Занятно. Какое-то поветрие в доме Терру: девицы бегут ради сомнительных связей. Выходит, графиня могла узнать о ночных похождениях Мираны и счесть ее поведение недостойным, а потомуотлучить от Эльды. Или же девушка действительно воровала из хозяйского дома
Сама Мирана вам об этом не рассказывала?
Нет, конечно. Она показалась мне весьма скрытной девушкой. Но это не удивительно, если учесть, что она работала на графиню и привыкла следить за словами.
Графиня утверждает, что рассчитала Мирану и та покинула город.
Армиль пожал плечами.
Возможно, так и было. Эльда впечатлительна. Я готовил для нее успокоительную настойку. В последние месяцы она жаловалась на то, что не может уснуть.
Что за настойка?
Из корней пиона и валерианы. Должен сказать, настойка ей не помогала, девушка жаловалась все чаще. В последнее время я стал применять магию. Девушка вошла в пору совершеннолетия. К тому же, шла речь о приближающемся замужестве. Не удивительно, что Эльда Терру плохо спала.
Это да. Это возможно.
Мур кашлянул.
Вы маг-целитель по какой же причине вы оказались в провинциальном городке?
Собственно, я как раз к этому подходил. Если только Армиль не хвастался сверх меры, когда упомянул о том, что использовал магию для приготовления настойки. Для травничества дар не обязателен. А вот целителиэто штучный товар. Человек, который может лечить других за счет собственной магической энергии, может обеспечить себе неплохую карьеру в столице или любом крупном городе. Когда такой человек оказывается в захудалом провинциальном городке, жди историй об ошибках молодости
Башня, пояснил Армиль.
Башня? озадаченно повторил Мур, хотя смотрел господин лекарь на меня.
Именно. Я изучаю ее влияние на Рутин Яр. Не только природные явления. Знаете ли, здесь нередки грозы без дождя. Ну и конечнорастения. Они впитывают энергию, скапливающуюся вокруг Башни. Видели, как скручиваются деревья, которые растут рядом?
Мур в замешательстве взглянул на меня. Да, подвижника легко спутать с сумасшедшим. Отличий-то особо и нет.
А лекарский промысел не дает вам умереть с голоду? иронично спросил я. Судя по качеству сапог, да и одежды, промысел дает господину Армилю достаточно дохода. Выходит, вы Наблюдатель? предположил я и Мур вздрогнул.
А вот Армиль остался благодушен.
Запрашиваете подтверждение как Младший советник?
Сделанное на «Младшем» ударение я с успехом игнорировал. Мне, случалось, и прежде намекали на то, что я слишком молод для советника. В Королевском совете не было никого, кто еще не прожил хотя бы пять десятков лет.
Пока просто любопытствую. Я выполняю просьбу графини в частном порядке, сказал я. Армиль улыбнулся.
Разумеется, герцог. Ну, а я занимаюсь изучением Башни в частном порядке. Оттого и совмещаю
Он протянул ко мне раскрытую ладонь, на которой прямо из воздуха соткалась золотая печать с королевским гербом. Вещица оставалась зримой всего несколько мгновений, но мне этого хватило. Королевскую печать невозможно подделать, она дается в руки только тому, на кого указал сам повелитель. Так что передо мной действительно Наблюдатель, представитель тайной королевской службы Занятно.
Глава 3. Тайны рутиноярских окраин
Какие мысли?
Агат едва заметно напрягся. Да, я бы на его месте тоже нервничал, зная, насколько зол собеседник.
Вряд ли девица Терру сбежала к Лерану Тору. Он выглядел куда более заинтересованным украшениями, чем самой Эльдой.
Что само по себе еще ничего не значит. Маркиз Оруан тоже выглядит больше заинтересованным украшением фамильного герба, чем девушкой
Господин Оруан и так получил бы ее, словно угадав мои мысли, заметил Мур. А к Фарфалю девица в здравом уме не отправилась бы.
Я засмеялась. В точку, драгоценный Мур. Эльда Терру, судя по всему, не слишком-то в себе. Жизнь в строгих рамках, надежда на освобождение из-под власти деспотичной тетки. И тут вдругсватовство. Как гром среди ясного неба. Вполне вероятно, у Эльды Терру тоже есть книги в бархатных переплетиках, с гравюрами, на которых изображены загадочные красавцы. Проще говоря, что мешало Фарфалю или кому-то другому вскружить несчастной девушке голову?
Или слугамотомстить тетке через племянницу.
Я покосился на Агата.
Так в чем дело?
Он вздрогнул.
Ваша светлость?
Светлость, значит. Это что, месть за годы службы под моим началом такая? Заметив мое недовольство, Мур отвел взгляд. Не хочет со мной говорить? Обсуждать на улице подробности пребывания в Рутином Яру?
Что ж, разумно.
Замнем на время. И вернемся к нашим странным делам. Решив, что уделил исчезновению Эльды Терру достаточно внимания, я счел возможным отвлечься.
А ведь Черная башня недалеко от города? Наведаемся туда.
Б-башня?
В которую ударила молния, напомнил я. Во взгляде Мура вполне отчетливо мелькнуло непонимание.
Но как это связано
Действительно, как? Да почему бы не съездить к этой клятой башне просто потому, что я здесь и она здесьв общем, все так удачно совпало? Соленмур Агат, коли уж ты упомянул о существовании запечатанной башни, так будто добр, покажи мне ее. Не знал, что хоть одна есть так близко от моих владений.
Мур вдруг странным образом успокоился.
Не стоило бы вам отвлекаться, господин, проговорил он тихо. Я хмыкнул. Стыдим начальство? Очень в стиле Агата.
Разве не ты о ней написал? Сам виноват, отрезал я.
Похоже, что так, вздохнул Мур.
***
Ну и местечко вы выбрали, ваше благородие, поцокал языком возница. Звали его Митр. Он был нанят еще вчерадля поездки к графине Терру. Вполне вероятно, бургомистр специально подослал его к трактиру и сегодня. Ну, так не будем создавать проблем главе города. А то подумает, что снова необходимо сопровождать меня везде и всюду.
Митр обнаружил трогательную привычку беседовать со своими пегими коняшками во время ожидания, причем и их и себя умудрялся именовать в третьем лице. Должно быть, так он соблюдал приличия: ни он, ни лошади не обращались друг к другу напрямую, а потому были избавлены от чувства неловкости по поводу странностей подобных разговоров.
Митр был терпелив, и на все причуды наемщиков отвечал благодушным: «Раз надыть, что же». Так мы и оказались возле Черной башни. Самой настоящей, не просто так магически опечатанным жилищем давно умершего некроманта Честно говоря, я не ожидал.
Не то, чтобы в Черной башне было что-то такое уж невероятное. В окрестностях столицы их было немало, и я навидался. Но тов окрестностях столицы. А тутсамое сердце северных земель, слишком далеко для наследия Лоэнринов. Но вот жев каких-то пятнадцати от меня шагах тускло поблескивает в солнечных лучах полированная поверхность
Что же местечко? Тихо, спокойно, заметил я.
«Птички не поют, мушки не жужжат», тут же подсказал внутренний голос. Действительно, тишина была слишком уж непроницаемой. Лошади забеспокоились, Митру пришлось их успокаивать.
Здесь такое бывает. Зверье магию чует. Старое кладбище рядом, недоброе место. Да Башня еще, пояснил возница. А я сразу заподозрил в нем бесценный источник сведений о городе. Агат не спешил отмечать детали.
А что, там неспокойно?
Может. Кто же туда сунется по доброй воле, чтоб проверить? Достанет и того, что там почти все семейство Лоэнринов похоронено. Почитай половина кладбищаусыпальницы. Я сам-то не был там, но крыши, конечно, видел.
Ну да, ну да.
«Зимние графы» все равно, что «маги-отступники», «неназываемые» или еще с десяток прозваний, которые прижились в разных концах Релля. Так стали называть самый многочисленный в королевстве магический род Лоэнринов после того, как их имя было запрещено. Не говорить же о них каждый раз: «ну, вы понимаете, эти которые!». Их кровь была сильна, а сам родвлиятелен. Веками они служили повелителям. И трудились над преумножением их величия и собственного влияния. Башни служили им лабораториями. Этоотличительный признак Лоэнринов. Стены башен были укреплены родовой магией. Не удивительно, что когда род Лоэнринов был истреблен, Башни, хранящие в себе древнюю магию, а внутри своих стенопаснейшие артефакты, трактаты и сомнительные результаты магических опытов, защищенные ловушками, стали угрозой. Войти внутрь могли только владельцысами Лоэнрины, коих не осталось. И тогда башни запечатали. Как места магических разломов, отравленные земли, оставшиеся после войны Конечно, потребовались усилия многих магов и магическая королевская печать. Но это было лучшее, что можно было сделать, спохватившись после бойни.