«И что дальше? Летать ни один из нас не умеет».
Я не озвучиваю вслух свои невеселые мысли, поскольку волк не выглядел ни сомневающимся, ни озадаченным новой проблемой. Следуя только ему одному понятному пути, он недолго шагает вдоль воды и потом, останавливаясь, вновь прижимается животом к земле, предлагая мне побыть наездницей.
«Спросить, что он задумал? Нет. Не хочу. Ничего не хочу»
Вынужденная регенерация лишила меня последних крошек сил, и я безразлично потянулась за ремнем, который припрятала в сумку. Раненая рука не слушалась и боюсь, не сможет полноценно послужить. Наблюдавший за мной Чужак, что-то решил и, поднявшись, взял в зубы один конец пояса, обошел вокруг меня и, вложив в руку, снова присел. Я забралась на спину животного, ощущая острый хребет, и протянула обратно оба конца пояса, оказавшись притянутой к его холке. Вервольф крепко закусил выделанную полоску кожаного ремня и, разбежавшись, сделал долгий прыжок до середины реки.
Я зажмурилась, но не вскрикнула, ожидая, что сейчас неизбежно окажусь в ледяной воде.
Сильные лапы спружинили по спрятанному под водой плоскому камню и, оттолкнувшись, едко скребанув когтями, сделали второй прыжок на противоположный берег.
Вот как он оказался у нас.
Глава 3
Формально Чужак выполнил свои обязательства, переправив меня на территорию соседнего княжества, но когда мы коснулись земли, он, не сбавляя шага, побежал в лес и остановился только дойдя до небольшой поляны среди плотно стоявших деревьев. Я отпустила шею зверя и практически скатилась вниз, изможденная долгим прожитым днем. Волк озабоченно покосился на девушку.
Мне нужен живой огонь. Сказала я в ответ на его взгляд и открыла сумку, чтобы показать, что прихватила с собой из замка огниво.
И когда зверь исчез среди кустов, разгребла в снегу ногой площадку под костер. Вервольф убегал и возвращался несколько раз, притаскивая сучковатые палки и пучки высушенной осенней травы. Где он ее только находил?
Сложив небольшую горку, мне удалось зажечь первый рыжий огонек, который постепенно разгорался все лучше и лучше. Следующим шагом я достала из сумки трупик мыши-песчанки с кисточкой на хвосте и, не глядя, кинула его на полыхающее полено.
Волк удивлено уставился на меня, подумав, что я решила зажарить мертвечинку, но я устало пояснила:
Это дух очага, не волнуйся.
И продолжила искать нож в своих запасах. И правда, пока я отвечала, мышиный труп развалился на спине кверху пузом, раскинув лапы во все стороны с явно блаженным видом. Вокруг него играли яркие язычки пламени.
Зверь фыркнул. Наверно, смешливо, не знаю.
Я же расстегнув дубленку, оттянула дорогую, искусно вышитую ткань юбки и безжалостно воткнув в нее нож, начала резать по кругу вокруг талии. Материал поддавался с трудом, именно поэтому мне нужно было избавиться от лишней тяжести. Откинув серебро в сторону, я прихватила полоску и от нижней хлопковой юбки, чтобы превратить ее в бинт для руки. Кажется, я брала небольшую склянку с заживляющей мазью для ожогов. Воспользуюсь хотя бы ею.
Праздничные серьги сняла с ушей и тоже убрала в сумку, завернув в платок, все же это были деньги. Что ждет меня впереди никто не знает и, наконец, опустилась ближе к огню, впитывая нежное тепло.
Волк смотрел на все это с непонятным мне выражением, я не специалист по физиономиям вервольфов, от предложенного куска коржика он отказался, но когда я собралась спать, так и не сумев согреться, молча подошел и лег рядом, подставляя мне меховой бок. О том, что внутри прятался человек, мужчина, сложно было представить в настоящий момент, поэтому я спокойно зарылась руками в шерсть, прижимаясь к горячему звериному телу.
Пока мы перед этим сидели у костра, я спросила:
Как мне называть тебя?
Пусть все это время я мысленно окликала его Чужаком и Пришлым, но говорить вслух разумному существу что-то подобное или «Эй, ты» было некрасиво и очень невежливо.
Он как-то равнодушно передернул плечами.
На что похоже твое имя? не сдавалась я.
Волк повертел головой и носом указал на старый ясень, с несколькими засушенными сережками. Я задумалась.
Тогда, будешь Игг.
Вспомнив древнюю легенду северных воинов о великом древе Иггдрасильясене, который соединял небо и землю. Снова легкое движение плеча.
Ладно.
А ночью мне приснился сон. Я сразу поняла, что это чужое видение и что я лишь невольный свидетель в нем. Могучая сила воли и духа Игга не позволили бы мне управлять сновидениями, как это получалось с прислужницами в моей комнате, но совместная ночевка у костра приоткрыла душу волка.
Нам снился яркий летний день, с бесконечно синим небом. Впереди простиралось поле или луг с цветными вкраплениями синих васильков, желтой сурепки и алых диких маков. Далеко, в теплом мареве, колыхалась стройная женская фигура, а сюда, через цветы бежала маленькая девочка, раскинув руки в объятия, и радостно крича:
Братик!
Медные пряди ребенка буквально светились на солнце.
Я, мы знали, что ее щеки усеяны милыми теплыми веснушками. Все ближе и ближе.
Но красные маки по сторонам тоже становились все ярче и ярче, надвигаясь и заполняя собой все пространство вокруг. Мы помнили, должно случится что-то плохое сейчас, близко как ожидание неизбежного
Я с бьющимся сердцем и с испариной на лбу выскочила из чужого сна. Рядом зверь беспокойно задергал лапами и тоже очнулся, часто дыша. Я тотчас притаилась, делая вид, что крепко сплю и не слышу, как он тихо уходит в лес.
Волк не возвращался и меня сморил тревожный сон. Утром от костра остались чуть тлеющие угольки. Шут давно вернулся в кулон, предпочитая отсиживаться в тепле, хоть и не любил быть запертым. Послышался шорох, и сквозь ветки мелькнула знакомая коричневая шерсть. Я непроизвольно шумно выдохнула, отпуская тревогу и мысли о том, что осталась одна в незнакомом лесу.
Доброе утро! с улыбкой повернулась я к волку и замерла.
Приближающийся зверь скалил зубы на подрагивающей морде, вымазанной в чем-то красном и угрожающее рыча, не сводил с меня знакомых глаз, но с узкими черными зрачками.
Я уже начала волноваться, Игг, продолжаю через силу веселым тоном. Думала на тебя напали белки и закидали шишками. Когда двинемся дальше? Ты готов, или можно натопить воды, только придется заново разжечь костер
«Возвращайся, пожалуйста»
Вервольф опускает морду, слушая бессвязную речь и когда поднимает назад, то в его карих глазах вновь светится разум. Времени остается все меньше, он слишком долго пробыл в шкуре волка.
И мы оба понимали это.
Дедушка Геве, старый ключник, в коморку которого я часто сбегала от нянюшки, полагая, что об этом никто не догадывается, рассказывал мне много сказок, легенд и делился своей житейской мудростью, перебирая в руках огромные, потертые, старые ключи, собранные на связки. И однажды он упомянул, что раньше, в долгих военных походах с вервольфами всегда находились люди, которые беседами, разговорами поддерживали в волках человеческие чувства.
Поэтому весь новый день, в те моменты, когда мы с Игом шли рядом, пока он отдыхал от скачек, я болтала как неугомонная сорока, выуживая из памяти любые темы для одностороннего диалога.
и так было бы интересно увидеть все 48 созвездийвещала я. Дома я часто утаскивала атлас Птолемея из библиотеки, когда была возможность, меня всегда завораживали их названия и легенды: Орион, Гидра, Кассиопея
Мы бок о бок шли по лесу, перелезая или огибая старые деревья, поваленные бурей, на елках лежали огромные шапки снега, а сверху нас разглядывало безразличное жемчужно-серое небо. И до сих пор не верилось, что я сбежала по-настоящему.
еще мне попался необычный переведенный трактат о новой наукеалгебре. Ты знаешь, в нем утверждают, что магия однажды исчезнет из нашего мира и с помощью заклинаний из цифр и написанных формул, будет строиться реальность. Для всех настанут новые времена.
Зверь рядом иронично фыркнул, возможно, не соглашаясь, но это означало, что он прислушивался к моей болтовне.
Мы останавливались днем на короткий привал, но Игг больше не решался охотиться на зайцев или белок, помня об опасном утре. Все было спокойно, вплоть до самого вечера, когда я вновь разожгла костер под высокой каменной грядой, защищающей от пронизывающего ветра. Волк лежал, положив голову на передние лапы, и смотрел на огненный танец трещавших веток. Я, утомленная, молчала, протянув озябшие ладони к костру. Скоро можно было ложиться спать.