Олежка, сынок, не стреляй
Так мы остались одни под серой хмарью
Светлану забрал не холод, от него я был готов защищать жену ценой собственной жизни. Это была Навьомерзительное подобие живых существ, выползающее из-под земли в конце каждого лета. Навь забрала Светлану под землю, её крик до сих пор звучал в моей памяти, но я оказался в тот час непростительно далеко
Да, теперь мы остались одни Как и мой отец, я воспитывал сына, учил его выживать в мире смерти и холода. Но главноея учил его уметь говорить среди людей, уподобившихся диким животным.
Ему уже семнадцать Зим, а значит мне семнадцать раз удалось обмануть его смерть. Возможно он проживет столько же, сколько было отведено мне. Я мечтаю о том, чтобы он прожил ещё немного сверх этого
Осталось лишь рассказать вам о самом последнем, поведать о том коротком лете, когда мы повстречались со своей судьбой. Да, это будет последний мой сказ. Ведь сердце бьётся всё медленнее, оно замерзает
Над лесом плыл густой полог дыма. На холме стоял человек с первой сединой в давно нестриженных волосах. Насторожившись как зверь, он смотрел на этот смолянисто-чёрный столб копоти и видел в нём знак для себя, предупреждение
Это был не костёр и не случайный пожардым возвещал о смерти и чудовищном ужасе, который был совсем близко.
Олежка подошёл к отцу со спиныон тоже давно заметил далёкий дым, но промолчал. За холмом шумно собирались кочевникиМен был окончен и пятнадцать человек в облаченьях из шкур и остатков старой одежды спешили прочь со всем своим скарбом. Михаил хорошо понимал этот страх, он сам бы охотно отправился следом, но между скитальцами и кочевниками не было общего. Поэтому сорокалетний старик оставался на месте, смотрел на дым и решал: не отправиться ли навстречу к нему?
Что достал? не оборачиваясь, спросил он у сына.
Мясо, немного, сушёного. Бумагу кусками. Патронов почти не было, отдали только десяток.
Что рассказал?
О Седой скале, Повелителе Серых Городов, и Олежка замялся. Михаил обернулся и сразу всё понял: он рассказал что-то важное, чего просто так делать не следовало.
О чём ещё?
Об источнике к югу. Знаю, ты просил держать это в тайне, но юноша виновато бормочет, не поднимет глаза. Значит точно выменял что-то стоящее.
Что ты хотел от них? Что они предложили?
Не говоря больше ни слова, Олежка сунул руку в карман своей истрёпанной куртки, и извлёк оттуда Золотистый футлярвсего лишь женская помада.
Это?.. Ты так себе жену не найдешь. Легче стать кочевником и отрастить рога, ухмылка сама трогает губы мужчины, когда он провожает взглядом рогатые шапки. Вещь конечно редкая, за неё какая угодно схватится, особенно из молодых Зим так с пятнадцати. Но такое «приданое» тебе не поможет. Не забывай, кто ты есть.
Скиталец, как и ты. Но, если я не найду её, то
Всего одно лето. Я говорил, что мы не найдём тебе жену за одно лето. Не спешимы отыщем её в следующем году. Этот нам уже ничего не принесёт.
Будто в подтверждение слов Михаила, мимо пролетели первые хлопья белого снега. Они закружились в холодном воздухе, ложась на чахлую траву сероватых оттенков. За те жалкие дни тепла, что дарила им жизнь, почти ничего не успевало вырасти в полную силу.
Каждая Зима, как последняя, слова Олежки показались отцу знакомыми. Верноон сказал их ему ещё в детстве. Мальчик был прав, но скитальцам будет трудно найти женщину, пройди хоть десяток Зим. Олег не был уродлив, наоборотвысок и силён, хоть немного худ в плечах, но всё же красив. Под чёрными, вечно растрёпанными волосами сверкали серые глаза его матери. Он часто пытался бороться за то, что казалось правильным. Михаил тоже был таким в его годы. Но Олежка по-прежнему видел мир не так, как бы следовало. Думал, что среди холода и людской остервенелости осталась ещё доброта. Сколько его не учи, какие бы ужасы не показывайвсё было напрасно. Молодое сердце Олежки не остыло в груди, оно хотело жалеть, хотело страдать, хотело любить. Отец обещал найти для него невесту на семнадцатый год, хотя понимал, что скитальцу придётся провести в этих поисках гораздо больше, чем одно короткое лето.
Снег всё падал, белые хлопья путались в тёмных Олежкиных волосах и холодало так быстро, что Зима, казалось, уже наступила Глядя на дым среди леса, Михаилу приходилось решать
Не стоит ходить туда, раздался позади голос сына.
Ты знаешь, что я пойду туда не за припасами.
Если мы встретим Навь, если они всё ещё таммы не выживем. Уж лучше холодная смерть от Зимы.
Лучше? взгляд предостерёг его от таких рассуждений. Олежка осёкся, потупился, отступил. Свои следующие слова он произнёс совсем тихо, надеялся, что его не услышат.
Мы всё равно не найдём мать
Стиснув зубы до скрежещущей боли, отец шагнул с холма в сторону леса.
Он шёл между хвойных деревьев, прекрасно зная, что откроется среди их густых лап. До дыма оставалось не более двух километров, нашлась и тропа, которая вела прямо к пожару. Это было совсем не хорошоза дорогой могли следить.
Сняв винтовку, скиталец передёрнул затвор и проверил прицел. За спиной раздался щелчок досылавшего патрон автомата Олежки. Они могли встретиться с Навью уже прямо здесь, на тропе, а значит должны быть готовы выстрелить первыми. В этом случае пришлось бы бежать, а Михаилу хотелось дойти до самого дыма. Он надеялся, что они не столкнутся с чудовищами и одновременно желал такой встречи.
Всё оказалось так, как и представлялось вначале: разрушенное городище уже не горело, лишь чадило углями. Многое не сожгли, лишь разбили. Вокруг лежали сломанные деревянные балки и вырванные доски заборов.
Это селение построили когда-то Оседлыелюди, что пытались выжить все вместе, широкой общиной. Они искали Тепло в крепко сбитых домах с хорошо сложенными печами внутри. Выходили наружу лишь летом, когда солнце становилось способно растопить Зимний снег. К несчастью, лето было тем временем, когда много кто отправлялся на поиски пищи, и убивать за неё никогда не стеснялись.
То, что пепелище устроила Навьне оставляло сомнений. Это можно было понять по растерзанным телам на земле, по обугленным мумиям сожжённых заживо жителей, по оставленным всюду следам и запаху человеческой крови.
Олег зашёл в один из домов Увиденное внутри тесных комнат любого бы заставило бежать со всех ног, а потом ещё долго вскакивать с криками среди ночи. Но сын привык к зрелищу холодной жестокости и не отводил своих глаз. Он запоминал все детали, чтобы потом поведать у костров раздиравшие душу сказы. В этом и был хлеб скитальца, часто только такими новостями они зарабатывали пропитание
Твари знатно здесь поживились. Должно быть, рядом нора, огляделся по сторонам Михаил. Воздух вокруг становился колючим, снег летел всё быстрее. Нашёл что-нибудь?
Всё, что осталосьэто одежда. Но я не трону её
И не нужно
Возле одного из домов стоял оберегвысокая жердь с привязанной на вершине крестовиной из веток. С конца каждой ветки свисали заветные вещи, что должны были защитить живших в этом месте людей: птичье крыло, ржавая подкова, сломанный от старости пистолет. Оберег не помогу подножия сжались окоченевшие тела молодой семьидвое взрослых и одна фигурка поменьше. Глядя на них, старик вспомнил Светлану
Когда-то давно они тоже были семьёй, но ему даже не выпало шанса увидеть легка ли была смерть любимой. Он хотел найти её след, поверить в призрачную надежду, что каким-то чудом Светлана жива. Но чтобы доподлинно это узнать, нужно спуститься под землю и встретиться с Навью. Когда старик почувствует, что Олежка готов жить самостоятельно, когда его сын будет уже не один, он поступит именно так. Умрёт в той норе, в которой остыл крик его женщины. Единственной, что имела значение в этом мире. Но перед смертью он всё же вызнает правду, найдёт хотя бы обрывок от истинны, хотя бы могилу
За спиной раздался хруст снега. Знакомый шагсзади подошёл сын.
Здесь ничего нет, отец. Ничего, что ещё можно забрать. Только смерть и память о страшной бойне.
Память, повторил Михаил за Олегом. То, что мы видели, то что запомнилиэто и есть самое ценное. Это место называлось Заячья Пустошь, теперь его больше нет. Люди узнают об этом.