Что?
Почему Никитович? Правильно же Никитич.
Не знаю, ему так просто больше нравится. Если его Никитичем зовутпоправляет.
А в паспорте как записано?
Никитович.
А ты зачем в паспорт к начальнику заглядывала?
Ясекретарь, мне по должности положено начала Саша, но поймав себя на оправдательных нотках в голосе, умолкла.
Странно сказала кондукторша, и Саша кивнула, соглашаясь.
Странно. И то, что ее директорНикитович, а не Никитич. И то, что они сейчас говорят сейчас об этом, хотя им совершенно не о чем говорить, им совершенно не нужно говорить, и она сейчас совершенно не хочет ни с кем говорить! Особенно с ней. С косвенной виновницей ее беды.
Вы чего-то хотели? спросила Саша.
Да так, поболтать. Смотрю, плохо тебе. Ну-ка, посмотри на меня! Бледная вся Может помочь чем? И ты так в автобус обратно ломанулась Остановку перепутала, да? Раньше вышла, чем надо было?
Не таким был ее голос всего несколько минут назад. Дрожащим, потерянным, а не полным собственного превосходства.
А чего это вы ко мне на «ты»? вскинулась Саша, но тут же умолкла, увидев довольную улыбку на лице своей собеседницы.
Раньше вышла, чем надо было, да? настойчиво повторила кондуктор.
Да! с вызовом ответила Саша.
На следующей выходишь, наверное?
Нет!
Надо же А куда тебе?
До конечной!
Ну ты даешь, дорогая моя Это ж надо на час раньше из автобуса выйти! Заснула что ли? Растерялась?
Саша молчала. Сердце гулко билось о ребра, с каждой секундой ускоряя темп. Сверху на него ледяной глыбой давил страх смерти, но вокруг, по всей грудной клетке, полыхал огонь злости. На себя, на эту кондукторшу, на весь этот проклятый автобус На всю свою неудавшуюся жизнь, грозящую сейчас вот так глупо закончиться.
Да, растерялась!
Ну ничего, ничего, бывает Ты посиди, отдохни, а то вижу, сильно перепугалась, что не на той остановке вышла. Зря, кстати, с работы-то отпросилась.
Почему?
Ну так до конечной-то мы все равно доедем. Через час с небольшим. Там и выйдешь Все равно ж на работу идти, да?
Да обреченно выдавила из себя Саша.
Все равно из автобуса выходить! хихикнула кондуктор, вставая. Но если вдруг вспомнишь, что не на конечной работаешьдай знать, я водителю скажу, он тебя даже между остановками высадит, если надо.
Саша выдержала ее взгляд, хоть и чувствовала, как по шее сползает за воротник капля холодного пота. «Все равно из автобуса выходить» Сволочь! Все слышала ведь, и прекрасно поняла, что произошло.
Кондуктор пошла дальше по салону, рассчитывая немногочисленных вошедших на турбинном заводе, а Саша сползла по сиденью, так, чтобы попа была на самом краю, и можно было откинуть голову на низкую спинку. Сердце стучало в ушах Интересно, можно ли заработать инфаркт от страха? Или так просто говорят: «Ну ты и напугал меня, чуть ли не до инфаркта»?
Автобус накрепко влип в традиционную утреннюю пробку на Купеческом и не спеша полз по ней в сторону центра. До конечной у нее время есть. А дальше? Ехать обратно? Еще раз попробовать выйти?
Саша представила, как делает еще одну попытку выйти из автобуса, ставшего ее ловушкой, и едва она оказывается снаружи, водитель закрывает двери. Кондукторша нашепчет ему на ухо, чтобы он так сделал А даже если нет, если он не поверит в развернувшийся у него в салоне сюжет триллеравсе равно закроет. Конечная, последний пассажир вышел, все, можно закрывать двери! А она остается снаружи, барабаня в дверь, пока у нее хватит сил. А сил хватит совсем ненадолго, в этом она уже убедилась. Опоздай она хоть на секундусил сделать еще один шаг у нее бы просто не осталось.
Двери закрываются, и она падает перед ними. Сначалана колени, а потом, потеряв сознаниепадает лицом вниз. Сползает лицом по грязной стенке автобуса, и падает на асфальт. Падает уже мертвой
Пробовать расхотелось сразу же.
Но что делать?
Глава 9
Сначала Люба лишь усмехнулась, видя, как сбледнувшая с лица девушка, расталкивая выходящих людей, лезет обратно в автобус. Конечно же, она слышала, что сказал ей тот парень. Слышала и улыбнулась. Даже подумала:
«Вот бы в самом деле»
Но в мистику Люба не верила никогда. Ни в мистику, ни в Бога, ни в дьявола. В 96-м, когда она родила первого ребенка, и от нее ушел муж, бросив ни с чем, без работы и без гроша в кармане, она однажды пришла в церковь. Упала на колени перед иконой девы Марии, и расплакалась, шепча просьбы о заступничестве и помощи. Люба не знала слов молитв, не знала, у каких алтарей ставить свечки за здравие, а у какихза упокой, она просто пришла просить о помощи. Просить не дать ей и ее ребенку умереть с голоду, помочь хоть чем-нибудь. Просить о помощи Христа Люба постеснялась. Из рассказов верующих подруг она усвоила, что Христосон вроде как и сын Божий, а вроде как и самБог, единый со своим отцом. Как можно быть одновременно и тем, и другим, она не представляла, но на то он и Богбольшой, всемогущий, по уши занятый глобальными проблемами вроде позволить всем азербайджанцам вырезать поголовно всех армян, или же наоборот, дать вторым великую силу, чтобы те разделали под орех первых. Или там, например, позволить людям развязать Третью Мировую или пока не надо? В общем, Бог занят чем-то большим, ему нет дела до проблем 20-летней Любы Авдеевой, которая сдуру легла под автомеханика Мишу и родила от него дочку, ставшую пившему как черт Мише совершенно ненужной и даже лишней. А вот дева Мария, как баба, должна была ее понять.
Понять и помочь.
Мою дочку как тебя зовут, захлебываясь слезами шептала Люба, Машенькой. Денег нет совсем, живем с мамой, на ее пенсию, за квартиру не плочено уже три месяца, понимаешь? Не ради меня, так ради нее Помоги Дай мне знак Пожалуйста Пусть меня хоть куда-нибудь на работу возьмут Хоть техничкой, хоть навоз в коровнике убирать Куда угодно
Но чуда не случилось. То ли дева Мария была также занята, как ее сынобсуждала с ним глобальные планы изменения мирового баланса сил, да указывала, какие звезды зажигать, а какие погасить. То ли не было никакого Бога, никаких святых и никаких чудес.
На работу ее, правда, взяли через месяц. Даже не техничкой, а продавцом в ларек. Работа каторжная, зарплата, за вычетом постоянных недостачмелкая, но зато вовремя, в отличие от большинства любиных знакомых, работавших на государственных предприятиях. Жить стало чуточку легче, особенно когда два года спустя Маше дали место в яслях (мама похлопотала через своих знакомых). Но дева Мария и прочие святые тут были явно ни при чем. Просто повезло. Если бы вмешалась дева Мария, Любу бы наверняка взяли секретаршей директора какой-нибудь крупной фирмы. Если бы вмешалась дева Мария, должно было произойти какое-нибудь чудо А поскольку сейчас, на 42-м году жизни, Люба снова была одна (второй мужКоля, от которого она родила Катеньку, умер от цирроза печени пять лет назад) и работала кондуктором, все также едва-едва сводя концы с концамидева Мария ее не услышала.
Потому что нет никакой девы Марии. Нет Бога. Нет дьявола.
Но видя, как побелевшая и перепуганная до смерти девушка, минуту назад выглядевшая как внебрачная дочь Чарльза, принца Уэльского, цепляется за поручень автобуса, как за брошенный ей спасательный круг, Люба готова была пересмотреть свои взгляды на наличие сверхъестественного в этом мире.
Психосоматика?
Нет Люба краем глаза наблюдала за ней после брошенного парнем проклятья. Девушка не восприняла его всерьез, не поверила, даже на секунду не допустила, что сказанное им могло действительно иметь какую-то силу. Она не ступала на асфальт осторожно, прислушиваясь к себе. Она просто вышла из автобуса! Вышла, и вот тогда поверила в проклятье.
И Люба тоже поверила.
Поверила, и улыбнулась.
Она не знала, кто там, наверху, заметил ее и обратил на нее внимание. Кто-то из святых, Иисус, или же Сатана
Но ей это нравилось!
Глава 10
Саша просто ехала. Иногдасидя, иногда стоя, когда в автобус входили пожилые люди, или мамочки с детьми. В таких случаях кондукторша неизменно подходила к ней, где бы она ни сидела, и просила уступить место. Саша молча вставала, и ехала дальше, повиснув на поручне, пока поблизости не освобождалось место. В голове было пусто.