Марта долго молчала. Потом сказала взволнованно:
Нет, так нельзя! Слышишь, великан?! Да, я её вытащу. Слушай! В субботу крестьяне привезут припасы, скотину, птицу, зерно и прочее. Тут полно народа будет! До этого дня я буду прятать твою девчонку у себя, всё равно она пока что бежать не сможет, ей отлежаться надо. Её точно, искать не будут?..
Нет, Марта, клянусь. Я её полумёртвую унёс Все поверят, что она умерла.
Тогда вот что. Марта чувствовала такое волнение! Гор серьёзно задел её; сердце у неё было не злое, даже по-своему благородное, а такой романтики, какую она увидела в стремлении Гора ценой своей жизни и всего, что у него было, спасти свою девушку, Марта и вообразить не могла. К его счастью, она была не завистлива и не мелочна, и сумела оценить его порыв. Ты выбирайся, слышишь?.. Как-нибудь уж сумей до субботы, понял?.. А мы будем ждать тебя. Попытайся выбраться наружу, слышишь?!
Я не знаю, как. Растерянно сказал Гор.
Придумай! Горячилась Марта. Чёрт, да что, нет способа, что ли?! Я не знаю, охранника раздень! Они лицо закрывают, хрен узнаешь, кто там, под маской! А здоровые они такие же, как ты! Погоди спорить! Заторопилась она. Тебе ведь только выйти в замок, и всё! Выйдешь, там будет коридор и две двери, одна направо, другая прямо. Направоэто ко мне сюда, в кухню, а ты иди прямо, и выйдешь через старый очаг в зал. Там нет никого, вообще никого; слуги там не ходят, считается, что там привидения живут. Через зал пройдёшь прямо, до арки, в арке повернёшь направо и вверх. Дойдёшь до самого конца, там будет дверка, низенькая, только для нас с нею. Войдёшь туда, отодвинешь бочку, и увидишь лестницу наверх. Поднимешься, а там у меня тайник, постель, стул, столик маленький, свечи Там жди меня. Я буду перед рассветом туда заглядывать, пока мы не сбежим с крестьянамия и твоя Алиса. Дольше тянуть нельзя, такой возможности больше не будет; но три дня я подожду, слышишь?! Не сдавайся! Нельзя сдаваться! Марта была совершенно искренна. Ты ты благородно хочешь поступить, но остаться в живых и поддержать свою Алису и дальшеещё благороднее! Что я могу ей предложить? Да и примет ли она?! Что я ей скажу, если она спросит про тебя?
Скажи, что я умер. Ответил Гор. Но огонёк в потухших глазах зажегся. А ведь Марта-то права! Есть шанс Что ему терять?! Он много раз наблюдал, задумывая побег, как охранники покидают Сады Мечты. Мотив, который следовало отстучать по двери, он знал от АлисыФокус был в том, что они всегда ходили по двое, и Гору требовался напарник Но и это, в конце концов, не было больше проблемой. Ему нечего было терять. Он помог Марте пронести бесчувственную Алису сквозь прутья решётки, огораживающей кухню, и та в самом деле оказалась такой миниатюрной, что легко проскользнула внутрь. Гор принял у Марты полотенца и грязную посуду, вместо которой горбунья устроила в корзине Алису, и выбросил их в ближайший колодец. Долго смотрел сквозь прутья на Алису, не в силах расстаться с ней вот так, и, скорее всего, навсегда.
Вот тебе ещё вина, подала Марта Гору небольшую глиняную бутылочку. Очень хорошее, для Хозяина и самых козырных гостей.
Спасибо, Марта! Гор стиснул в руке бутыль. Ему было так странно, но так приятно чувствовать, что они нашли друга в лице этой девушки! Её уродство для него ничего не значило, как и собственные шрамы, и синяки Алисы. Он в этом смысле сильно отличался от обычных людейхоть и не знал этого.
Пошёл вон. Сказал Гор, вернувшись в Приют и увидев Локи по-прежнему в стойле Чухи. Вон туда, к параше. Чуха сдохла, так что е»ите с Ашуром друг друга. Вам даже в Девичник вход заказан.
Слышь, ты! Взвился Локи. Ты что возомнил о себе!
Гор стремительно рванулся к нему, замахнувшись, остановил кулак возле самого лица побледневшего там, где не было черно от синяков, Локи.
Ну, давай. Сказал тихо, с жутковатой ухмылочкой. Давай, говнюк! Ты же хочешь меня стукнуть, стукни, у»бок! А потом я. Давай! Справишься со мнойты король! Давай! Рявкнул во весь голос. Нет?.. Тогда вали к параше, чмо. Арес, Эрот! Жрать пошли.
Гор не думал о том, что происходит в душе Локи, а зря. Тот пытался настроить остальных против Гора, но у него не вышлокроме Ашура, никто больше не присоединился к нему, а Ашур был слишком пассивен, на него нельзя было положиться. Сейчас, наказанный, он только ныл и огрызался, виня Локи во всех своих бедах. Толку с него не было. Открыто Локи Гора уничтожить не мог, но были варианты сделать это исподтишка, в спинув прямом смысле.
Днём ранее в Элиоте, или, как его ещё называли, Городе Мёртвой Королевы, в собственном доме на главной городской улицы, в сотне метров от собора святого Матвея, Хозяин принимал главу гильдии мясников: гиганта с бесцветными глазками и красноватой кожей, поросшей сплошь звериной рыжей шерстью. Отталкивающая внешность знающих людей наводила на мысль о рыжих троллях, когда-то терроризирующих Нордланд. В числе прочих своих злодеяний они часто насиловали женщин и имели от них потомство. Те, кто поумнее, топили этих пащенков, либо жгли их, но были и более глупые, либо слишком уж жалостливые, которые не могли их уничтожить. Как ни странно, эти полукровки не были так ненавистны, как полуэльфы. Не смотря на то, что они отличались свирепым нравом, дурными привычками, отвратительной наружностью и редкостным похабством, их даже жалелидескать, они же не виноваты, да и матери их не виноваты в том, что их изнасиловала мерзкая тварь. И всё дурное в нихне их вина, а дурная кровь. Их часто усыновляли священники в знак своего великого милосердия: вот я какой, чудовище не побрезговал приютить и наставить на путь истинный! Все они были крещены и, стало быть, являлись полноправными гражданами Нордланда. Торкилль Ван Шиффер был именно приёмным сыном и наследником священника, трагически погибшего (уснул у горящего очага и свалился туда), когда приёмышу исполнилось восемнадцать и вопреки воле приёмного отца он устроился работать на бойню. В детстве он мучил и убивал животных, предпочитая самых маленьких и беспомощных, обожал издеваться над детьми. Всё шло к тому, что его либо прикончат родители покалеченного крошки, либо казнит королева, но Сады Мечты оказались спасением для него: давая там волю своим инстинктам мучителя и убийцы, он не трогал никого вне их, и слыл человеком неприятным, но приличным. К лорду Хозяину он пришёл с деловым вопросом, касающимся поставок мяса, но не только.
А у меня для тебя ещё одна хорошая новость. Заметил Хозяин небрежно. Этого щенка, Гора, пора кончать. И я отдаю его тебе. За хорошую цену, разумеется.
Да что вы! Глазки Аякса торжествующе загорелись. Сколько?
Тысячу дукатов.
А не дороговато?
Мне за него предлагали десять.
Гелиогабал, поди?.. Мокрица в сутане! Ну, десять-то я за него не дам, но тысяча у меня есть. И когда?
Хоть прямо сейчас. Его давно пора кончать, и я предоставляю эту честь тебе.
Кому честь, тому честь! Фыркнул Аякс. Но новость-то отличная. Ради этого гадёныша я выезжаю прямо сегодня. Предчувствие у меня какое-то Странное.
Уже не первый раз Гор замечал, что с Эротом что-то не ладно. Ол Донна отличались от других эльфов и ростом, и силой, и близостью к людям; Фанна же ещё более, чем Элодис, были не от мира сего, особенным народом, замкнутым, погружённым в себя. Вдобавок, Эрот попал на ферму не младенцем, как другие, а восьмилетним мальчиком, и слишком хорошо помнил другую жизнь и другие отношения. Гор забрал его из Конюшни, поразившись, с одной стороны, его обречённости и обособленности, с другойготовности до конца стоять на своём. Не смотря на душевную хрупкость и тонкую красоту, Эрот умел постоять за себя, и во всём Приюте не смог бы противостоять только самому Гору, но уже с Аресом готов был померяться силами практически на равных. Обманчиво гибкий и тонкий, он был очень ловким, очень быстрым и довольно сильным. Человеческого в нём практически не было, хоть он был и не эльфийский кватронец, а самый, что ни на есть, полукровка; тело у него было эльфийское, гибкое, изящное, и за это его обожали содомиты, посещающие Сады Мечты. Лицо, красивое, было странным и даже немного пугающим из-за нездешнего взгляда синих раскосых глаз с вертикальными зрачками, в темноте горящими бирюзой. Приют так привык к тому, что Эрот не от мира сего, что ему многое сходило с рук; даже то, что он порой заступался за Чух, никого не удивляло. Но в последнее время что-то происходило, и Гор это видел. Если бы не его отношения с Алисой и собственные переживания, он озаботился бы происходящим раньше; но Алиса заслонила от него весь мир, и Эрота в том числе. В этот раз, заметив, что Эрот сел в стороне от всех и спрятал лицо в ладонях, Гор подошёл и сел рядом.