Вот и Акакий Акакиевич, собственной персоной, вставая и снимая в приветствии пляжную панаму с выцветшей надписью: «Ялта», почему-то засмеявшись, произнес Мишка.
Кто, переспросил Кузьмич.
Генеральный, шепотом ответил Мишка.
Акакий Акакиевич, подошел к входу, о чем-то переговорил с мужиками и прошел внутрь здания.
Пошли, замахал рукой Мишка и они все быстрым шагом направились к двери.
Пройдя по длинному, прохладному коридору, они вошли в большую приемную, переделанную, похоже, из актового зала. У обшитой дерматином двери, сидела за секретарским столом, пожилая дама и что-то считавшая на счетах. В приемной в деревянных горшках росли высокие фикусы, пахло чем-то кислым, деревенским. С потолка свисали ленты мухоловок, обклеены мухами и еще одна муха, пока еще живая, билась об оконное стекло.
Что надо, не поднимая головы, спросила дама.
Вот, в бригаду народ набрал. Как Акакий Акакиевич приказывал. На строительства забора, заискивающе произнес Мишка.
Пусть пишут заявление, дама вытащила из стола исписанный лист бумаги, и положила на стол, Это образец. Чистая бумага и ручки, на столе для посетителей. Она указала пальцем шаг длинный стол заседаний, стоящий у окна заваленный подшивками старых газет и партийными журналами. С самого края лежала пачка чистых листов. Они подошли к столу и Мишка, протянул Сидору образец: «Ты, напиши за всех. А вы паспорта давайте». Сидор быстро заполнил одинаковый текст и отдал Мишке. Тот на цыпочках подошел к секретарше, продолжавшей считать, и положил заявления на стол. В это время дерматиновая дверь приоткрылась, и из нее выглянул тот самый человек, приехавший на Джипе, только без шляпы.
Здравствуйте, Акакий Акакиевич, Мишка стащил с головы панаму Ялта.
Тебе чего, поморгав, посмотрел на него Акакий.
Вот, людей в бригаду набрал на забор, бодро ответил Мишка.
Хорошо. Идите, работайте, кивнул головой генеральный, и обратился к секретарше, Алевтина, чаю приготовь.
Сейчас, подскочила секретарша и выбежала в небольшое подсобное помещение.
Акакий Акакиевич, выдавил из себя Мишка, теребя в руках панаму. А зарплату, когда обещают?
Не пришли еще деньги из Квасквы, недовольно поморщился Акакий.
Ничего. Подождем, махнул рукой Мишка и повернулся к выходу, Пошли ребята, кажется, автобус починили.
Они вышли из правления. Мужики, все также молча, курили. Водитель автобуса, подкатив колесо, пытался надеть его на ось.
Ну, все. Теперь мы бригада, радостно произнес Мишка. Надо будет вечером отметить это дело.
Я вот только насчет зарплаты не понял, посмотрел на него выжидательно Кузьмич. Не платят что ли вовремя?
Ну, почему не платят, закуривая, возразил Мишка, Я с марта работаю. Считай третий месяц пошел. Аванс уже два раза выдавали, и добавил уже более напористо, А где сейчас вовремя платят? В Кваскве что ли?
Да, и в Кваскве постоянно задерживают, поддержал Аристарх, У меня зять, на стройке там работает. То же самое.
То-то и оно, назидательно произнес Мишка, А у нас тут и хозяйство свое, и лес. С голоду не умрем.
А лес то причем, не понял Кузьмич.
Грибы, ягоды, почему-то загнул один палец Мишка, И за отопление не надо платить.
«Готово. По автобусам», посигналив, крикнул из автобуса водитель, и мужики, побросав недокуренные сигаретки, медленно пошли к Пазику.
Ладно, выбора у нас тут особого нет. Надо с чего-то начинать, бодро предложил Аристарх.
Я согласен, поддержал его Сидор.
Посмотрим, неуверенно согласился Кузьмич.
Проехав по грунтовой, сельской дороге километров двадцать, автобус стал периодически останавливаться, высаживая по два-три человека, которые уходили куда-то в сторону стоящих не вдалеке от дороги, строительных вагончиков.
А они, что там строят, поинтересовался у Мишки-милиционера Сидор.
То же забор. Стройка века. Это же весь космодром обнести надо. Там знаешь, сколько народных ценностей, со знанием дела пояснил Мишка.
Наконец, когда в салоне остались только они, автобус выехал на пригорок и остановился.
Все выходим, скомандовал Мишка, и они вылезли наружу. Это наш периметр.
Перед ними в большой низине, где сходились когда-то три деревенских луга: Березовский, Сосновский и Камякинский, расстилался огромный котлован, на дне которого стояла пара гусеничных кранов и несколько рабочих монтировали фанерную опалубку. Чуть дальше работали военные тягачи, расширяя котлован, вынимая грунт и свозя его к лесу, в огромный отвал. По бортам котлована в навал лежали какие-то металлоконструкций, и стояли железнодорожные контейнеры. Все это было свезено сюда судя по всему, по одноколейной железнодорожной ветки, которая приходила к котловану по свежей насыпи откуда-то, со стороны станции. На противоположной стороне котлована тянулся ряд одинаковых военных палаток, откуда слабо доносилась маршевая солдатская песня: «Через две зимы, через две весны, отслужу как надо и вернусь». А на небольшом зеленом клочке, оставшегося луга, между палатками и лесом паслись с десяток худых, деревенских коров.
Что-то не похоже это на стройку века, скептически произнес Кузьмич, глядя на картину внизу.
Это только нулевой цикл, бодро ответил Мишка, То ли еще будет. А это наше хозяйство, и он указал в сторону старенького вагончика бытовки, полинявшего голубого цвета за которым располагался большой открытый навес, с мешками цемента, штабелем крашенного профнастила и связками стальных труб. Из-за навеса выглядывали две кучи, песка и щебня, и стояла небольшая бетономешалка возле столба деревянной линии электропередачи.
Они подошли к вагончику, вдоль наружной стены, которого были вкопаны два деревянных столба и лежал кусок обрезной доски, образуя скамейку и присев на нее, закурили.
Наша задача, тоном знатока стал объяснять Мишка, Отрыть траншею, глубиной полметра. Замесить бетон и залить ленту. Вставив через три метра закладные для стальных труб. Приварить трубы и соединить их жердями. А к ним уже крепятся листы профнастила. Наш участок отсюда и до двадцать второго пикета, и он, встав ногами на лавку и вытянувшись, ткнул пальцем в сторону железнодорожной ветки. На это нам на месяц работы осталось. Дальше следующий участок.
Это сколько метров, получается, критически прищурился Кузьмич.
Метров шестьсот. Может чуть больше, прикинул Мишка.
Не уложимся за месяц, покачал головой Кузьмич.
Чего это не уложимся, презрительно выплюнул Мишка окурок, Я уже половину длины траншеи считай, один выкопал.
Это за два месяца, иронично усмехнулся Кузьмич.
Ну, меня еще на другие работы привлекали, помявшись, ответил Мишка.
А оплата как, продолжал наседать Кузьмич.
Сдельная. За этот участок сорок тысяч обещал Акакий Акакиевич. Я, правда, пять тысяч, авансом уже взял.
Это, что же получается. Если на четверых поделить. Меньше десяти тысяч выходит, быстро прикинул Кузьмич, Да и вряд ли мы за месяц успеем.
Это только за этот участок. А дальше, больше. А еще шабашку нам подбрасывают периодически, спрыгнул со скамейки Мишка и произнес с независимым видом, Я кстати вас не звал, сами напросились. Другой работы все равно в округе не найдете.
А в котловане кто работает, поинтересовался Аристарх.
Гостарбайтеры с Казахсада. Да еще военные строители. В общем решайте. Или я в зверосовхоз съезжу. Там тоже мужики без работы сидят.
Я в принципе согласен, в наступившей тишине, произнес Сидор.
Да и мне тоже все равно делать нечего, поддержал его Аристарх.
Я за месяц, с огорода, дачникам овощей, минимум на пять тысяч продам. Да и пенсия, хоть не большая, но приходит. А тут горбатишься от рассвета до заката и неизвестно, заплатят еще или нет, рассудительно подвел итог Кузьмич, Нет, ребята, я уже в такие игры наигрался.
Как хочешь, с независимым видом отвернулся в сторону Мишка.
В это время на дороге, со стороны котлована показался грузовик.
Вон, кстати можешь на нем до Березовки доехать, кивнул в сторону грузовика Мишка.
Ага, обрадовался Кузьмич, и замахал рукой грузовику. Тот остановился. Кузьмич подбежал и, переговорив с шофером, полез в кабину.