Прошу меня извинить. Я кое-как отлип от норовившего схватить рубашку льдом пола. У нас с его сиятельством вышло недоразумение.
В таком случае постарайтесь, чтобы в следующий раз ваши недоразумения происходили подальше от моей больницы! Ольга Михайловна поправила лацканы халата. Отправляйтесь к себе, князь. И настоятельно не советую вам появляться здесь.
Я так и не понял, к кому она обращалась Ноги, цокающие каблуками к лестнице, наверняка выглядели более чем эффектно, но мое внимание было приковано к Воронцову. Он перекатился на бок, посмотрел волком на меня, потом на удаляющуюся княгиню и, похоже, решил, что на сегодня разборок уже хватит. А невольные зрители шоу тут же принялись усердно делать вид, что ничего и вовсе не произошло, в гробовой тишине дружно пялились в потолок.
И только бедный дедок в ливрее до сих пор испуганно таращился на меня из-за своей конторки.
Офигеть раздался голос со стороны входа.
Я обернулся и тут же встретился глазами с девчонкой примерно Таниных лет.
Занятная особа. Джинсы с кроссовками, блузка и короткая кожаная куртка, перетянутая наискосок ремешком фотоаппаратного футляра. Если бы не убранные под повязку темно-русые волосы, незнакомку вполне можно было бы принять за парня.
Невысокого, худощавого и очень-очень смазливого парня.
Офигеть, повторила она, наводя объектив прямо на меня. Вот это было круто.
Щелчок затвораи явно не первый. Судя по всему, на пленку попала вся наша с Воронцовым баталия И я тут же представил себе первую полосу завтрашней светской хроники.
Блестяще, Горчаков. Десять побитых князей из десяти.
Видимо, Воронцов считал примерно так же. Поднялся, отряхнулся, поправил помятый пиджак и заковылял к выходу, стараясь не смотреть на людей. И только когда девчонка с фотоаппаратом чуть ли не в упор щелкнула его, обернулся расквашенной рожей и сквозь зубы произнес что-то резкое и шипящее.
Горе-репортерша ойкнула и выпустила внезапно вспыхнувшую алым пламенем камеру. Та тут же громыхнула о пол и брызнула во все стороны осколками объектива. А сама фотолюбительница встряхнула обожженными пальцами, пошатнулась и, не удержавшись, с размаху уселась на пол.
У меня вдруг возникло желание догнать Воронцова и всыпать ему еще разно сил хватило только кое-как встать на ноги и сделать пару шагов.
Ну вот, вздохнула девчонка. Вторая камера за месяц. Не везет так не везет.
Прошу простить меня, сударыня. Я протянул руку. Моя семья возместит вам ущерб за нашу с князем выходку.
Да какая я сударыня ваше сиятельство. Девчонка улыбнулась, крепко обхватила мою ладонь и рывком поднялась с пола. Вроде не благородных кровей. Где вы научились так драться?
Самому интересно пробормотал я.
Уж точно не в лицее. И вряд ли домаМиша предпочитал отрабатывать на мне приемы, а не делиться ими.
Так стойте ровно. Девчонка вытащила откуда-то платок и осторожно промокнула мне над верхней губой. Больно?
Нет. Я пожал плечами. Ерунда.
Я не собирался строить из себя героя. Просто не почувствовал боли. Но теперь она понемногу начинала о себе заявлять. Воронцов тоже постарался и расквасил мне нос. После разборок и драки прикосновения моей новой знакомой казались почти приятными. Впрочем, хорошее всегда заканчивается куда быстрее, чем плохое. Девчонка убрала платок, отступила на шаг, склонила голову набок, оценивая свою работу, и, похоже, осталась довольна.
Идите и умойтесь. Или Бельская вас с потрохами съест!
Я так толком и не понял, что нужно делать с ее протянутой рукой, так что от манерного поцелуя отказалсяи все же позволил себе удержать девичьи пальцы чуть дольше, чем того требовали приличия.
И все равно прощание вышло каким-то скомканным. Только когда попавшая под раздачу фотолюбительница скрылась за дверью, я сообразил, что не узнал ни адреса, по которому следует отправить компенсацию за разбитую камеру ни даже имени.
Такие вот дела. Оставалось только развернуться и топать обратно в палату. И надеяться, что Ольга Михайловна не поджидает где-нибудь на лестнице с целью добраться до моих потрохов.
Повезлоя снова никого не встретил. «Дворянское» крыло больницы будто вымерло, и даже снаружи наконец наступили ночь и темнота, в которой сквозь деревья просвечивали огни Литейного. Могучая бричка Воронцова исчезла: его сиятельство поспешил домой зализывать полученные в бою раны.
И только черная «Волга» никуда не деласьвсе так же стояла под окнами. Прямо напротив входа.
Глава 5
Знаешь, почему мы носим эти знаки на одежде?
Черные черепа? Они они страшные.
Может быть. Это особый знак. Его использовали
Давно? Еще до войны?
Я открыл глаза. И тут же заслонился рукой от солнцалучи пробивались между шторами и лупили прямо в лицо, разгоняя остатки сна Очень странного сна.
Вставайте, князь, вас ждут великие дела.
Костя заерзал на стуле, потянулся и откинул со лба волосы. Длинные и чуть вьющиеся. Темныеоднако не черные, как у отца и нас с Мишей, а отдающие рыжинкой. Дед все время ворчал, что старший брат испортил всю горчаковскую породу: уродился рослым, но худосочнымда еще и с голубыми глазами.
Как у мамы.
Давно тут сидишь? спросил я.
Минут десять, пожал плечами Костя. Не хотел будить.
А как же дела? Тебя в Зимнем не ждут?
Да ну их Костя махнул рукой. Денек обойдутся и без меня. Может же наследник княжеского рода, в конце концов, лично забрать из больницы родного брата?
Забрать? удивился я. Прям уже вот так?
Прямо так. Княгиня Бельская убеждена, что ты здоров даже слишком. Костя подхватил со стула брюки и бросил на кровать. Так что надевай штаныи айда выписываться.
Здоров, и даже слишком. Похоже, мои вчерашние подвиги уже известны брату. А может, и не только ему.
Уже рассказали? мрачно вздохнул я, засовывая ноги в штанины. Деду?..
И деду тоже. Костя поморщился, будто вспоминая что-то особенно неприятное. Так что пощады не жди.
Да и ладно! Я сердито рванул рубашку, натягивая рукав. Пусть хоть что делаетизвиняться не стану. Буду я еще слушать, как этот козел меня и всю семью опускает!
Опускает? зажмурившись, повторил Костя. Слово-то какое Так ты, выходит, за дело?..
Ага. Я поправил ворот. За себяну и за деда тоже. А ты бы как сделал?
Я бы Костя почесал подбородок и вдруг хитро улыбнулся. Что, прямо вот так? Воронцовупо морде, кулаками кровь пустил?
Я не стал отвечать. Но брат ничуть не рассердилсяскорее наоборот. В его глазах вдруг мелькнула хулиганская искорка. Та самая, которую я почти не видел со смерти родителей. Тогда он превратился из просто Кости в Константина Петровича, князя, члена Государственного совета, фактического главу родавместо удалившегося на покой деда Превратился так быстро, что сам не успел заметить.
Ладно, пойдем, герой. Костя хлопнул меня по плечу и шагнул к двери. Покажемся княгинеи домой.
Я понятия не имел, куда идти, но брат уверенно показывал дорогу и через несколько минут уже открыл передо мной дверь. Солидную, из тяжелого темного дерева, с золотыми буквамикак и положено. Хозяйка кабинета в кожаном кресле возвышалась над столом, который занял бы примерно половину моей больничной палаты Не самой маленькой, между прочим.
Присаживайтесь. Ольга Михайловна указала кончиком ручки на пустые кресла напротив входа и коротко кивнула мне. Князь
Ваше сиятельство. Я склонил голову и уселся напротив брата. Еще раз прошу простить меня за вчерашний беспорядок.
Извинения приняты. Ольга Михайловна чуть сдвинула брови. Я надеюсь, подобное не повторится однако сейчас речь не об этом. Как вы себя чувствуете, князь?
Просто отлично. Я пожал плечами. Вчера немного кружилась голова, но сегодня все прошло. Я абсолютно здоров.
Это видно, усмехнулся Костя. И все-таки хотел бы я знать, как случилось такое чудо.
И я тоже, князь. Ольга Михайловна отложила ручку. Однако, к сожалению, могу лишь догадываться. Некоторым родовым Источникам больше тысячи летвот только мы до сих пор не можем изучить их как следует.