Ну да, поверит она, Аня при напоминании о скрипке поморщилась. А валенки и рукавички сами намочились?
Первой в дом забежала Анюта. Папа задержался у калитки, потому что кто-то его окликнул в самую последнюю минуту, но Анюта не стала выяснять, бросила санки на улице и поспешила в тепло. Лютеция радостно взвизгнула, кинулась к ней с порога и, поскуливая, стала проситься на руки. Анюта подхватила ее, поцеловала в носик, горячий язычок собаки стал быстро-быстро вылизывать влажные щеки девочки и норовил залезть в ноздри. Лютеция радовалась всем, кто появлялся на пороге их домаи своим, и чужим. Вадим в шутку как-то сказал, что она и грабителей залижет до смерти. Правда, стоило Лютеции выйти на улицу, и ее миролюбивость тут же пропадалаона облаивала всех в независимости от пола, возраста и биологического вида
Вы где шлялись? Катерина уже была дома.
Она не встретилась с ними, потому что вернулась путем, который проходил в стороне от детской площадки. Поселок был разделен на несколько кварталов, и пройти из одного его края в другой можно было разными дорогами.
Аня спустила собаку с рук и стала расстегивать шубку. По ее виду нельзя было сказать, что она обрадовалась маме. Она знала, какой будет второй вопрос.
Ты на скрипке играла?
Играла, буркнула девочка.
Сколько времени?
Час.
Врешь.
У папы спроси.
Где папа?
Сзади идет.
Катерина приоткрыла входную дверь и выглянула на улицу. Вадим стоял возле калитки и, полуобернувшись, о чем-то разговаривал с Алексеем. Странная получалась сцена. Алексей обычно не проявлял внимания к тем, у кого не было денег на халтурные работы его таджиков, тем более к таким замкнутым бурундукам, как Вадим. «Может, Алексей узнал его?» предположила Катерина.
Она закрыла дверь в некоей озабоченности.
Вы где были? снова спросила она у дочери.
Снеговика лепили, прокряхтела Аня. Она, сидя на полу, пыталась стянуть мокрый валенок.
Кого?
Аня поднатужилась и, наконец, у нее получилось. Валенок отскочил в другой конец прихожей.
Мам, а что тут такого?! Не все же время на скрипке играть. Надо и воздухом иногда подышать. Сама же говорила, дачаэто свежий воздух
Не умничай. Подышала, теперь делами займись.
А кушать?
«Теория относительности относительна»
Кодекс Снеговика
Встреча с Алексеем была крайне нежелательной. Обычно такие нежелательные встречи Вадим избегал быстрым перемещением на другую сторону улицы или резким маневром в дверь любого попавшегося магазина. Но сейчас такой возможности у него не было
Вадим в приятных раздумьях о снеговике заметил Алексея поздноуже на подходе к дому. Тот шел навстречу и был совсем недалекометрах в пятидесяти. Вадим ускорил шаг, чтобы избежать точки пересечения их траекторий. Самоудовлетворение от работы над снеговиком тут же улетучилось. Он не хотел здороваться с человеком, который был ему не симпатичен.
Но Алексей тоже ускорил шаг.
Вадим стал двигаться еще быстрее и уже почти догнал Анюту. Она юркнула в калитку, а он споткнулся о ее санки и чуть не упал
Подождите, пожалуйста! отчаянно выкрикнул Алексей и попытался побежать. Короткие ноги и разжиревшее тело, которое еще сильнее округлялось его пуховой «аляской», не позволяли ему развить нужную скорость.
Два с лишним года назад, когда Катерина покупала этот дом, Алексей был похож на мальчика и ездил на много раз подержанном «жигуленке», но за такой короткий срок он успел и лишние килограммы набрать, и свою развалюху сменить на корейский джип. Именно этот джип и выросший живот стали главным доводом аборигенов в том, что Алексей разворовывает их деньги
Вадиму пришлось остановиться.
Санки забери! вдогонку крикнул он Анюте, но та уже забежала в дом. Из проема открывшейся двери послышался радостный визг Лютеции.
Здравствуйте, Вадим, извините, не знаю, как вас по отчеству, Алексей протянул пухлую влажную руку. Дышал он тяжело. Капюшон с меховой оторочкой плотно обтянул раскрасневшиеся круглые щеки.
Падающий снег к этому моменту поредел и помельчал. Пахло дымом многочисленных каминов. Над головой висело ватное зимнее небо. Как хорошо было бы сейчас просто стоять вот так возле дома и просто слушать, вдыхать, осязать. Скорее бы вечерверанда, чекушка, тишина
Он пожал протянутую пухлую ладонь, невнятно произнес что-то похожее на приветствие. Не хотелось выглядеть грубым. По большому счету Алексей лично Вадиму ничего плохого не сделал. В поселке его не любили и, вероятно, за дело не любили, но ведь у самого Вадима не должно было сложиться какого-то определенного впечатления об этом человеке, так как он с ним один на один никогда не общался. С виду Алексей казался вполне радушным человеком. И этот волжский акцент придавал его речи еще большее радушие. Вадим любил этот акцент. Он знавал много ребят в своей молодостии в армии, и в институте, и в футболекоторые говорили с таким же акцентом. И все они были неплохими ребятамибесхитростными, надежными, всегда готовыми помочь
Извините, что задержал вас, Алексей говорил сбивчиво, тяжелое дыхание после пробежки мешало ему. Я давно хотел познакомиться с вами да все случая не было, а тут увидел вас и решил, что надо когда-то так сказать, личный контакт Всегда приятно Да еще с такой знаменитостью
Вадим понял, что этот неприятный человек узнал его. Ему захотелось тут же убежать, сославшись на какую-нибудь глупость. Он уже отвык от того, чтобы его узнавали на улице. Ради этого он годами прятался от людей, отказывался от выгодных предложений, не подходил к телефону. Ему казалось, что он наконец-то добился своегоего забыли. В последний раз вопрос: «Это вы?» ему задавали лет пять назад. И вот снова Может, Катерина ненароком сболтнула?
«Как он постарел», подумал Алексей. Ему стало искренне жалко этого опустившегося человека с серой кожей лица, ранними морщинами и мешками под глазами. Вот же, судьба-злодейкапринесет на блюдечке счастье и пообещает, что это навсегда, что будешь ты у меня теперь всю жизнь, как сыр в масле, а потом исподтишка это блюдечко выдернет. А человек уже настроился, уже планы какие-то нагородил, возомнил себя личностью
Вадим всячески пытался не замечать на календаре эту проклятую дату. Но она всегда настигала его, и тогда, чтобы показать Катерине, что рана давно зажила, он становился в этот день вдруг неестественно веселым. Катерина же старалась быть с ним как можно деликатнее и поддавалась на его деланное радушие
Случилось это двадцать первого апреля. «Спартак» в Москве играл с «Ювентусом». Это была вторая игра четвертьфинала Кубка чемпионов. Если бы «Спартак» выиграл с любым счетом, то он прошел бы в полуфинал. Вся страна замерла. Еще ни одна российская команда не имела таких шансов
Трибуны ревели речевками. Вадим поймал, как это говорят, кураж. Он чувствовал мяч и, буквально, предвидел, куда этот мяч полетит в следующую секунду. Несколько раз он чудом выручил команду от неминуемого гола. С трибун в этот момент раздалось: «Вадик, ты лучший!». Игра для «Спартака» складывалась хорошо. Они забили уже на седьмой минуте и самоотверженно оборонялись до самого конца. Шла восемьдесят пятая минута. Итальянцы подавали угловой. Они подали за матч одиннадцать угловых, но так и не смогли найти такого способа, который хотя бы немного обострил ситуацию. Либо Вадик снимал навесы, либо вовремя подстраховывал высокий молдаванин Саша Бодору. Все были убеждены, что и этот угловой не принесет итальянцам успеха
Мяч летел на удобной высоте. Вадик выскочил выше всех и знал уже точно, что он этот мяч благополучно выбьет. Но тот от его кулака почему-то полетел не к центру поля, а в девятку собственных ворот Стадион ахнул и могильно замолчал.
Давным-давно, еще в детстве Вадим испытал примерно такие же ощущения. Тогда был матч на выход в очередную стадию «Кожаного мяча». Их команде присудили пенальти за игру рукой. Вадик стоял по центру ворот и ждал удара. И в этот момент, словно прозрение, вдруг родилась в его душе стопроцентная уверенность, что он этот мяч обязательно возьмет. Он мысленно уже видел, как в прыжке намертво хватает его в руки.
Удар был сильным. Вадик прыгнул влево. Он угадал с направлением, но мяч черканул по кончикам пальцев и затрепыхался в сетке