Старуха молчала, только горестно вздыхала, поглаживая рукой белокурую головку правнучки
Ну, это совсем другое дело, снова вздохнула она:
У внучки моей бешеный нрав, ею не покомандуешь и в кого только пошла такая?
Ангел незаметно улыбнулся и промолчал, укутавшись крыльями
В доме заметно похолодало, нужно было добавить дров в прожорливую печь
Подержи ребенка, а то печь совсем потухнет, замерзнем к черту
Ангел поморщился при упоминании лукавого, но взял, по прежнему спящую, малышку и укрыл ее крыльями, начав что-то напевать на незнакомом языке
Ну, давай, давай ее мне ишь, размурлыкался, улыбнулась старуха
Печь затрещала, разгораясь, по дому снова пошло ласковое тепло
Рассказывай, с чем прилетел, тебя ведь просто так не дозовешься, спросила старуха.
Да вот, захотел проведать, узнать, как вы поживаете, как девочка? Надеюсь, имя вы ей уже дали? до скольки она у вас в «малышках» ходила? месяцев до четырех?
До пяти, потупилась старуха, и тут же возмущенно вскинула голову:
Ну а что ты хотел? Внучке моей, ее матери не до того было! роды тяжелейшие, еле-еле оклемалась, а едва малышке исполнилось три месяца, как прирезали ее папочку
Как прирезали? удивился Ангел.
Ну а то ты не знаешь
Не знаю я же ваш ангел, а не его.
Ну не знаешь, так слушай: через три месяца после рождения нашей девочки, родила и зазноба ее папашки тоже девочку изрядно пьяный, он возвращался из роддома домой, начал скандалить с какой-то подвыпившей компанией и получил ножом в бок три дня промучился и отошел
Не зналне знал А как же вы восприняли все эти события?
Да мне было как то все равно, безразлично пожала плечами старуха: А вот внучка не скажу, чтобы радовалась нет но вздохнула с облегчением Знала, что жить вместе не будут, а вот клеймо разведенки ее пугало а таквдова мало ли нас, вдов, на свете горе мыкают
Ну да Бог и с ним рассказывай про девочку. Какое имя дали?
Регина.
Ого красивое имя а как мать его восприняла? Ангел снова спрятал улыбку в крыльях.
Бушевала и топала ногами, криво усмехнулась старуха:
Орала, что имя девчонке «дунька с мыльного завода», что плебейка она, как и ее папочка.
Ну а ты?
А что я успокоила подзатыльником и объяснила, что дочь не выбирала ни себе отца, ни ей мужа ты же меня знаешь, старуха лукаво улыбнулась, совсем как в юности.
Да уж знаю А родители ее отца? Ангел кивнул головой на девочку: Что, совсем не помогают?
Старуха снова тяжело вздохнула:
Да они и рады бы помочь. Сразу после рождения предлагали забрать девочку, что бы воспитывать в своём доме, и после приезжали, хотели деньгами помочь.
Ну и что?
А ничего девочку, как видишь, не отдала, свекров на порог не пустила, денег у них не взяла. Сказала, что сама справится и подачки ей не нужны. Вкалывает на двух работах, чтобы как-то свести концы с концами
И что, больше не приезжали дед с бабкой?
Нет тут, понимаешь, как вышло-то. После того как погиб их сын, зазнобушка его с радостью сбагрила им свою дочь и завербовалась куда то на Север так что есть теперь им и кого тетешкать и кого воспитывать.
А мы вот так сами выгребаем, она опустила голову и надолго замолчала
Старуха, очнувшись от невеселых дум, взглянула на Ангела:
Ну ладно, поговорили, а теперь к делу: зачем явился?
Узнаю свою Оленьку, заулыбался Ангел, все такая же, деловитая и прямая
Он помолчал немного и враз посерьезнев, сказал:
Ольга, тебя скоро призовут, и ты должна объяснить малышке кто она и откуда. Как я понял, мать ее этого делать не станет.
Старуха горестно всплеснула руками:
Да как же так, на кого я их оставлю? когда?
Время у тебя еще есть, может год, может и больше, но ты не тяни рассказывай.
Да что рассказывать? Она же кроха совсем, ничего не поймет!
Не поймет, согласился Ангел: Но запомнит память то у нее хорошая?
Хорошая, заулыбалась старуха: Царя Салтана тарабанит без остановки.
Ого! удивился Ангел: Ну тогда ты не откладывай в долгий ящик, рассказывай а я полетел, дел еще много скоро увидимся, я еще загляну до того как
Ангел растворился жемчужной дымкой.
Старуха вздохнула и начала свой рассказ
Глава 2
Ольга была последней и единственной дочерью в семье богатого скотопромышленника и землевладельца. Ее отцу, за заслуги перед Отечеством, было пожаловано дворянство, но дворянство это не было наследственным, а потому высокопородная знать, у которой часто за душой были одни долги, посматривала на него свысока, и вынуждено принимала в своем доме. Отец Ольги только посмеивался в пышные усы и знал, что ни ему ни его пятерым, уже достаточно взрослым, сыновьям это дворянство и титулок абсолютно не нужны. Огромные земельные угодья, стада племенного скота и табуны лошадей давали ему право быть вхожим туда, куда он хотел, а его титулованных соседей вынуждали его принимать с радушной улыбкой, цену которой он прекрасно знал
Дворянство было нужно ради Оленьки, в которой он души не чаял. Дворянство давало ей возможность выйти замуж по любви, за того, кого выберет ее сердце
Старшие сыновья уже определились в жизни, обзавелись собственным делом и, некоторые, семьями.
Его первенец не захотел работать на земле и управлять поместьем. Создав практически с нуля свой торговый флот, он гонял баржи с пшеницей в самые дальние уголки России и в Европу. Его дело процветало, унаследованная от отца хватка и чутье на успешность, вскоре сделали его состояние огромным. Он женился по любви (ну и немного по расчету) на дочери текстильного магната, приумножив и без того немаленькое состояние, и в любви и взаимопонимании уже растил двоих сыновей-погодок.
Второй сын стал правой рукой отца, учился управлять имением, ездил по всему миру и закупал и продавал племенной скот и породистых скакунов. Дела шли все лучше год от года. Второй сын уже посватался к дочери соседа-землевладельца, и на осень планировалась свадьба.
Третий сын нашел себя в служении Богу. Хорошее образование, вначале светское, а затем и церковное, и немалое пожертвование в церковную кассу и непосредственно епископу, помогли ему стать настоятелем вполне приличного прихода в одном из волостных городов неподалеку от родительского гнезда.
Четвертый сын, успевший полюбить далёкое и неведомое море, посвятил себя воинскому делу и был определен в Морской Кадетский Корпус.
Младший сын, Стефан (он станет непосредственным участником описываемых событий, а потому не упомянуть его имени мы не можем) был книгочей и страстный любитель наук, весь смысл жизни которого сводился к познаниям нового и неизведанного. Когда Ольге исполнилось восемь лет, отец отправил его в Сорбонну, куда юноша стремился всей душой
Поздние и тяжелые роды подорвали здоровье Оленькиной матери, и когда малышке исполнился год, она тихо угасла, оплакиваемая мужем и сыновьями
Оленька росла в любви и неге. Избалованная заботами вначале нянек и приживалок, потом гувернанток, которые не смели сказать слова поперек своенравной девчонке, не слишком нагружаемая выписанными для нее учителями, Ольга росла в обожании отца и братьев.
Ей очень нравилось командовать, отдавать приказы всем, начиная от кухарки и заканчивая конюхами. Отец только посмеивался и дочери ничего не запрещал и не перечил, наоборот, с гордостью говорил:
Пусть привыкает моя кровь!
Когда Ольге исполнилось двенадцать лет, закончив очередной курс обучения в Сорбонне, приехал ее брат приехал не один, а с товарищем
Вольный воздух украинских просторов, жаркое лето, бесконечно читаемые любовные романы, очень даже поспособствовали тому, что Ольга без памяти влюбилась в белокурого сероглазого красавца.
Непонимание, как себя вести, неумение ни скрыть свои чувства, ни сказать о них, привели к тому, что Ольга, видя его явное невнимание, начала мстить юноше незнамо за что, делать то мелкие пакости, то крупные гадости. Отец только вздыхал, растерянно разводил руками, и взывал к нянькам и приживалкам:
Да сделайте вы что-нибудь! Да поговорите же вы с нею!
Поговорить с несносной девчонкой не отважился никто
Все облегченно вздохнули, когда в конце августа друзья снова вернулись в университет. Ольга поплакала немного, немного позлилась, но образ юноши из головы не выбросила