Меня пробирает озноб.
Нельзя думать об ужасных, выходящих за все рамки вещах, но ни о чем другом сейчас думать не получается.
Наконец, меня снова куда-то приносят, потому что аккуратно опускают паланкин.
Один из громил отрывисто бросает:
Выходи, тэнхи.
Аккуратно вылезаю и вижу мужчину и девушку рядом с громилами в широком коридоре, облицованном темным деревом, с множеством дверей по бокам. Сюда и паланкин влезает, и разойтись можно, не толкаясь плечами.
Довольно просторное место.
Мужчинавэнк в тунике и брюках, как и врач был одет. А девушка наша, тэнхи. Только одетая по-вэнковски. В многослойное платье, закрывающее все тело.
Хм, любопытно.
Меня зовут Тери. А тебя? она представляется мягким голосом.
Манри.
Я за тебя отвечаю, Манри. Осматривайся и обживайся. Это портной, она показывает ладонью на мужчину в тунике, будет тебе личное платье шить. А поговорить без вэнков нам не удастся. У них принято, что всюду уши. Привыкай, и Тери бодро открывает дверь, около которой мы стоим.
Я с интересом смотрю туда.
Внутрь уходит небольшой коридорчик. Из него две двери.
Тери привычным жестом распахивает ближайшую.
Смотри, здесь туалет и душ. Это дом торгов, но и в обычных домах все устроено так, чтобы девушки обходились сами, без служанок. Быт у вэнков очень простой.
Комнатка крохотная, туалет и душ выглядят непривычно. Может, это и к лучшему, когда тюрьма больше вызывает искреннее любопытство, чем пугает.
Покажешь мне, как тут всем пользоваться? уточняю.
Ага. Только портной тоже здесь будет. И кто-то еще наверняка. Мужчины клана станут меняться, чтобы тебя сторожить.
Я нервно оглядываюсь назад. Портной пока стоит снаружи, в большом коридоре. Почему-то к нам не подходит. Освоиться мне дает?
Громилы-слуги ловко подхватывают паланкин и уносят.
Что это Тери сказала?
От кого сторожить?! А они сами не опасны?! по спине прокатывается ледяная волна.
Они все тут опасны. Все мечтают выдрать друг другу глотки и вспороть животы. Но сговора женщин они опасаются еще больше. Будут сторожить тебя друг от друга, от меня и от других мужчин, Тери поводит плечами.
Я невольно отступаю от нее и почти упираюсь напряженной спиной в стену.
От тебя зачем? нервно сглатываю.
Я могу тебя убить. И этим спасти от рабства. Тебе достаточно сделать знак.
А ты почему сама ну, не того? В свое время, осторожно интересуюсь. Сердце пропускает удар.
Тогда испугалась. А теперь привыкла. Жизнь она всюду жизнь. Просто разная. Ко всему привыкаешь, Тери отвечает безучастно ровно.
У меня сдавливает виски. Я не хочу привыкать. Но и этак «спасаться» от рабства я не собираюсь.
Заходите в комнату, пора уже снимать мерки, к нам подходит портной и прерывает жутковатый разговор.
Понимаю, как девушки тут теряют себя. Когда видишь только такие угрюмые желтоглазые рожи, и даже душу с подругой не отвести и выговориться некому, морально невыносимо тяжело.
А завести себе дружка из вэнков и выговариваться емукакая абсурдная мысль!
Я невольно фыркаю от смеха, и Тери с портным смотрят на меня с недоумением. Но не говорят ничего.
Тери открывает дверь в комнату, где мне какое-то время придется жить.
Вытягиваю шею, чтобы увидеть побольше.
Первое, на что в комнате падает взгляддовольно широкое окно. За окном видны лишь кроны деревьев. А совсем далекозелено-синее море.
Стены городской крепости из окна незаметны: или они ниже деревьев, или со стороны моря город вэнков открыт.
Моя родная деревня находится в глубине острова, а сам наш остров Лао-Венте немаленький.
Море я представляю плохо.
Но если мне предоставится шанс уйти от вэнков в лодке, я им точно воспользуюсь.
Глубоко вдыхаю и выдыхаю, чтобы успокоиться.
Не падать духом и подмечать малейшие деталисамое главное в моем нынешнем положении.
Комната сравнительно большая: размером со всю мою хижину дома. И почти пустая.
Около левой стены рядом с окном узкая застеленная бельем кровать. Справа еще одна кровать пошире.
Между ними прямо у окна голый стол с парой высоких стульев.
А в углу напротив узкой кровати ширма и несколько подставок для одежды.
Все хотя и резное, просто деревянное, без украшений.
Небогато.
И размяться негде. Только взад-вперед по комнате ходить.
А какой-то мужик будет на все это пялиться, угу.
К горлу подступает непрошеный гнев.
Сколько мне тут жить?
Тери послушно отвечает:
Три дня. Сейчас мы срочно снимаем мерки, и портной шьет платье. Оставшееся время ты будешь учиться самостоятельно его надевать и ходить в нем, не задирая подол и не путаясь в ткани. Потом сами торги.
Ну прекрасно.
Еще немного, и я взорвусь от перенапряжения и злости.
Три дня относительной свободы, а потом меня покупает некто чтобы
Кто сказал, что вэнки не забавляются с девушкой все вместе? Им, может, и нормально, что у них все общее?!
Судя по слухам, и такое здесь бывает. Но меня в мерзкие подробности особо не посвящали.
Делаю резкий выдох. Тери ни в чем не виновата, а портного лучше не злить. А то вдруг он подмогу приведет или сам на меня набросится.
Он, хотя и портной, а не воин, выглядит не менее внушительно и жутко, чем прочие вэнки.
А когда меня покормят? нервно меняю тему на безопасную.
За всеми волнениями я почти забыла о еде. А ведь я ела последний раз еще до рассвета. Желудок некстати напоминает о себе громким урчанием.
Как снимем мерки. Еду тебе будут носить разные мужики, и они же сами проверяют ее на яд. Едят и тебе тарелку передают. Будь со всеми ними осторожна, не смотри на них и не разговаривай, если сами не заговорят. Если сами начнут, лучше им отвечать, чтобы не злить. А то всякое случается, Тери смотрит со значением, и мне до спазма в горле не хочется представлять то, на что она намекает.
А ты здесь будешь, Тери?
Нет. Сейчас я покажу тебе душ, туалет, сниму мерки и уйду. Потом приду учить тебя обращаться с платьем. А так тут одни мужики, увы. Привыкай. Душ при них, туалет при них. Переодеваться тоже при них. Двери закрыты, и ширма стоит, но все-таки
Тери даже не пытается меня обнадежить.
Это огненные поля наяву. Живьем.
Но сама она сумасшедшей точно не выглядит. И особо подавленнойтоже. А вряд ли она у вэнков на каком-то особом положении.
У них слишком мало женщин, чтобы нас выделять
Значит, и я справлюсь.
Делаю глубокий вдох и мягко интересуюсь:
Тери, а ты чья-то жена? В смысле почему тебе разрешили все мне объяснять?
Показывай ей туалет и кончайте трепаться, портной грубо врывается в разговор и не дает Тери ответить.
Увы, он-то понимает все, что мы говорим. Все вэнки знают язык тэнхи.
Портной стоит, привалившись к дверному косяку, и буравит нас тяжелыми взглядами, когда Тери показывает мне, на какие рычаги и где нажимать, чтобы пошла вода.
Это ужасно Я чудом сдерживаюсь, чтобы каждый момент не дрожать и не оборачиваться на него.
К наблюдению одного мужика еще можно привыкнуть, но если они все постоянно разные
Меня начинает подташнивать.
Или такие смены охраны только первые три дня?
Живот внезапно громко урчит от голода.
Мы проходим в большую комнату, и Тери начинает меня обмерять. Портной мрачно возвышается с нами рядом.
Он меня еще никак не коснулся, но ощущение от него такое же жуткое и гнетущее, как и от вэнковского лекаря.
Я стараюсь отвлечься и смотреть на деревья и на море. Сегодня там штиль.
Но когда резко открывается дверь, и на пороге появляется новый вэнк в плаще, невольно поворачиваюсь к нему.
Обмираю от ужаса. Горло сдавливает тисками, не давая мне сделать вдох.
Эмблема на головной повязке этого вэнка такая же, как у одержимого мной хозяина клана. Как у лекаря, у портного и у всех виденных слуг. Плащ намекает на его особое высокое положение.
Еды в его руках нет. Так зачем этот мрачный вэнк сюда явился? Сторожить меня?
***
МАГНАР
Мою тэнхи давно надо покормить, чтобы ее аппетитные округлости не пропали.
Но какого пекла Симар записался в разносчики обедов?! И что-то подноса я у него не наблюдаю.
Я заканчиваю совет и, скрывая раздражение, жду, пока соклановцы уберутся прочь.
Сегодня они на редкость медлительные. Бесят меня до зубовного скрежета.