Даниил вышел из ванны и встал за моей спиной.
Теперь его голод был настолько осязаем, что у меня нервно дернулось всё внутри. До этого момента куда-то сбежавший инстинкт самосохранения наконец решил вернуться, и я резко ушла от него в сторону. Развернулась и замерла. Сердце в груди колотилось с дикой скоростью, словно меня выпустили из плена. Чувства и мысли стали чёткими и понятными.
Во мне проснулась дикая злость.
Аня, я голоден.
Он не двигался. Замер как хищник перед прыжком, лишь наблюдал за мной, улавливая любые изменения.
Мог бы и там поесть. Зачем меня тащить было в этот дом?
Через секунду Даниил возник прямо передо мной. Он не касался меня. Его рука замерла в миллиметре от моего лица.
Аня, тихим голосом позвал он.
Меня Анна зовут.
Нет, ты слишком маленькая для Анны, с нежностью прошептал он. Аня, закрой глаза и не бойся.
Сказал волк ягнёнку.
Закрой.
Закрыла. Хочет кусать, пусть кусает.
Обнял и притянул к себе. Лёгкий поцелуй в шею и секундная боль.
Всегда казалось, что меня будет воротить от того, что кто-то пьёт мою кровь. Но сейчас я этого не ощущала, неги или эйфории тоже не было. Небольшое чувство дискомфорта. Даниил сделал несколько глотков и залечил раны.
Я открыла глаза в тот момент, когда он отпустил меня.
Синие. Синие и безмерно красивые. Он не были уникальными или волшебными, как у Димы, но они были синими и глубокими, словно море.
Ну как? Жива? он погладил меня по волосам, ласково поглядывая на моё удивленное лицо.
И всё?
Нет, не скрывая веселья, поддел меня этот злодей.
Что ещё? нервно переступая с ноги на ногу спросила я.
Спать будем. Скоро рассвет.
Я взглянул на окно, закрытое плотными шторами. Рассвет действительно приближался, и, в отличие от меня, Даниил его чувствовал лучше. На вампиров, питающихся кровью, рассвет оказывал бо́льшее влияние, чем на таких как я. Они зависели от него.
А где мы будем спать?
Зачем спросила? Сама же почти десять минут пялилась на огромную кровать.
Тут, он даже губы прикусил чтобы не рассмеяться.
Я состроила страдальческую мину и уныло побрела к кровати.
Аня, дай мне слово, что утром ты будешь тут. Нам надо серьёзно поговорить, но сейчас уже слишком рано, как бы странно и абсурдно это не звучало.
Присела на кровать со стороны окна и замерла. Даниил стянул с себя рубашку, подошёл ко мне и начал раздевать. Оставил только нижнее белье. Затем развернулся к шкафу вынул из его глубин явно безразмерную футболку, надел на меня и филигранным движением стянул с меня бюстгальтер без бретелек. А вампиру опыта не занимать.
Ань?
Я просто одно хочу понятьзачем? Зачем я тебе? Зачем оставил и не выпил? Зачем сказал своё имя?
Даниил сел рядом и взял мою руку. Он аккуратно притянул меня к себе, моя голова оказалась у него на плече, а сама я прижата к его боку.
Аня, этот разговор Я хотел поговорить завтра, но, видимо, придётся начать сегодня, на минуту он замолчал и нахмурился. Ты сейчас расстроена, и не сможешь всего понять. Время не совсем удачное, но. Аня, останься со мной.
Я резко дернулась от него. Даниил остался сидеть на месте, он лишь вновь пожирал на меня своими пронзительными синими глазами, а я, в панике, взбудораженная, осмысливала возможность быть рядом с таким существом.
Я не настаиваю ни на чём, лишь прошу остаться. Подумай.
У меня вещи в номере. Я хочу уехать.
Аня, подумай. Мы могли бы путешествовать, гулять, разговаривать.
Он медленно поймал мою руку и вновь притянул к себе. Обнял и стал гладить по волосам.
Знаю, что тебе сейчас страшно. Ты одинока, и боль пожирает тебя изнутри, но прошудай нам шанс.
Я такая вкусная?
Очень, скорее почувствовала, чем удивила его улыбку. Ещё умная, красивая, нежная.
Ты меня знаешь всего несколько часов, и то я была не совсем в себе.
Я пил твою кровь.
А ну раз кровь, тогдада. Умная, красивая, я слегка расслабилась в его руках.
Аня, останься.
Я подумаю.
Подумай.
Он оторвал меня от себя и вдруг засомневался.
Хочу понять, прости, пробормотал он.
Что?
Его губы накрыли мои в поцелуе, полном одиночества, пустоты и тревоги. Он не смог скрыть сейчас то, что творилось у него внутри. А я и не пыталась его не читать.
Так похожи в своей безраздельной исключительности и одиночестве. С диким отчаянием отвечала на его попытку меня удержать.
Сама не заметила, как оказалась прижата к чёрному шёлку. Поцелуи стали нежнее и легче, а объятия крепче. Прижав крепко к своему телу, замер, не давая мне никакого шанса выбраться.
Анястолько трепета и надежды.
Надо спать, замечая первые признаки рассвета, напомнила я.
Да. Обещай, что не убежишь. Нам надо поговорить.
Я молчала.
Вечером, наблюдая за закатом, варила вкусный кофе. Кофе я умела готовить, в отличии от всего остального.
Почему я решила остаться в этом красивом доме, с этим странным вампиром, который вместо того, чтобы убить меня, решил предложить мне себя? Не знаю.
Возможно дело в том, что я вдруг поверила ему. В другой момент жизни, скорее всего, не дала бы слабину и, уловив вампира, сбежала бы из того клуба, но боль и тоска притупили мои качества хищника.
Неужели это всё же судьба в которую я не верю? Говорят, всему своё время. Вот и сейчас, разлив кофе по двум маленьким кружкам, я поднимаюсь наверх. Ждать того момента, когда смогу заглянуть в синие глаза.
Есть ли у нас шанс? Наверное, есть, потому как между нами много общего. К тому же он явно нуждается во мне больше моего. Его одиночество столь велико, а страх того, что я исчезну, настолько осязаем, что когда я проснулась сегодня, просто не смогла уйти.
Глядя на то, как он даже во сне держит меня за руку, что-то защемило внутри.
Вошла в комнату и присела на край кровати.
Даниил улыбнулся и открыл свои неземные глаза.
Осталась, довольно потянувшись, заметил он.
Не просто осталась, а ещё и кофе приготовила, продемонстрировав маленькие чашечки в своих руках, гордо отрапортовала я.
Аня, ты милашка, садясь и забирая у меня одну порцию напитка, улыбнулся вампир.
И как на вкус? наблюдая за тем, как он пьёт кофе, спросила я.
Ты вкуснее. Но кофе тоже вполне ничего.
Десертом не буду.
Не будь.
Так легко и просто. Сидим и пьём кофе, глядя на закат.
В этот момент меня переполняли эмоции. Хотелось дать нам шанс. Самый настоящий шанс. Двум хищникам, двум одиночкам, мечтающим о чём-то человечном и простом.