Солдаты враз обернулись, взяли тьму на прицел. Я лукаво усмехнулся, бросил наставительное «так-то» и пошел назад, в караулку.
Вот демон, наебал, сказал Прозоров беззлобно.
Правильно, нечего расслабляться, отозвался Бабич.
Наряд мне подобрали хороший. Ребята боевые. Других в военсталах и не держат.
Капитан Седовмужик серьёзный, шутить не любит и никогда не улыбается. Вид у него внушительный: высокий, поджарый, прямо давит на тебя силой и уверенностью. Взгляд серых глаз либо строг, холоден, либо оценивающий, задумчивый. Сейчас я на себе испытывал второй.
Седов потер гладко выбритый подбородок, сухо бросил:
Да и черт с ним.
Я округлил глаза.
Товарищ капитан, нельзя же вот так отпускать нарушителя.
Почему? Его Зона съест. Если нет, то на каком-нибудь кордоне попадется, когда с хабаром будет возвращаться. Я рисковать людьми по пустякам не собираюсь.
Товарищ капитан, разве задача нашего подразделения не отлов нелегалов?
Седов хмыкнул.
Зеленый ты еще, старлей. Пойми, тут тебе не кавказские леса. Мы, как саперы: ошибаемся один раз. К нам сводка об этом твоем нарушителе поступала? Нет. Ты его видел когда?
Я напряг память.
Во втором часу, кажется, товарищ капитан.
Во-от, Седов взял со стола пачку сигарет и закурил. А сейчас у нас восемь утра. Скорость человека в среднем пять километров в час. То бишь сейчас твой молодчик может у Монолита на коленях стоять.
Я вздрогнул.
Товарищ капитан, а что вы знаете о Монолите?
Седов отмахнулся, откинулся на спинку кресла, повернул его ко мне боком и выпустил к потолку струю дыма.
Сказки это, старлей. Не загружай голову. Я лишь хотел сказать, что сталкер твой сейчас может быть где угодно. Целесообразно нам пускаться в погоню?
Янеплохой следопыт.
Ишь ты, какой упертый! Забудь, говорю. Лишний геморрой. Темно было. Сам говоришь, что сталкер ускользнул быстро, а потом болотник напал. Может, его и видел, а не человека.
Я вздохнул. План провалился. На кордон что ли попроситься? Только внутренний, на последний заградпост. Буду со сталкеров дань собирать.
Свободен, старлей.
И молодец, что не погнался за сталкером, услышал я уже в дверях, яне Бурнов, а Зонане место для инициативы.
Властный мужик. Любит держать все под контролем. С таким-то чертом на шее не насобирать мне артефактов, хоть в Клондайке засядь.
Я вышел на улицу. Несмотря на бессонную ночь, спать не хотелось. «Письмо написать, что ли?»подумал я. Здесь, в Зоне, у меня появилась странная привычка: писать письма жене и дочери, когда я прекрасно знал, что доставить их до адресата некому. Если на душе гадко и тяжко, письмо и молитваотличное лекарство.
У, гад, скрылся! раздалось над головой.
На лестнице смотровой вышки стояли три солдата. Они смотрели в бинокли и что-то оживленно обсуждали.
Бойцы, что там у вас? крикнул я.
Солдаты, чуть не падая, встали по стойке «смирно». Один отрапортовал:
Сталкер, товарищ старший лейтенант. На Кислотное озеро забрался.
Я не поверил ушам. Что-то искатели осмелели. Второй за одни сутки! У военной базы!
А ну-ка я растолкал бойцов и взобрался на площадку, под навес, предварительно ответив часовому, кто идет.
Караулил рядовой Гриценко. Во взводе его называли Аистом. Долговязый, нескладный парнишка двадцати восьми лет был отличным снайпером, но в силу ростаи отличной мишенью.
Гриценко приник к оптике, выжидал.
Капитан знает? спросил я.
С минуту назад доложил, трщ стший лейтенант, ответил снайпер, не отвлекаясь от цели.
Что сказал?
Стрелять, прозвучало, как само собой разумеющееся.
Безразличие солдата поразило. Может, я в самом деле был еще зелен, чего-то не понимал?
Я связался с капитаном по рации, попытался добиться отмены приказа:
Товарищ капитан, мы же не киллеры. Нельзя вот так как клопа. Разрешите задержать?
Островский, что ты так на подвиги рвешься? раздражился Седов. У тебя жена с дитем, побереги себя. Думаешь, сталкерыэто безобидные аборигены? Хрен там ночевал! На их счету немало наших ребят. Заметит тебяпервым откроет огонь. Без раздумий. Так что кончайте засранца.
Я попробовал сменить тактику:
Товарищ капитан, он может поделиться ценной информацией. Рассказать, какими тропами прошел заградительные линии. Мы же должны пресекать проникновения и выдворять нарушителей из Зоны. Ну, и артефакт изымем, ученым отошлем. Наука всегда нуждается в помощи со стороны.
Капитан Седов вздохнул. Я его достал, но щит все же пробил. Капитан думал.
Артефакта при нем может и не оказаться, наконец, сказал Седов, да и тропы все не выведаешь. Одни возьмешь под контроль, как появятся другие. Впрочем, может, сталкер и сгодится. Должен же знать скупщиков хабара.
Мои губы растянулись в улыбку.
Так что, товарищ капитан?
Даю добро, отозвался Седов неохотно. Если твоя идея по той или иной причине провалится, Гриценко выстрелит.
Я возьму с собой, я посмотрел в люк, чтобы разглядеть стоявших на лестнице, Кабанова, Стельмаха и Радченко.
Хорошо. Учти: если кто погибнет, это будет на твоей совести.
Вот, блин! Все-таки нагадил в душу. Не любит проигрывать товарищ капитан. Последнее слово должно быть за ним. За тремя я могу не уследить, одного как-нибудь уберегу. Кто там самый надежный?
Стельмах!
Я!
За мной.
Есть!
Стельмах был почти ровней мне по годам, до Зоны ходил старшиной, как и я, руководил личным составом. Лицо его покрывало множество мелких шрамчиков, напоминало стервятника: острые черты, хищный взгляд раскосых глаз. В Зоне всех пробивало на черный юмор, но Стельмах любил его особенно. Зону не боялся, команды исполнял оперативно, четко, а убивал убивал даже с некоторым садизмом. Отдельные военсталы побаивались Стельмаха. Впрочем, я его понимал. Чечня, Косово оставили неизгладимый след. Возможно, Стельмах повидал больше меня.
Мы рысцой добежали до бреши в стене, внимательно осмотрели дальнейший маршрут.
Строго за мной, приказал я, хоть и сомневался, что знаю Зону лучше: Стельмах служил здесь уже год.
Я набрал полные карманы мелких камней, осыпавшихся с разлома стены. На молчаливое удивление Стельмаха тоже ничего не сказал.
Мы отдалились от базы на десять шагов, когда услышали журчание аномалий. Я взял несколько камней, взмахнул рукойкамешки разлетелись веером. Два проскочили, остальные три срикошетили в траву, точно магнитом притянуло.
Стельмах одобрительно кивнул, облизал губы. Волнуется.
С помощью камней и данных Богом чувств мы добрались до берегов Кислотного озера. Торопились, чего в Зоне делать нежелательно, и все равно опоздали.
Хлопнуло, словно лопнул воздушный шарик. С далекого расстояния таким нам показался гром винтовки. Гриценко сработал на славу. Мы услышали шлепок тела о воду. Стельмах утер пот со лба, заглянул мне в глаза, должно быть, растерянные, и спросил:
Уходим?
Погоди. Посмотрим, что у него. И не гляди на меня так. Я не мародер, просто при нем может быть что-то важное.
Номера скупщиков? скептично предположил Стельмах.
В том числе. Можешь обождать здесь.
Я уже подался вперед, чтобы ступить в воду, но Стельмах меня притормозил.
Товарищ старший лейтенант, там полно аномалий. Видите зеленые испарения? Это «газировки». Мне они чуть лицо не сожгли.
Стельмах указал на свои шрамы.
Я в туман не сунусь, обещал я.
Вы бы «графины» надели
«Графинами» военсталы называют пластикатовые чулки на резинках. Их натягивают поверх берцев и штанов, а на бедрах затягивают, чтоб не спали. Такая предосторожность служит надежной защитой от радиационной воды. В общем, Стельмах буквально спас меня. Я кивнул в знак признательности и достал из подсумка пластикатовые свертки. Пришлось повозиться, не так-то просто впрыгнуть в графины.
Посреди озера возвышалась избушка на сваях. За ней, ближе к противоположному берегу, темнел труп. Дрейфовал, как бревно. Озеро сильно заросло и обмелело, поэтому вода доставала самое большое до колен.
Я обошел избу и остановился. Мертвец оказался болотником.