А теперь Белый и Березовец мертвы, убиты, и капитан понимал, что неприятности только начинаются хотя бы потому что он увидел на полу в комнате фээсбэшную ксиву и понял, что это или Белых ксива или Березовца, то есть они приходили сюда и представились сотрудниками другого ведомства а это само по себе сильно нехорошо.
Он подумал, что надо по-любому закрыть дверь
Боб! Дверь закрой!
Оглох, что ли?!
Он поднял ксиву и шагнул в коридор Боб стоял как статуя свободы, и на них на троих от двери смотрел автомат Калашникова.
Не надо, сдавленно сказал он, обращаясь то ли к своим, то ли к бабе с автоматом, потому что он не первый день работал в полиции и понимал, что вот сейчас шмальнет. Как раз эта и шмальнет.
Третий из их группы, по кличке Петля, с каким-то матерным выкриком рванул пистолет из кобурыи в ответ застрочил автомат
Майор УФСБ по Удмуртской республике Дмитрий Павлович Безуглый святым ни в коем случае не был.
Он, как и все, был человеком из своего времени, а время это и до Катастрофы благонравием не отличалось. После того как не стало коммунистической морали, на которую большинство плевало с крыши, но хоть как-то принимало во внимание, морали не стало совсем никакой. Все как-то разом стали жить по блатному законуумри ты сегодня, а язавтра. Последних идеалистов выбили девяностые. В нулевые, на фоне относительного материального благополучия, порой казалось, что в обществе идет вялотекущая гражданская война. Любой коллективкак змеиный клубок.
Но майор, несмотря на то что идеалистом не был, не был и подонком. Он не был готов обобрать старуху, например, чтобы жилье у нее отнять. Не был готов кинуть друга. Не был готов продаться.
Майор ехал домой и думал о том разговоре, который состоялся у него на заводе «Аксион». Нет, все чин по чинузавод у него в оперативном обслуживании, когда он приехал, его пригласили в кабинет директора, поставили чай. А потом зашел еще один человек. Не последний в республике. И завели они разговор о том, что вы, майор, можете хоть завтра получить подполковника, заслуги ваши перед республикой это позволяют. Вот только связи ваши не слишком хорошо вас характеризуют. Какие связи? Ну, например, с депутатом Горсовета Дьячковым. У милиции есть основания подозревать его в убийстве и в создании организованной преступной группировки, занимающейся незаконной торговлей оружием. Он сейчас целый состав повелкому? Точно в ЛНР? А по оперативным даннымчеченцам. Есть и другие отрицательные данные.
Отрицательные данныехорошая формулировка. Есть данные, и все тут, а ознакомитьсяизвините. Тайна.
Дмитрий в ответ достал свою карточкупропуск, в которой обозначен четвертый из пяти уровень допуска к гостайне, и потребовал ознакомить его с этой информацией. Потому что положение о гостайне предусматривает запрет на ознакомление с ней лиц, не имеющих допускано отказывать в допуске лицу с допуском из другого ведомства только потому, что оно из другого ведомства, это уже, извините, местничество, за это и самому попасть можно. Выговорешник как минимум.
Те, кто его пригласил побеседовать, такого ответа не ожидали, и разговор скомкался. Но теперь надо было думать, что делать дальше. Потому что не все так просто, не все
Дмитрий понимал, что торговля оружиемдело стремное изначально, и срезаться на нем ой как легко. Если раньше был федерализм, то теперь царит самый настоящий феодализм и один феодал собирает дружину и идет войной на другого, причем феодал раньше мог быть кем угодноот начальника милиции до начальника хлебокомбинатада, было и такое. И всем нужно оружие. Нужно оно и гражданамналичие пистолета часто отделяет жизнь от смерти
И понятно, что стволы нужны бандитам всех мастей. А тот, кто ими торгует, он заинтересован в том, чтобы продать товар, как и любой другой торговец, так? И экспедитордолжность крайне стремная. Он-то не застал, но слушал разговоры ветераново почти поголовной коррупции, о базахрассадниках воровства. О том, что и при Андропове при всей его строгости, ничего с этим не сделалина место хапнувших приходили те, кто хапнуть мечтал. Озверевшее государство ввело смертную казнь за хищение госимущества на сумму от десяти тысяч. И чтопомогло? А как вы думаете? Где сейчас СССР?
Только вот он знал Дьячкова очень и очень давно. Лет пятнадцать. И он точно знал, что Дьячковуж кто-кто, но точно не сука.
А следом были и более невеселые мысли. Дьячков и некоторые другие люди, в том числе и он сам, кто группировался возле стрельбища и знал друг друга, во многом и спасли город, когда все привычно обделались и отморозились. Взяли ответственность на себя, начали организовывать патрули с оружием. Через марковский форум, кинули клич, начали собирать народные дружины. По идее, с оружием на улицу с заряженным вообще нельзя, административка и изъятие. Они рискнули. Хотя поначалу никто не мог поверить в то, что происходит, не то, что стрелять людям в голову. Кто-то, даже помнится, сел на пару дней. Но они выиграли время. И, как только стало понятно, что это не шутка, город не был повально заражен. Можно было бороться.
Понятно, что их потом всех каким-то образом отблагодарили, многие ушли во власть. Но понятное дело, что те, кто раньше был во власти, этому были не рады. Они и в самом деле верили в то, что это они спасли городсидя в кабинетах. Ничего же не случилосьзначит, они. А теперь не исключено, что они начинают избавляться от чужих. От тех, кто помнит правду.
Ничего личного, читайте Макиавелли.
О том, что произошло, он должен был доложить руководству ФСБ. Но а стоит ли?
Дело даже не в сути сделанных предложений. А в том, что Копытцев разрешил-таки возбудить дело оперативной проверки, названное «Монастырь». И пустить попытку вербовки сотрудника по официальному ходузначит, лишить дело «Монастырь» всяких шансов на оперативный успех.
«Крузер» с включенными фарами свернул во двор, тут же взял налево и Дмитрий выматерился в голос, он едва успел затормозить.
Твою мать!
Задом к нему стоял мусоровоз с потушенными габаритами. Он на самом деле чуть не врезался, даже бампер стукнул.
Козел
Матерясь, он взял фонарик темно пошел разбираться с водилой. Сделал несколько шагов из темноты свистнула пуля, вторая сильно ударила в грудь, в руку. Майор упал у грязных колес еще один удар.
Его ослепил фонарь.
Он.
И чей-то явно командный голос.
Кончаем
Мелькнуло в голове: «Глупо как».
В следующий момент из темноты ударила глухая, щелкающая короткая очередь еще одна кто-то повалился на него со всей тяжестью, мокро хрипя.
Снайпер!
Выстрелы в темноту. Еще одна очередь, крик. Еще очереди
Майор УФСБ по Удмуртской республике Дмитрий Павлович Безуглый пришел в себя в каком-то помещении он сам не знал в каком.
Над ним был потолок, белый. Но не затянутый пластиком натяжной, а бетонный, даже не беленый. Он повернул голову и увидел стену красный кирпич, брызги цемента на стене но при этом стеклопакет был вставлен и небрежно задут пеной по краям.
Было тепло
Он лежал на топчане, накрытом каким-то покрывалом, и сверху кто-то укрыл его легким, старомодным шерстяным одеялом. Он пошевелился наручников не было, тюрьмой тоже не пахло. Повернул голову и увидел оружие.
К стене у окна был прислонен АКМ с длинным рогом пулеметного магазина. Эотек на боковом кроне, магнифайер, фонарь, серебристый короткий глушительон узнал этот автомат, потому что его владелец стрелял с ним на стрельбище на соседней дорожке, и не раз.
Оружие Дьячкова.
Он с ним ходил на Казань и вообще в первый год. Потом перешел на пять сорок пять, а это оставил дома.
Легкие шаги он повернул голову в другую сторону и увидел женщину лет тридцать, плюс-минус, красивая, высокая. Медного цвета волосы и черные брови да, это женщина Дьячкова. Как ее Элина. На ней был черный флисовый костюм, который ей был явно велик, вон даже рукава подшила.
В руке у нее был старомодного вида эмалированный ковшик, голубенький
Что произошло.
Она присела рядом с ним он, как оказалось, лежал на большом, старом диване, стоявшем посреди недостроенного зала.