Ты не прав. Людской вождь умер, но у него остался наследник, чья магическая мощь не знает равных. Он воздвиг новую столицу в сердце пустыни и ждет своего часа. Если орки будут вести себя слишком агрессивно, люди объединятся против нас под рукой нового вождя, и тогда нам несдобровать.
Людской вождь слаб, если не может уже сейчас взять свое племя под контроль!
Шаман снисходительно рассмеялся:
Людские землине маленькое племя, в людской вождь должен управлять многими тысячами тысяч, а не десятками сотен. Я скажу вождю, чтобы не отпускал тебя больше на человечьи земли, раз ты ничего не смыслишь в том, что здесь происходит.
Лицо СакрКруша потемнело до цвета хвои старой елки, что, очевидно, означало у них то же, что краснота лица у людей. Он со злостью сжал кулаки, но вот возразить своему шаману не посмел, лишь склонил голову резким движением и отошел прочь, когда тот небрежно взмахнул рукой.
Ты не понимаешь, что они говорят, не забывай об этом, злобно прошипел мне на ухо Халмир, и я поспешила отвернуться, впрочем, продолжая прислушиваться.
Кого вы избрали? тем временем спросил шаман.
Пленившие нас орки забегали и начали разделять караванщиков на группы по одному им понятному принципу. В итоге вышло, что в сторону были оттащены в основном те, кто составлял охрану каравана и лишь некоторые торговцы. Многие из них пострадали во время сражения, некоторые так и не оправились. Один из мужчин так и не пришел в себя, его било в лихорадке все дни пути. Капельницы ему ставить было некому, его только поили разбавленной водой и перетертой похлебкой, которую ели остальные, а иногда один из орков что-то колдовал над ним. Так как ухода нормального не было, воняло от него соответствующе. Еще несколько человек были в чуть лучшем состояниихотя бы в сознании, но очень слабы. У других дела обстояли получше. Но шаман все равно строго осмотрел всех и забраковал почти всех больных:
Нам нужны только сильные воины.
Они сильны! возразил один из орков. Они отважные и умелые.
Шаман смерил его таким взглядом, будто тот сморозил несусветную глупость, но соизволил пояснить:
Сила человека куда меньше силы орка. Мы примем лишь тех, кто может перебороть не только воина, но и болезнь. Зачем он нужен, чтобы племя скорбело о нем?
Орк потупился и, отрицательно помотав головой, ушел.
После Шаман начал творить какое-то странное действо. Он взял котелок, насыпал в него какой-то грязи, песка, золы, воды, все перемешал, напевая странный мотив без слов. Смысла в тексте его песни я не чувствовала, но благодаря этому мотиву грязь в котелке будто забурлила без огня, а потом начала шевелиться, будто выпуская щупальцы. Я едва не приподнялась повыше, чтобы разглядеть, но Халмир дернул меня вниз и придавил на удивление сильной для такого сухенького старика рукой. Впрочем, кажется, на мои метания никто не обратил вниманиявсе люди и орки были поглощены ритуалом.
Затем Шаман кивнул на первого из пленных. Человек испуганно забился и попытался сопротивляться, но двое орков схватили его с двух сторон и подтащили к колдуну. Легко, будто бумагу, они разорвали его рубаху, обнажая плечо. Неожиданно шаман выхватил откуда-то странный кривой клинок, лезвие его зависло буквально в миллиметре от глаза пленника.
Ты хочешь жить, человек? с акцентом спросил оркский шаман на языке караванщиков.
/\/\/\
Ты хочешь жить, человек? с акцентом спросил оркский шаман на языке караванщиков, держа нож в миллиметре от глаза пленника.
Да, выдохнул тот еле слышно.
Твои глаза словно два камня агата, они прекрасно подойдут для моих зелий. Ты хочешь этого, человек?
Нет, пожалуйста! взмолился несчастный.
Ты согласен быть живым и с обоими глазами, но подчиняться мне?
Ты хочешь сделать меня рабом?! ахнул человек.
Нет, ты будешь свободен. Свободен как птица. Ты согласен? он убрал нож от лица своей жертвы. Тот кивнул, но шамана это не устроило. Говори! велел он.
Да да, я согласен!
Резкое движение клинка, и нож срезает кожу на плече несчастного. Тот кричит от боли, а шаман со спокойным выражением окунает руку в черную грязь, намешанную в котелке, и шлепает ее прямо на рану:
Будь свободен, как Золотой Сокол! Лишь солнце укажет тебе путь, брат!
Человек замолк, и сперва я подумала, что потерял сознание, но потом увидела, что нет. Он был ошарашен и будто перестал понимать, что вокруг происходит. Орки оттащили его в сторону и бросили на песок. Мужчину пошатывало, и он удивленно держался за свое плечо. Через какое-то время он оторвал окончательно свой и без того разодранный рукав и оттер черную грязь вперемешку с кровью с плеча. Раны там не было, только на коже так и остался не исчезающий черный рисунок в виде сидящей боком птицы с крючковатым клювом.
Через этот же ритуал провели и остальных избранных, никто из них не посмел отказать страшному шаману. Один попытался молчать, но ему в ногу всадили нож, заставив отвечать. Если рана на плече заживала немедленно после окончания ритуала, то ногу несчастному лечил, посмеиваясь, один из орков.
Когда последний из избранных получил свою татуировку, стало понятно, что теперь пришла наша очередь. Люди занервничали, а я растерянно смотрела на избранных. Орки сняли с их рук веревки, и это почему-то привлекло мое внимание. Они действительно стали свободны? Что это за странная игра?
Тем временем Шаман что-то спросил у окружающих орков, я не успела сконцентрироваться, чтобы понять, в чем суть, но они начали ругаться.
Присмотрите за пленными, велел Шаман, поднимаясь на ноги. И я с удивлением поняла, что он обращался к освобожденным людям.
Орки разбежались по лагерю, что-то разыскивая, Шаман на них прикрикивал, костеря за тупость и разгильдяйство. Освобожденные приблизились к нам, растерянно переглядываясь. Почему-то они, хоть и не были связаны, не пытались бежать, не бросались к бывшим друзьям, чтобы освободить из веревок. Просто стояли истуканами, будто слегка не в себе.
Ну, уж нет, не позволю сделать из меня раба, неожиданно пробормотал один из воинов, отбракованных из-за того, что его раны не слишком хорошо заживали. Он резким движением сорвал со своих запястий веревку, которую перетирал обо все подворачивающиеся на дороге острые камни все эти дни, кое-как, пошатываясь, поднялся на ноги и рванул в сторону реки.
Что ты задумал? шепотом крикнул ему один из получивших татуировку.
Пусть лучше меня сожрут крокодилы при попытке побега, но дольше я здесь не останусь.
Остальные люди тоже заволновались-заворочались, не решаясь ни побежать следом, ни остаться на месте. Я замерла, не зная, что делать. Перспектива встретиться лицом к лицу с крокодилами не вдохновляла от слова совсем. Но все же еще пара человек попытались последовать за первым.
Вдруг откуда-то из кустов выскочил молодой орк из тех, что приехали с Шаманом. Он принялся ругаться на орчьем, выхватил саблю, но первый беглец быстро его обезоружил и оттолкнул.
За мной! прокричал он, вскинув саблю вверх.
Еще несколько человек из оставшихся приободрились и рванули следом но шум привлек внимание остальных орков.
Не сдавайтесь, смерть в бою лучше рабства! вскричал главный беглец, словно поднимая остальных на бой но тут ему в голову прилетел метко брошенный Шаманом камень, и он упал ничком в песок.
Все произошло так быстро, что я ничего не успела сообразить. Остальных беглецов быстро скрутили и усадили на место, угостив парой ударов для острастки.
Вам велели сторожить пленных, бездари! рыкнул, подойдя, Шаман. И неожиданно те, кто получил татуировки, согнулись от его слов, словно в приступе боли. Шаман просто ругался на них, а они корчились, будто избивал. Следите за пленными! Если хоть один уйдет, вам не поздоровится, велел он напоследок. И теперь уже получившие татуировки с уважением склонили перед ним головы. Потом колдун подошел к бессознательному телу первого беглеца.
Сильный воин, храбрый, заметил один из орков. Хорошее приобретение для племени. Как он обезоружил Кхархура!.. он прицокнул с уважением.
Слишком непокорный, поморщился Шаман.
Как и должно члену племени Золотых Соколов!