Я усмехнулся. Без всех этих ухищрений с ударами, отнимающими силы, я знал, как отправить тамас в глубокий сон с одного удара. Но уровень противника может быть куда выше моего, поэтому я вникал. Наверняка и это может когданибудь пригодиться.
А у тебя какой уровень? поинтересовался я у Симара.
Пятый, хитро сощурился он.
Покажешь свой дар? Праздное любопытство на самом деле, но я просто обязан было это увидеть.
Хорошо, легко согласился Симар, но только после того, как покажешь мне то, о чем я только что говорил. На мне, конечно же.
Как делать? Как лишать энергии? спросил я.
Управляй каналами, касаясь противника, представляй, что твои каналыкак молотки, и каждый раз, когда ты бьешь противника, эти молотки выбивают из него силы. Или крюки, выдергивающие силы Как тебе удобнее.
И снова какие-то абстрактные упражнения, очередная медитация, где нужно использовать не только навыки ракта, но и воображение.
Погружение в подсознание наполовину, продолжил наставлять Симар. То есть никаких закрытых глаз, ты должен следить за боем. Сумеешь?
Да, уверенно ответил я.
Тот же прием с открытыми глазами, что я использовал во время перемещения предметов. Симар немного отошел назад, по его напряженным мышцам я понял, что нападать он будет прямо сейчас. Наша охрана с воодушевлением глазела на нас, тихо переговариваясь.
Я буду только атаковать и отбиваться, силу используешь только ты, снова повторил Симар и бросился на меня.
От прямого удара я увернулся, но тут же получил под дых. Ответил ему, ударив по ребрам, но совсем позабыл про прием. На самом деле на так уж и просто постоянно представлять, что твои руки имеют крюки, выдергивающие силы из противника.
Ловкий удар по голени выбил у меня почву из-под ног, опрокидывая на траву. Охрана заржала, Симар, улыбаясь во весь рот, подал мне руку. Но я резво вскочил на ноги сам и ударил Симара в плечо. Один удар, второй. Крюки, выдирающие силу. Увернулся от удара в живот и повторил прием Симара, ударив того по голеням, вот только опрокинуть его не удалось.
Молниеносный захват, Симар вывернул мне руку и зажал горло. Я, оттолкнувшись ногами от земли, перекувыркнулся через него и приземлился позади. Несколько ударов, выбивающих силы: одинпо ребрам, другой прилетел уже развернувшемуся Симару в живот.
У тебя выходит, улыбался Симар. Только вот этого недостаточно, чтобы лишить меня сил. Ты бьешь вполсилы.
Я пожал плечами. Конечно, я бил вполсилы, осторожничал, не целился в голову или другие важные органы, как и сам Симар.
Бей сильнее, сказал он. Чем сильнее удар, тем больше ты сможешь выбить.
Ты тоже бей, ответил я.
На самом деле это бы меня простимулировало, а иначе сильнее я бить не смогу, зная заведомо, что мой противник нарочно поддается.
Симар хмыкнул и бросился на меня с разящими молниеносными ударами, летящими с такой скоростью, что я не то что увернуться, а подумать толком ничего не успел. Он просто мутузил меня безжалостно, так, что я тут же успел пожалеть о просьбе и заподозрить Симара в использовании шакти.
Но что оставалось делать, сам напросился, к тому же это определенно разозлило и придало мне новых сил. Упав на спину от очередного удара, я перекувырнулся и бросился на Симара со всем азартом и драйвом, взорвавшимся внутри и подгоняющим вперед. Теперь я не столько следил за боем, сколько бил и отбивался, не забывая про крюки на каналах и про силу удара. Я буквально чувствовал, как выбиваю из него энергию. А затем увидел сине-серые всполохи в том месте, куда я бил, будто цветную муку из мешка выбивал.
Все! тяжело дыша и согнувшись пополам, Симар выставил перед собой руку. Достаточно. Иначе на площадь поедешь сам.
Он хрипло засмеялся, выпрямляясь, потягиваясь. Охрана воодушевленно зашушукалась.
Видели, какой способный у меня племянник? засмеялся Симар, поддержав их оживленные перешептывания.
Это, конечно же, мне польстило, но виду я не подал. А когда мы зашагали обратно в поместье, я подумал, что одно занятие с Симаром было куда эффективнее многих занятий с Сэдэо. Ну, или просто такой формат тренировок мне больше нравился, чем занудные беседы, которые любил заводить урджа-мастер.
Показать дар, напомнил я, победно улыбаясь.
Ну, теперь придется подождать полчаса, пока я восстановлюсь. А сейчас мы позавтракаем, и пора собираться на площадь. Раздача даров начнется в полдень.
Мы направились обратно к особняку, возле входа Симар замер перед бронированным внедорожником, который, видимо, уже пригнали для нас.
А ладно, смотри, покажу, заговорщицки улыбнулся Симар.
Он подошел к автомобилю, подергал его за бампер, будто пробуя, хорошо ли тот прикручен. И вот еще секунду назад автомобиль стоял на земле, и вдруг Симар с легкостью оторвал авто, подняв капот до самой головы, а внедорожник теперь стоял на одних задних колесах.
Ну как? довольно улыбался Симар.
Видимо, отвечать не нужно было, все и так отразилось на моем лице.
Это хорошо! всего лишь смог сказать я, за незнанием более подходящих слов на вадайском.
Если бы знал, сказал бы: «Впечатляюще! Поразительно! Потрясающе!»
Граница между Империей и ОРМ, Южный утес великой горы Меру
На пологий выступ южного утеса всю ночь стекались презренные со всего юга. Здесь уже высились грузовые контейнеры, которые ночью привезли по океану. Люди в имперской и республиканской форме сооружали сцену, возводили цветастые шатры пунктов раздачи. С серьезными лицами имперские солдаты охраняли периметр и следили за порядком, носились от шатра к шатру республиканские волонтеры. И тянулись отовсюду презренные: спускались с гор, выходили из ущельев, поднимались на утес жители леса.
Каждый год в день зимней Шани Амавасья бессмертный император и Бодхи Гуру Каннон посещали великую гору Меру с гуманитарной миссией. Презренные ждали этого дня. Люди из дальних селений добирались несколько дней к Южному утесу, чтобы получить новую одежду, еду, лекарства, посуду и прочие необходимые вещи.
Сегодня здесь были и сестры из Накта Гулаад. Матьнастоятельница Навиль из Южного монастыря раздавала приказы девушкам в длинных синих платьях. Они относили ящики с игрушками, детским питанием, одеждой и кухонной утварью к стойкам раздачи.
Но Навиль прибыла сюда далеко не ради благотворительности. Еще бы она скакала по горам в ее-то возрасте. В другой раз она отправила бы кого-нибудь из сестер, но не сегодня. Другой такой возможности не представится. Именно сегодня была единственная возможность рассказать хранителям Хемы о возвращении повелителя ракшасов. Потому что только в этот день правителей Востока и Запада можно было встретить вместе.
Император явился первым. Его золотой сурират завис прямо над уже сооруженной большой сценой и эффектно выпустил луч света, а вместе с ним и Амара Самрата. Бессмертный император появился в парадной форме, которая от обычной отличалась лишь большим количеством камней и более пестрой вышивкой.
Презренные радостно загалдели и, толпясь, засеменили к сцене. Несколько минут император молча наблюдал, пока имперские солдаты, стоящие под сценой, оттеснят слишком напирающую толпу. Но и когда оттеснили, а толпа успокоилась, он не спешил говорить. Он ждал, когда подлетевший сурират Каннон выпустит великую Бодхи Гуру рядом с ним.
Каннон же презренные встретили с еще большим восхищением, а ее явление было намного эффектнее императорского. Синее, тонкое, струящееся платье, расшитое серебром, развевалось на ветру, как и ее темные волосы, украшенные серебряными нитями. Вокруг Каннон кружила яркая иллюзия Солнечной системы, где Сатурн находился прямо над головой девушки, а его кольцо, словно нимб, ярко сияло серебристым маревом.
«Сколько позерства в тебе, Бодхи!» усмехнулся про себя император.
«Просто у тебя нет фантазии, Амар, вот ты и завидуешь», мысленно ответила Каннон.
Император рассмеялся в голос и, повернувшись к толпе, торжественно вскинул руки, призывая к тишине.
Жители Меру! обратился он к ним, его голос усилился в десятки раз и зазвучал раскатистым громом, отбиваясь эхом о скалы утеса и проносясь над морем. Шани Амавасьяне только день даров. Новолуние Сатурнане просто космическое событие. Наши создатели чтили Сатурн как покровителя тьмы. Чтили этот день как время очищения кармы, как время открытия родовых каналов, которое дает возможность общаться с предками без преград. Это время для осознания бренности бытия и бесконечного движения души в круговороте сансары.