Под столом пальцы ощупали юбку изнутри, колготки.
Корочка на царапине сухая. Пока.
Но кондишенне сквозняк. Лишь местный воздух гоняета очистка ли это по нашим меркам? Дёрнул чёрт вырядиться в белую юбку
Затылком ощутила взгляд. Тиг смотрит с тревожным любопытствомно и ободряюще: потерпи, мол, уже скоро.
Их Величество Бывший Шеф от подковырки не удержались.
Уже когда мы выходилипоследними.
Я шагнула за порог, а Тиг остановился спросить что-то. Дмитрий Олегович грубо перебил:
Ты что, взял её на работу?
Ну и тон. Будто подчинённому выговаривает.
Взял, сухо сказал Тиг. Не могу себе позволить бросаться специалистами.
И чем же этот специалист замечателен?
Тиг прищурился.
Я не считаю корректным говорить о присутствующих в третьем лице. Полагаю, вам лучше спросить непосредственно.
В этом он весь. Если боги несправедливыони не боги.
Горячая волна благодарности. Мог бы смолчать, я б не обиделасьзнаю, как он уважает Шахова.
Вернее, уважал.
Шахов наконец решился глянутьи буквально отдёрнул взгляд.
Правильно. Не таким улиток осаживали. Враз фамилия новый смысл обретёт. «Шах» это не только восточный царь. Ещё и прямая дорога к мату. Я это организую быстрей, чем «Дип Блю» Гарри Каспарову.
Спрашивайте, Дмитрий Олегович, не стесняйтесь.
Голос нежный. Ни тени издёвки. До поры.
Смотрит как на гадюку. Особо экзотическую.
Карьеру, значит, делаешь? И каким же местом?
Тем самым, глубокое изучение которого вам оказалось не под силу и не на пользу.
Я о мозге. В основном.
Резонирующая тишина.
Рядом чуть слышно всхлипнул от смеха Тиг.
Шахов, наливаясь сизой кровью, пытается подняться, пальцы скребут столешницу.
Ну зачем же руки пачкать? Зовите охрану.
А уволили-то ещё при мне. По бедности.
Пальцы Тига тихонько сжали запястьене бей, мол, лежачего.
А во всех боевых искусствахреальных! упавшего как раз и положено добивать.
Ладно уж. Этому точно хватит.
Напоследок взглядсловно раздавленного таракана счищаю с плинтуса и одолжение сделала, наклонившисьи можно удалиться. Неспешным подиумным шагом.
В коридоре дождалась Тига. Смиренно подняла глаза. Сейчас вздрючит за перебор.
Нет, свирепые взглядыэто не его. На пятой секунде согнулся от смеха.
Ох, Кошка, Кошка Ну в кого ты такая язва?
Сама в себя. Ты ему впечатление, надеюсь, не смазал?
Просто уточнил ко
Смех оборвался.
Застыв, смотрит в конец коридорагде его бывший офис.
Плащ, перекинутый через руку, скрыл пальцы, впившиеся в ладонь. Внутренности скрутила тошнота.
Крупная дрожь.
Конец коридоратри-четыре метразатянут чем-то серым, полупрозрачным, клубящимся. Точно как Чужие кубло строили, только отдельные нити видны чётче. По незнанию примешь за дым. Начинается сразу за трещиной у двери офисана высоте щиколоток, ближе к окну круто уходит в подъём. Серые завитки у самой фрамуги.
Пухнет, как тесто.
Если уже тесно в подсобке каков же уровень там, у стола в кабинете?
Под потолок, как вода в каютах третьего классаза минуты до того, как «Титаник» переломился, как пережаренный тост в нервных пальцах
По коридору снуют люди, спокойно ныряют в серое, не замедляясь, проходят сквозь. Не морщатся, не разгоняют характерными жестами. Ни запаха гари, ни сигарет.
Бок? Морда? Рецепторы? Биополе?
Тиг пытается обернуться ко мне. Взгляд не пускает. Приварен к серому, как конец стального троса.
Щупальца
Метастазы.
Выберется же.
Я проверю.
Схватил за локоть.
Не смей!
При людях не опасно. Пусти, увидят.
Я с тобой.
Нет. Не видишьтам окно наглухо.
Лишь когда приблизилась, дошлосовершенно машинально руки завязывают пояс плаща. То ли Тиг накинул, то ли сама
Девять десятых ощущений сосредоточились во фронтальном зрении. Остальноеосязание. Не кожейбиополем. Верхним слоем.
Нет чёткой границы между ней и «пустым» воздухом. Будто отодвигается, как линия горизонта. Оптический эффект. Лишь дверь офиса справаориентир приближения.
Завитки серого стелятся по полу, по-змеиному поднимаются «головки». Первые уже «всползают» по ногам. Шурша по коже сапожек, потомпо колготкам
Стоп. Шорохточно глюк. И осязательные сигналы
Тихо. Стоять. И пострашней видала. И в руках держала. Создателю Чужого Хансу Гигеру хватило бы, чтоб пожизненно писаться в постель. И рисовать лишь комиксы со Скуби Ду.
Видала всякое. Но не в такой обстановке. Слишком двухмерной. Слишком человеческой.
Главная жутьв контрасте. Даже если взять в расчёт нерассуждающий нутряной протест.
Парализующий приступ ксенофобии.
Ну, ещё шаг
Прямо в гущу.
Ледяной клубок.
Внезапная слабость. Кожу покалывает. Колени дрожат. В голове обрывочные образы.
С силой зажмурилась. Даже прижатые веками к сетчатке, не переводятся в слова. А мне нужны слова. Даже мысли должна видеть в буквах. А пойманные образыбесконечно чужие. Будто посланы не человеком созданной сущностью. Вот это ненависть Неужто двухмерный сотворил сотворила? Даже не верится
Беззвучная вспышка в голове. Будь в зубах пломбызаворочались бы.
Импульс не требует перевода.
«Уходи. Убью.»
«Ах ты дрянь»
Что, тихо сам с собою?
Танечка.
(я что, вслух?)
Вам случайно не сюда, мадам?
Подбородком показывает на дверь туалетатремя метрами дальше. В руках полный поднос кофейных чашечек.
Да нет, на деревце смотрю. Новое?
У окна в кадке то ли фикус, то ли пальмочка, не разбираюсь. Но видела фотку в инете. Толстенькие мясные листики должны весело торчатьа они прижаты, как ушки у котёнка, что глядит на занесённый тапок. Земля в трещинах, в трёх местах проглядывают корни. Будто в попытке убежать.
Тоже чувствует. Бедное, сколько ж оно уже у твари под боком
На той неделе привезли.
(ой, мама)
А что ж вид сиротский? Поливать надо. Загубите. Ещё и накурили. Ф-фе!
Кто накурил?
Мало вас тут, самоубийц Аж дым висит.
Никакого дыма.
Стоит, главное, по колени в этоми как в танке.
Ещё б ты чуяла после кухни вашей
Что, так и не куришь? Не приучил ещё Гектор Андреевич?
Щас. Скорей уж я отучу.
Енто вряд ли, философски заметила Танечка.
Плечи зябко передёрнулись. Чашечки на подносе звякнули.
Мощная тварь. Даже двухмерные чуют, даром что тепличные
С трудом подавила желание сказать: «Не ходи».
А смысл?
Танечка легко шагнула дальше. Туда, где уже глубоко.
Завитки коснулись локтя. То ли холод, то ли клеточныйвне сознанияужас заставил мышцы сократиться. Поднос дрогнул.
Об пол звякнула ложечка.
Попробует поднятьуронит остальное. Как та обезьяна с горохом из притчи Толстого.
Кулаки сжались. Прикусила щёку изнутри.
Знакомая сладость прояснила мысли. Ну же, это секундное делодва шага, быстрый наклон Давай, не тяни, не привлекай внимания
У самого полаплотный слой. Искажает рисунок паркета. Вязкая, неподвижная масса. Пронзительный цепенящий холод. Будто пальцы погрузились в начавшее таять мороженое.
Не осязаниезрение подсказало, когда сомкнуться на ложечке.
Вот спасибочки.
Всегда пожалуйста. Кушай, не обляпайся.
Ноги рефлекторно переступили. Шпильки будто вязнут в смоле.
Серая мерзопакость обвивает колени. Чёрная кожа сапожеккак и Танечкины чулкикажется тёмно-серой.
Вот тут холодно почему-то, а? жалобно сказала Танечка. А вроде ж батарею топят. Везде тепло, а тут И не дует вроде ниоткуда. А потом пока согреешься
Выстыло, значит. Сторона-то восточная.
Тварь тянет силу.
Из всего живого.
Лучше б правда дуло Ей было б некомфортно.
Серое на уровне колен колыхнулось. Готова поклястьсябрезгливо. Таким же специфическим жестом мой любимый старый кот потряхивал лапой над едой, ежли не нравилось. Что, мразюка, мысли читаем?
Завитки вокруг Танечки разошлись. Висят так же высоконо уже не касаясь.
Двухмерныеневкусные. Это когда вообще есть что есть. Меня тебе надо, ёжику понятно. И Тига.