Темноту удалось развеять только светящимися приглушённым светом камнями-лампочками на стене. Их явно очень давно не зажигалиони почти потеряли свойство гореть и озарять путь. Под некоторыми из них были подставлены стулья. Странно. Но что по-настоящему удивляет, так это заметная чистота. Ни пыли, ни запаха как бывает в заброшенных помещениях. Всё здесь рабочее и всем здесь пользуются. Кабинеты открыты: в одном построены башни из стульев, в других раскиданы книги, разрисованы стены. Выглядит как место для дошколят.
«Почему директор закрыл этаж? в соседней комнате заскрипела половица. Здесь кто-то есть?!» Вицинна резко отпрыгнула к стене и присела у дверного проёма комнаты, из которой доносился скрип.
Когда тишина показалась подозрительно долгой, Вицинна спросила:
Кто здесь? замерла в ожидании услышать любой звук.
Ответа не последовало, и Вицинна заглянула в один конец комнаты. Потом осторожно развернулась, глянула за стену позади себя, где прямо около её лица нос к носу стояло мохнатое глазастое существо! Вицинна пискнула, коротышка заорал. Они заверещали друг на друга. Вицинна со страху смахнула зверька и зажгла в комнате камни-лампочки.
Глаза на мгновенье ослепли, но Вицинна разглядела крошечное пушистое существо, которое жмурится от яркого света. Пухленький ушастик в шортиках встаёт на задние лапы как человек. В таком положении становится заметны непропорционально большие уши, свисающие от головы до пят. Тридцатисантиметровый зверёк с маленькими соболиными лапками и коротким ластящимся карим мехом выглядит безобидно. Вицинна слышала о таких созданиях, но они же давно все вымерли?
Квиаверум?! не верила она своим глазам и подползла к существу на коленках поближе. Не бойся, я тебя не обижу. Я не знала, что ты здесь живёшь.
Как ты сюда попала? Через форточку что ли? Погоди, ты ментал? Ты вся блестишь, заговорил дерзкий зверёк вполне обычным человеческим голосом, потирая глазки.
Я что? Вицинна кинулась осматривать свои руки.
Странная. Ты же меня сама квиоверумом назвала. Чего тогда удивляешься, что я твою магию вижу?
Так вы же давно вымерли, как я могу о вас что-то знать?
Ясно, махнул на неё недовольный зверёк. Тогда зачем сюда припёрлась?
Вицинна ошалела от такого хамства.
Хотела найти самое тёмное и отдалённое место в школе, где смогу оставить доцветать Злощевон.
Решила из моей комнаты теплицу устроить? Не дам! Проваливай.
Прошу, выслушай. Мне это для лекарства нужно. Без него я обречена.
Так, что это ещё за словечки! Обречена, пискляво передразнил её зверь. Я вижу, что ты абсолютно здорова. Подлечи голову.
У меня
И слушать не стану! Уходи!
Погоди, а Велиус знает, что ты здесь живёшь?
Дамочка. Вообще-то, он меня сюда и прописал, пафосно высказал ушастый. Так что твой шантаж здесь неуместен. Уходи! Ищи другое место для своего сорняка.
Вицинна не стерпела такого неуважения. Встала и высказалась грубее, раз он не понимает:
Если у тебя напрочь отсутствует сострадание к собратьям по несчастью, то мне тебя искренне жаль.
В каком смысле по несчастью?
Как долго ты здесь в изоляции сидишь? Неужели ты не знаешь, что менталов кроме меня больше не осталось?
Чего? растерялся зверёк. Не понимаю.
Шестнадцать лет назад менталы обзавелись злейшими врагами: Охотником и заговорщиком воронов. Были покушения. Я за всю жизнь так и не встретила ни одного представителя своего народа, потому что Охотник всех перебил.
Нет, погоди. Ладно мы: маленькие беззащитные существа. Но менталы! Нет. Такого быть не может. Велиус бы мне об этом рассказал.
Если ты умеешь видеть правду, то посмотри, разве я вру?
Да вижу, что нет, зверёк заметно опечалился услышанным фактом.
И сейчас заговорщик воронов поставил на меня метку неприкосновенности, чтобы выследить. И для спасения, мне нужно вырастить последний ингредиент целебной мазивот это растение, показала на ящик, оставленный при входе.
Зверёк молча вглядываясь в неё:
Дай подумать, он отвернулся, скрестил лапками за спиной, и пошёл крохотными шагами к стене. Потом развернулся и подошёл обратно. А сколько твоему цветку времени нужно?
Месяц. Как только лепестки бутона сменят окрас, я заберу его, и ты больше никогда меня не увидишь.
Не хотелось бы, больше таких как ты не видеть, с досадой произнёс Верум. Ладно, оставляй свой цветок. Но взамен, я поживу в твоей комнате, и ты будешь отвечать головой за мою безопасность.
По рукам, Вицинна присела и протянула руку в знак примирения. Когда он коснулся её своей мягкой лапкой, Вицинна еле сдерживалась пожмякать его подушечки на лапке: «Мягонький».
Меня Вицинной Роотлес зовут. А тебя?
Я Верум. Можешь поставить свой сорняк в том углу. Правда, там паутина, но восьмилапые его не тронут.
Вицинна оценочно посмотрела на единственный угол без хлама, где мутным полотном всё было покрыто густой паутиной. Поводила по воздуху рукой, и вся та паутина с паучками собралась в клубок, который покатился в сторону Верума. Зверёк забавно отпрыгнул от страха в сторону, а Вицинна с усмешкой пошла ставить ящик.
А поливать ты его как собираешься? Каждую ночь в моё секретное убежище шастать будешь?
Сейчас увидишь, Вицинна взялась одной рукой за свою брошь, а другой продолжала держать крышку ящика, которая сумела превратиться в длинную изогнутую трубу с полукружными концами с обеих сторон. Один конец она направила в цветочный горшок, в другойрешила выставить за окно.
Если ты оставишь окно открытым, сюда пернатые залетят и гнёзда совьют.
А много их у тебя здесь летает?
Да есть один. Только и умеет, что каркать на меня.
«Я бы тоже на тебя каркнула, вредина, усмехнулась Вицинна. Но на вряд ли вонючий цветок привлечёт внимание. У птиц слабо развито обоняние», она вывела другой конец трубы на улицу и заставила её с помощью магии приклеиться с одной стороны к окну, а другой к карнизу, зафиксировав таким образом открытую щель с возможным проветриванием комнаты.
Готово! Ты возьмёшь с собой какие-то вещи для переезда?
Один момент, деловито показал лапку и пошёл в самый захламлённый угол комнаты, где среди бардака определялся комод со скошенными выдвинутыми ящиками как ступеньки, табуреткой и подушкой рядом. На табуретке небрежно валяется платочек. Верум подошёл, стянул его с седушки и вернулся.
Это всё?
А ты мне сама харчи готовить собралась? Идём.
Вицинна многозначно хмыкнула: «Вот наглый малый», взяла его к себе на руки и потушила взмахом руки свет. Они отправились обратной дорогой, по которой сюда пришла Вицинна: спустились на пятый этаж через окно, вышли в коридор и прошли без лишнего шума по лестнице на первый этаж. Вицинна зашла в свою комнату и опустила зверька на пол.
У тебя тут чистенько, оценочно огляделся вокруг Верум. О! Так ты моя поклонница? обрадовался, увидев на столе деревянную статуэтку квиаверума, которую полгода назад Вицинна получила в подарок от некогда школьного плотника Марка. Я тут такой стройный, смотрел он снизу вверх на статуэтку, наверно представляя, что он выглядит так же величественно и красиво. А спусти её ко мне. Дай полюбоваться поближе.
«Как же он себя любит», усмехнулась Вицинна, направив руку на подарок. Если сравнивать два этих образа, то настоящий Верум значительно откормлен за всё то время, что провёл в изоляции на шестом этаже. А что ещё от скуки делать? Есть, спать, смотреть в окно и разводить паучков вместо кошек.
А расскажи о своей расе, учтиво попросила Вицинна, присев на диван. Верум явно повеселел и охотно начал рассказывать:
Очевидно же, что такие как мы умеем видеть истину. Ну, попытался подобрать слова в своей голове, жестикулируя лапками. Менталы это называли резорпивно проприацептивное виденье сознания, то есть, я сам вижу твои эмоции, различаю ложь. А так же твою боль, страхи и мотивы. От меня ничего не скроешь, я тебя насквозь вижу.
А как так получилось, что ты остался последним?
Я не хотел им оставаться, оно как-то само получилось, Верум с печалью отвернулся на статуэтку. Наверное, представлял, что это тоже живой сородич. Нас отлавливали и держали в клетках как распознавателей лжи. Способность видеть правду никто не смог создать магией, поэтому нас либо заставляли повиноваться, либо пытали и ставили над нами опыты. А когда менталы стали бороться за нас, было поздно. Мои собратья не могли пожаловаться. Выбраться из клетки в подвалах с такими лапками невозможно, так же как и защититься от удара после очередной обидной правды. Только когда наша малочисленность уже стала непоправима, менталы издали строжайший указ о нашей охране, и ответственность за содержание таких как я усилилась вдвое. На мои сто пятьдесят лет