и места их расположения. Лаборатории Державы разработали немало изделий, которые облегчали домашний труд, использовались целителями при разных болезнях или просто служили для детской игры. Все это требовало внимания и затрат, но Империя уверенно выходила на уровень лидера в мировой экономике.
Семейная жизнь венценосной четы была по-прежнему теплой и ровной. Годунов при всей свое занятости уделял Екатерине и детям много времени. Их старшие дети, Микас и Лиза с Петрушей как-то неожиданно, с небольшим перерывом друг от друга, завели свои семьи. Лиза с мужем, Арсентием Барятинским, уехала в Киев. Владимир посмеялся мысленно, что Барятинские все-таки взяли своесмуглолицая и синеглазая Лизонька, Катина кровиночка, вошла в их клан. Но он не тревожился за нее, Барятинские, все, как на подбор, рослые и крепкие красавцы, всегда постоят при необходимости за дочь Кати и Феликса.
Микас отбыл во Владивосток вместе с женой и новорожденным сыном, благо, дом Дженторов был в полном порядке благодаря заботе Винсента Крауса. Петруша немного погодя отбыл в Иркутск, где ему с женой уже был приготовлен дом, ибо он принял должность начальника гарнизона императорских гвардейцев Иркутской губернии.
Екатерина никогда больше не заговаривала о своем видении за Гранью, Годунов тоже не напоминал ей об этом, но порой замечал, как задумывалась она, морща лоб, словно пыталась что-то понять или вспомнить. В такие дни он был особенно ласков с ней, а ночами был настолько нежен и страстен, что Катя надолго избавлялась от всех тревожных мыслей. Он баловал ее постоянно, его подарки, от редких фруктов и конфет, до драгоценных украшений и неожиданных путешествий, часто удивляли и радовали ее.