А-а-а-а! кричала я и неслась по проходу, исчерченному сильными крыльями ящера. Сожги зверя! Сожги!
Я знала, что виверна может. Ведь это она когда-то напугала стражников и Велицу.
Под ногами хрустели осколки раковин. Они разламывались, крошились, их становилось все больше и больше, а ящер все не появлялся. Я спиной чувствовала, как тянется ко мне рука Дикрея, чтобы схватить за чепец, а потому, подчиняясь наитию, рванула его с себя и в последний момент ощутила, как совпали наши движениямой бывший возлюбленный все-таки дернул чепец на себя.
Я получила спасительную передышку, я не упала спиной назад. Я кувыркнулась вперед: что-то черное бросилось мне под ноги, а потом, подмяв под себя, прижало к острым осколкам раковиня осязала их через тонкую рубашку. Нестерпимый жар сбил дыхание. Я закричала, слыша, как трещат мои волосы.
Глава 13. Два одиночества
Жива?
Надо мной стоял король и тянул ко мне ладонь. Вокруг него кружился пепел. Отвратительно пахло жженным волосом и подгорелым мясом. Я, пребывая в глубокой растерянности, руку подала. Таллен поднял меня рывком, но я вновь едва не упала, когда увидела метрах в трех от нас мертвого человека, стоящего на коленях.
Это не мог быть Дикрей. Я не верила, что одним дыханием огня можно превратить сильного мужчину в дымящийся обрубок. Без глаз, без ушей, без кожи. Из одежды сохранились лишь сапогиновые набойки на каблуках горели серебром, остальное будто ветром сдуло. Когда меня повели мимо, мой муж упал на бок, точно дерево, подрубленное молнией, и в разные стороны полетели снопы искр.
Я потеряла сознание.
***
Ничего страшного, сейчас придет в себя. Испуг.
Я узнала голос доктора Фурдика.
Пить
Хотелось вытравить из памяти черное дымящееся дерево. И этот ужасный запах паленых волос. Я поднесла руку к голове, и в моих пальцах осталась сухая как солома прядь.
Ни к чему слезы, девочка, к губам прижали бокал. Вода была холодной до ломоты зубов, с чуть заметной кислинкой. Такой как раз хотелось. Отрастут твои золотые локоны. Главное, жива осталась.
Я боялась открывать глаза. Чувствовала присутствие Таллена и не желала встретиться с его брезгливым взглядом.
Я бы, Ваше Величество, рану на плече все-таки обработал.
Ерунда. Саданулся нечаянно, когда по карнизу за ней бежал. Прыткая девица оказалась. Своим появлением все планы нам порушила. Мы с Палеком договорились, что он сегодня не придет.
А откуда разбойник знал о потайном лазе? Неужели среди нас предатель? голос Фурдика был вкрадчив. Вот на кого первого я подумала бы: он единственный из нас за пределы замка выходил.
Я сам передал ему план тайного хода.
После такого я открыла глаза и села.
Как?!
Король застегивал камзол. Мокрые волосы упали на лицо. На щеках после купания играл легкий румянец.
Через подставное лицо. Надоело за ним по деревням гоняться.
Жаль старика Гержика Кто теперь в храме на бюдаре играть будет?
Да, Гержика жаль, хоть и знатным пропойцей был. Гуль опознал Милену, и необходимость в проводнике отпала. Не появись она в пещере, старик остался бы жив. Мы отбили бы его у разбойника.
Я слушала, но страшные слова не задевали. Осознавала, что своим явлением вынесла приговор какому-то старику, но неловкости не испытывала. Будто все пролетало мимо. Будто говорили вовсе не обо мне.
Я огляделась. Совсем не нервировало, что нахожусь в спальне короля. Даже пожалела, что простыни испачканы сажей, везде клочья ломанного волосав такую постель он не ляжет. Принялась их стряхивать, но сделала еще хужемои руки не отличались чистотой и оставляли черные пятна.
Вызовите Велицу, пусть пострижет ее, искупает.
Прикажете к себе отвести? подобострастие в голосе Фурдика злило. Как-то все в докторе было фальшиво. И блеск в глазах, и постоянное облизывание губ.
Таллен смерил меня изучающим взглядом.
Нет. Я хочу, чтобы она осталась.
Странное дело, я тоже была не прочь остаться. Откуда-то снизу поднималась волна и заставляла все тело гореть. Король волновал. Сильный, красивый. Губы красные, кожа белая, гладкая. Плечи широкие, по ним хочется провести руками и снять камзол. Зачем он нужен? И рубаха не нужна. И штаны.
Я опустила глаза на видимую выпуклость.
Что за дрянью ты нас поишь? король потянулся за вторым бокалом, понюхал его содержимое. Сделал несколько крупных глотков. Пью и никак напиться не могу.
Жедунь-трава. Вы сегодня несколько раз смерти в глаза смотрели, а отвар снимает последствия волнений. Легкая эйфория, радужные сны. М-м-м
Что мнешься, говори.
Может появиться стойкое желание к женщине
Вызови Велицу. Пусть уведет девчонку.
Боюсь, вам не стоит отсылать Милену. Желание следует удовлетворить. Головная боль, раздражение
Проклятье. Оставь девчонку.
Я начала раздеваться.
Король схватил доктора за шею и вывел из комнаты в согнутом состоянии. Тот мерзко хихикал.
Как ты смел опоить меня? голос Таллена за дверью звенел от гнева.
Стресс наилучшим способом снимается через соитие. Нормализуется давление, работа сердца
Дальше я не слушала.
Лежала на кровати совершенно голая и ждала, когда вернется мой король.
***
Вставай, вставай, деточка! Велица тянула меня за руку, а я цеплялась за подушки. Надо искупаться. И, фу, что у тебя на голове!
Мне нужно дождаться короля, громким шепотом доверительно сообщила я. Он мой герой! Он меня своим телом накрыл, и теперь я хочу расплатиться.
Накрыть своим телом? Смотри, как бы наутро тошно не стало.
***
Кровать перестелили. Волосы были еще влажные, но я с удовольствием закопалась в подушки. Я ощущала себя чистой, гладкой, красивой. Провела рукой по груди, потрогала сосок, который тут же откликнулся желанием.
Теперь медленно опусти руку вниз.
Я подняла голову и счастливо рассмеялась. На меня смотрел сидящий в кресле король. В руках бокал, из которого он отпивал мелкими глоточками.
Руку вниз? Нетрудно! Даже приятно. Кончики пальцев щекотали кожу.
Я застонала, чувствуя приближающееся наслаждение. Я знала, чем закончится поход моих пальчиковони найдут ждущий прикосновений бугорок.
Я закусила губу и закрыла глаза. Но меня прервали. Мою руку зажали, а к точке женского счастья прикоснулись чужие пальцы. Всего лишь одно касание, и я забилась в сладких судорогах.
И совсем нестрашны поцелуи короля: пусть нет в них дикой страсти Дикрея, его губы были нежны, язык умел, а последствия очевиднымое тело горело от любовных ласк, но мне хотелось еще, еще и еще.
Какая же я глупая! Почему решила, что спать с мужчиной неприятнонадо всего лишь переждать, когда он удовлетворит свою похоть? Мне не нужно было представлять, что мню обладает какой-то другой мужчина: я видела короля и хотела только его. И бревноявно не мой стиль поведения. Я была кошкой, которая желала тереться, лизаться, мурлыкать от счастья.
Мы дарили друг другу наслаждение, прерываясь лишь на то, чтобы сделать глоток воды из кувшина. Мы забыли о бокалах, пили из широкого горла, обливались, смеялись, слизывали с тел кисловатые капли отвара и любили, любили, любили
***
Король не уезжал целую неделю. Нам уже не нужен был отвар жедунь-травы, чтобы испытывать страсть друг к другу. Мы не видели никого и ничего кроме себя. Мы потеряли всякий стыд. Мы не одевались, поскольку не терпели даже частицы закрытого тела. Купальни, подземные озерагде только мы ни находили укромных уголков, чтобы насладиться единением. Я даже отдавалась, лежа на жемчуге. Нет, не на нитке бусэто было бы неудобно и больно, а на целой куче, где жемчужин было подобно песчинок в пустыне.
Откуда столько? моя рука закапывалась в жемчуг. Белый, розовый, золотистый. Яркий и блеклый, давно не видевший света.
Хоули натаскал.
Это твоя виверна? я смеялась, когда на меня сыпались из рук Таллена жемчужины и упруго ударялись о живот, грудь. Почему ты скрываешь ящера от людей?
Хоули стар и слеп. Мне кажется, он ровесник Драконьего замка и видел первую Большую волну. Его легко напугать и тогда Я не хочу, чтобы кто-нибудь погиб. Иначе мне придется объявить Хоули опасной тварью и убить его.