Тогда почему вы в центральном холле, а не сдаете азрийский язык? с насмешкой перебил он.
Северный диалект, вырвалось у меня, хотя сейчас педантичность вообще была не к месту. С трудом проглоченная улыбка Ноэля подтверждала это справедливое утверждение лучше любых слов. Но замечание уже вырвалось, и запихнуть его обратно в глотку было невозможно, даже если очень хотелось.
Простите? поперхнулся декан факультета высшей магии.
Профессор Канахен преподает северный диалект, договорила я, откровенно сказать, не понимая, какого лысого демона полезла на рожон.
Милая дама, если вы поторопитесь в мой кабинет, то, возможно, еще успеете сегодня сдать этот свой экзамен.
Он развернулся и стремительным шагом начал пересекать опустевший холл, направляясь к лестнице. Я почувствовала отчаяние.
Шевелитесь! скомандовал декан, не оборачиваясь.
Втроем мы стояли в центре круглого помещения перед массивным письменным столом. За спиной декана, сидящего в кресле, сочились полупрозрачным солнечным светом затянутые льдистыми узорами окна. Казалось, над его головой светится золотистый абрис, а на макушке и вовсе горит звезда, как на вершине новогоднего дерева, должно быть, по-прежнему стоящего в бальном зале.
Будучи между противниками, я разделяла их, словно неприступная стена, и обоих выразительно игнорировала.
Итак, господа, жду от вас объяснений, почему вы нарушили, если я не ошибаюсь, почти два десятка правил, прописанных в уставе факультета? обведя нас внимательным взглядом, проговорил декан.
Господа, естественно, промолчали.
А вы, опаздывающая на экзамен? обратился он ко мне. Вы понимаете, что за конфликт с применением магии я выставляю с факультета без возможности оправдаться?
Если леди не может избежать унижения, леди встретит его с высоко поднятой головой, источая королевскую надменность.
Я не являюсь вашей студенткой, господин декан.
Бытовая магия? предположил он и снова попал, что называется, пальцем в небо.
Языковедение, подсказала я.
Потрясающе! Госпожа языковед! В драку вы ввязались из-за своего репетитора по северному диалекту? Он с досадой кивнул в сторону Ноэля.
Господин декан, вы не хуже меня знаете, что девушке ввязываться в мужскую дракусущее самоубийство. Я просто пыталась пробудить в ваших подопечных здравый смысл и чувство ответственности.
В моих подопечных? ухмыльнулся он, сверкнув темными глазами. И как? Успешно?
Определенно, у вас вышло лучше, сдержанно ответила я.
Не уверен, что помню, как вас зовут, милая леди, через паузу проговорил он.
Было чуточку неловко, ведь я тоже понятия не имела, как зовут собеседника Но его-то портрет, в отличие от моего, висел на стене в центре экспозиции, посвященной преподавательскому составу самого знаменитого факультета Ос-Арэта.
Шарлотта Тэйр, господин декан, представилась я.
Ваша фамилия мне знакома, заметил он, и внимательный взгляд сначала остановился на Алексе, а потом опустился на мою левую руку, скрытую длинным рукавом с манжетой. Вы знаете, почему мои подопечные устроили этот непотребный бедлам, госпожа Тэйр?
У них случилось неудачное утро.
В кабинете повисла пронзительная пауза, и издевательский смешок Ноэля показался особенно громким. Глаза декана нехорошо сузились. Похоже, паршивое утро у нас всех грозило перерасти в дрянной день, а меня, в довершение к прочему, поджидал отвратительный вечер. Если, конечно, линчеватель не позволит помучить «милую леди» профессору по северному диалекту.
Вы понимаете, госпожа Тэйр, что я буду вынужден рассказать об этой ситуации вашей деканессе? пригрозил он.
Как пожелаете.
Мы оба знали, что жаловаться деканессе Элброддело неблагодарное. Даже опасное для душевного спокойствия и целостности нервной системы. Замечательная дама, способная три часа кряду одухотворенно рассуждать об особенностях первородного языка, за пять секунд из состояния божьего одуванчика переходила в состояние злобной ведьмы, способной уничтожить вселенную одним движением брови. Однажды она заставила ректора академии вжать шею в плечи! Я три дня не могла без улыбки вспоминать этот потрясающий в своей абсурдности момент. Но больше всего старушка-деканесса ненавидела, когда кто-то докладывал, что студенты-языковеды нарушили устав! Она полагала, будто все пытаются оговорить невинных жертв, исключительно чтобы отправить ее в отставку по выслуге лет. Свидетельские показания, если что, не учитывались.
Успеха на экзамене. Декан дернул головой, отпуская меня на все четыре стороны, вернее, в одну сторонуна пытки к профессору Канахену. Надеюсь, вы на него все-таки успеете.
Что-то подсказывало, что очередное неискреннее пожелание не добавит удачи, а, наоборот, убавит. Не взглянув на парней, я открыла дверь кабинета и едва не налетела на мужчину в черном. Быстро извинившись, мы неловко разошлись в дверном проеме.
Добрый день, поздоровался он с сильным северным акцентом. Маэтр Коэн
Обращение, принятое на полуострове, резануло слух. В Норсенте уважительным словом «маэтр» называли мужчин высокого положения. Не знаю, что за положение занимал Ноэль Коэн дома, но дрался он как уличный хулиган и словарный запас бранных ругательств имел весьма характерный.
Преодолевая два корпуса и бесконечные извилистые коридоры, я не питала надежд успеть, но, что называется, повезло запрыгнуть на подножку последнего дилижанса! Возле аудитории я оказалась ровно в тот момент, когда раскрылись двустворчатые двери и помощник профессора в мятом пиджаке со следами мела на рукавах пригласил последних студентов на экзамен.
Правда, обнаружилось, что оставленный на подоконнике портфель исчез.
Домовики утащили в комнату забытых вещей, прояснила староста, неожиданно решившая сдавать экзамен в рядах опоздавших. Я не знала, вернешься ли ты, и позволила забрать.
Почему меня это не удивляет? пробормотала я, пристраиваясь в самый конец очереди.
Не было ни пера, ни писчей бумаги, ни словаря ни яблочной карамельки, если вдруг с треском провалюсь и очень захочется заесть горечь поражения сладеньким. Оставалось уповать на ту самую удачу, которой мне сегодняшним утром щедро желали все подряд.
У меня есть запасное перо. Староста вытащила из напоясной сумочки закрытое колпачком полное чернил перо и протянула мне. Бумагу тоже дам, но словарем поделиться не могу. У самой только один.
Карамельку захотелось почти сразу, едва я с исписанным листом в руках встала перед преподавательской кафедрой. Профессор Канахен был сгорблен и иссушен возрастом, сыпал вопросами, морщился и всеми силами демонстрировал, с какой чудовищной силой его бесит мой деревенский говорок, прямо сказать, совершенно не подобающий дочери королевского пославнучке человека, пять лет прослужившего на полуострове. А я, в свою очередь, старалась не пялиться на седую профессорскую голову с синими прядями. Если бы он догадывался, сколько выдержки требовалось для такой вежливости, то поставил бы мне высший балл просто за силу воли.
Госпожа Тэйр, у васне побоюсь этого слованепотребный провинциальный акцент! заключил Канахен, когда с ответом было покончено и пришло время объявить, насколько сильно самая младшая Тэйр опозорила свой драгоценный древний род.
Дребезжащий голос разлетелся по аудитории, доведя до истерики тех, кому еще предстояли десять минут персонального позора. Ведь если даже мне прилетело от всей профессорской души, а я, по общему мнению, ходила в любимчиках, что говорить об остальных.
Понимая, что дерзость с надменностью выроют мне очень глубокую могилу, я скромно потупила взор и проблеяла:
Простите, профессор. Обещаю практиковаться.
Я лично знал вашего деда! Он был великим человеком! В совершенстве владел не только диалектами, но и разбирался в тонкостях правил поведения, принятых в Норсенте! пафосно чихвостил меня Канахен. У вас есть уникальная возможность запросто общаться с носителями языка, а вы что делаете?
Что? уточнила я, понятия не имея, как правильно ответить на провокационный вопрос. Вряд ли он имел в виду любовный роман.