Лара замерла. Как это напоминает тот почти забытый сон, что приснился ей, пока она лежала без сознания, упав позапрошлой зимой с обрыва за гаражами! Тогда она ещё умудрилась вскарабкаться на площадку, дойти до дома, засунуть под матрац нож, и только тогда упала, потеряв сознание вновь. Маме сказала, что сломала руку, поскользнувшись на тротуаре. Целый месяц учёбы пропустила! А в бассейне форму не набрала до сих пор. Раньше в группе первая была, а теперь её результаты где-то посередине.
На цилиндрическом набалдашнике столбика вдруг возник плоский треугольный камень, формой напоминающий нож. Значит, это не сон был тогда! Что же делать? Нож нужно достать. Понятно, Папакаю что-то говорил о кладке через полгода. Значит, новому дракончику теперь так, год назад кладка, потом три месяца высиживают в общем, до соревнования первогодков недолго осталось. Теперь-то Мамакаю знает, что ребёнку в рот заглядывать надо. И значит, опять наследственный дефект!
Послышались мужские голоса, грозно окликающие нарушительницу. Она скинула плоский камень, быстренько подобрала из кучи щебня два камушка (догадается, небось, что это значит две смены границы дня и ночи), положила их на столбик и побежала от догоняющих её охранников.
Отдышавшись, Лара задумалась о том, где взять нож. Денег у неё нет. Говорить родителям нельзя. А если просто стащить кухонный нож, они сразу на Витю подумают. Эх, и посоветоваться не с кем! А вообще есть такой человек! Самая весёлая, самая понимающая, самая-самая баба Тома! Это папина тётя. Она ещё ни разу не сказала Ларе: «Что ты несёшь!» Она даже Вите этого ни разу не сказала! И Лара отправилась в детскую библиотеку, где баба Тома работала заведующей.
Ты что, Лара, фантастикой увлеклась? Вроде бы, всегда школьные повести предпочитала, спросила её любопытная Зинаида Сергеевна, заглянувшая за стеллажи, где Лара рассказывала бабе Томе свою невероятную историю.
Со временем вкусы меняются, ответила баба Тома. Сейчас многие подростки фэнтези увлекаются.
А Ларе сказала:
Я не буду ни в чём тебя убеждать. Я пойду с тобой. Когда, говоришь, по нашему времени у них граница дня и ночи, в четыре? Зайдёшь за мной в три.
И вот они сидят в ожидании этой границы. Баба Тома взяла с собой складной стульчик. А Лара сидит на обломке шпалы. На столбике лежит моток скотча и ножик. Баба Тома выбирала его с толком. Спросила, какое расстояние от передних зубов до отверстий на нёбе, и повела Лару в охотничий магазин. Ножик она купила дорогой, мощный, с длинным лезвием. А ведь Лара слышала, что библиотекари очень маленькую зарплату получают. Правда, баба Тома старенькая, ей уже третий год ещё и пенсию приносят. Но всё равно, её щедрость впечатляет.
Невдалеке слышится возмущённый возглас. Лара дёргается. «Сиди!», командует баба Тома. Но Лара поворачивается. И слышит бабушкин вскрик. Поворачивается назад и видит, как над столбиком из ниоткуда появляется передняя лапка дракона. Судя по размеру лапки, это Мамакаю. Она берёт нож, исчезает, потом снова появляется и уносит скотч. Всё.
Появившимся охранникам баба Тома с достоинством отвечает:
Моя внучка играла в лаун-теннис, и её партнёр послал мяч на вашу территорию. Мяч памятный, из Уимблдона. Не могла же я отправить её сюда одну! Мяч нашли, она торжественно вынимает из сумки белый мячик. Но я устала, поэтому присела.
Обалдевшие сторожа сопровождают бабу Тому: один ведёт под ручку, другой несёт стульчик. Они даже придерживают рваную сетку, когда баба Тома и Лара пролезают сквозь дыру в металлическом ограждении. И чуть ли не с поклоном передают Ларе стульчик.
Дальше они идут молча. Только перед домом баба Тома нарушила молчание:
Лара, ведь об этом мы никому и никогда не сможем рассказать! Обвиняй меня в малодушии, но, если я расскажу о том, что видела, даже те, кто знает меня как облупленную, скажут, что бабуля чокнулась. И ты у тебя же вся жизнь впереди! А расскажи ты этои тебя к психиатру отправят, жизнь испортят.
Но ты ведь мне поверила!
Не поверила. Но меня восхитила твоя фантазия. И я решила тебя поддержать.
Я никому больше не скажу. Но всё равно, баба Тома, мы сделали большое дело. Мы спасли от утилизации ещё одного чемпиона по огнеметанию. Мы жизнь спасли!
Я мыслю это глобальнее. Мы способствовали развитию драконовской медицины: на планете Харуда появилась хирургия!
Чужие эмоции
***
Лопахина, ты почему опаздываешь? Я снимаю тебя с соревнований!
Ну и ладно. Пошла я тогда!
Независимо поведя плечами, Лара повернулась и пошла на выход. Степанычон такой. Если решил чегоуже не передумает.
Но совсем уходить она всё же не собиралась. Не снимая куртки, прошла наверх и устроилась на балконепоболеть за своих. Болеть пришлось до потери пульса, парни из их педколледжа шли хорошо на всех дистанциях и стилях, а девчонки безнадёжно отставали. Непонятно было, где костяк команды, на старт заявлялись, в основном, первокурсницы. Потом сквозь шум трибун пробился окрик: «Лара!» От двери махал ей Серёга:
Давай в раздевалку! У нас Петрова выбыла.
Внизу она наткнулась на Степаныча:
Готовься! В эстафете запасной будешь!
Это ещё обиднее. Любая из четвёрки слабее её. А Степаныч согласен отдать победу чужому колледжу, лишь бы всё было по его. Ну, тренер, погоди!
Сбегала в раздевалку, переоделась, сполоснулась. Села на скамейку под балконом рядом со своими:
Какой расклад?
Да чего там, испуганно проблеяла Вера. Продуем мы!
Почему это? Даже то, что Степаныч поставил самых слабых, ничего не значит! У нас команда по области самая сильная! И вообще, чего ты трясёшься?
Ты что, не знаешь ничего? Всех сильных у нас электротехники выбили. Встречали в тёмном переулке и предлагали заболеть. Вот мы и остались. Светка только взъерепенилась, так сейчас в больничке лежит. Порезали её
Ничего себе! А что взрослые говорят?
А чего? Они не знают ничего
Или не хотят знать.
Лара упёрлась подбородком в сцепленные в замок руки, поставив локти на колени, и задумалась, стоит ли бодаться, если всё против них. Три года назад, когда они смотрели по телевизору, как движутся танки по Москве, отец сказал: «Ну, теперь будем жить, как мать велит: не высовываясь». Они-то и раньше не высовывались, а вот всякая шушера уголовная голову подняла. До чего дошло, что даже на областной спартакиаде средних специальных учебных заведений местные подростковые банды распоряжаются, кто победить должен. Ерунда это, в общем-то, но уж больно противно уродам подчиняться.
Покачивая бёдрами, прошла мимо них Роза из команды электротехнического колледжа. Кинула на Лару торжествующий взгляд. Ларе кровь в голову бросилась:
Что, Розочка, а по-честному никак? Плавать быстрее попа толстая не даёт?
Повернулась к своей команде и сказала:
Ну, девки, выбирайте: или Розочкины упырки порежут, или я вас опозорю на весь колледж!
Да мы что
Неприятности продолжались. Оля, которая на сотке хоть в тройку вошла, вдруг встала и рванула в раздевалку. И больше не вернулась. Передала через медичку, что у неё прихватило живот.
Лару Степаныч поставил на третий этап. После первого они были вторыми, а Лара ушла на свою стометровку уже шестой. Она в жизни своей так не летела! Потом не было сил выбраться из воды, Степаныч за руки вытаскивал. Он был чем-то сильно расстроен, но ей сказал:
Лучшее время. И на нынешних соревнованиях, и личное.
Какие мы?
Вторые.
Но то ли на последнем этапе у других не самые лучшие стояли, то ли Верка выложилась, но пришла она первой.
Забыв о грядущих неприятностях, девчонки бросились её качать. И Вера радостно визжала. Однако Лара быстрее других опомнилась. Она подтолкнула их к двери в раздевалку и сказала:
Вихрем мыться-одеваться. У второго входа стоит автобус медицинского колледжа. Я с их тренершей договорилась, вас возьмут.
А ты?
У меня дела.
Не могла же она сказать, что там только три свободных места, и водитель категорически отказался брать стоячих пассажиров, неприятностей ему не надо. Неприятности будут у Лары. И ей надо из них выпутываться.
Сначала она хотела отсидеться на балконе, но уборщица погнала её оттуда, как только публика спустилась в раздевалку. Из окна с лестничной площадки она с завистью наблюдала, как отъезжал автобус медиков. Когда почти весь транспорт разъехался, на тротуаре перед входом нарисовалось шестеро подростков самого отвратного вида, гопники лет пятнадцати-восемнадцати. Двоих она прежде видела в своём дворе. Вот этого мелкого сутулого, вроде бы, зовут Ваней Гнутым. Мерзейший тип, у малышей мелочь вытряхивает. А второйИгорь из параллельного класса её бывшей школы.