Женщина повалилась на ступени, а Вайнштейн всё ковылял, не оборачиваясь. Он позволил себе оглянуться, лишь когда оказался уже за заборомбросил взгляд на то место, где только что болтал со своей двоюродной племянницей. На крыльце никого не было. Ни Юленьки, ни крови, ничего
Григорий Васильевич, ещё раз вздохнул и побрёл в обратный путь. Примерно через пять минут, ему послышался женский голос. Он звучал, будто над самым ухом и, в то же время, откуда-то издалека. Что было ближе к истинеВайнштейн так и не понял, поскольку женщина произнесла всего одно слово. Этим словом было «спасибо».
* * *
Сергей Булавин и Толик Осинов сидели на спортивной школьной площадке, забравшись с ногами на лавку и, молча, наблюдали, как на дорожном знаке, что стоял сразу за забором, сворачивается краска. Это было редкостьюхоть какое-то движение. Потому, юноша предложил Сергею обратить на это явление особое внимание. Пластиковое покрытие трескалось, покрывая щит, будто расползающейся паутиной. Сама же плёнка, наклеенная на металл, где-то завивалась причудливыми кудрями, где-то отделялась небольшими пластами и опадала на землю. Зрелище было, и впрямь, завораживающим. Казалось, для отдельно взятого предмета, время ускорилось настолько, что десятилетия пролетали за считанные мгновения.
И часто у вас такое? поинтересовался Сергей.
Нет. Нечасто. Когда появляется что-то новое.
Новое? усмехнулся инженер, взирая на кренящийся, прямо на глазах, знак.
Да, без тени смущения ответил юноша. Когда появляется, что-то «там», оно появляется и здесь. Только вот, форму держит, всего несколько дней. Потом, превращается в это! кивнул он на столбик с округлой табличкой.
Этостарость?
Да. Так всё здесь выглядит. Не замечал?
Замечал, признался Булавин. А если новое здание построят?
То же самое! махнул рукой Толик. Станет заброшенным и старым, как в любом городе-призраке
Ну и сравнение, покачал головой Сергей.
А чем плохо? удивился подросток. Город-призракгород, в котором никто не живёт. По-моемувполне точное сравнение.
Да уж, вздохнул инженер. Толик, а когда мы уйдем отсюда?
Этого никто не знает. Каждый уходит, когда наступает его время.
А когда наступит твоё? Ты здесь уже долго
Прогоняешь? попытался пошутить юноша. Я бы и сам рад, но, увы развел он руками.
Вдруг, лицо Сергея что-то будто ущипнуло. Он потер щеку, но ничего не обнаружил. Лишь мелкую влажную полоску на ладони. Недоуменно посмотрел на Толикатот улыбался.
Что такое? встревожено спросил Булавин.
Ничего, с блаженным видом и таким же голосом, ответил юноша.
Что значит, «ничего»? Что не так?
Всё так, добродушно пояснил Толик и положил узкую ладонь на плечо Булавина. Всё так, как и должно быть. Снег пошёл
Что? Снег?
Сергей всмотрелся в воздух и увидел, что, действительно, на землю медленно падают редкие снежинки. Он наконец-то понял, что, как ему показалось, ущипнуло егопростая снежинка.
Зима наступает? скорее для поддержания разговора, спросил Сергей.
Нет, коротко ответил Толик. Здесь не бывает зимы
Как это? удивился Булавин.
Вот так. Здесь всегда осень.
А снег?
А снегзначит всё правильно. Хоть у кого-то
В смысле?
Снег появляется, когда кто-то от нас уходит, пояснил юноша, глядя в небо и подставляя лицо редким и мелким снежинкам. Кому-то сегодня повезлоон попал туда, куда должен попасть.
Так это ненадолгоснег?
Нет. Минут пять, может десять. Я не засекал Толик посмотрел на Сергея, как-то отрешенно. Прекрасно, правда?
Правда, скорее, чтобы не расстраивать юношу, согласился он.
Ты пока этого ещё не понимаешь, озвучил свои мысли Толик, но это и вправду прекрасно. Мы все ждем зимы. Когда она наступитвсе мы станем свободны. Весь этот город её ждет. И я верюкогда-нибудь дождется
Глава 7. Полшага за грань
Молодой человек лет двадцати, с короткими светлыми волосами и хитренькими карими глазками, вошел в кабинет начальника управления городского МВД без стука, однако, возмущения полковника не вызвал. Тот лишь указал пальцем на место, куда следует присесть, в ожидании окончания телефонного разговора.
Да, коротко брякнул в трубку Вадим Артёмович Горбин. Я учту ваши пожелания, Игорь Афанасьевич. Думаю, мы сможем проработать этот вариант. Добро, закончил он и положил трубку.
Молодой человек сидел через одно место от полицейского начальника, закинув ногу за ногу и с некой, даже можно сказать, насмешкой смотрел на полковника.
Что, перед прокурором отчитываешься? не скрыл он распирающего его сарказма.
Перед ним, Дима, перед ним, спокойно ответил полковник.
Зачем звал-то? У меня, между прочим, дела явил молодой человек вид полной растерянности и непонимания.
Дела вздохнул Вадим Артёмович. Дела твои подождут! Скажи-ка мне, сынаты в сейф лазил? посерьезнел полицейский, однако, тон его оставался дружелюбным.
Ой! взмахнул руками молодой человек. Пап, да сдался мне твой сейф!
Не ври! Это важно!
Ну, ладно сдался парень. Ну, взял я у тебя вискарь! Что, жалко, да? с вызовом и чуть громче, чем следовало, бросил он.
Жалко одними губами прошептал полковник, с невероятной удалью вскочил с места и, одним неуловимым движением, преодолел разделяющее его с сыном расстояние, схватил парня за горло и повалил на пол. Какой, на хрен, вискарь? прошипел он, нависая над лицом перепуганного отпрыска. Ты ствол брал?
Пап, пап залепетал Дима. Какой ствол? Ты чего?
Чего?! полицейский прижал его ещё сильнее к полу, одновременно сдавливая горло и продавливая коленом солнечное сплетение. Ствол, понимаешь?
Он завел руку за спину и достал из кобуры «Макаров». Холодное дуло уперлось сыну в щеку.
Теперь понимаешь? ещё злобнее прошипел Вадим Артёмович. Ствол! Только не такой, будь он неладен! Понимаешь? Я тебя, ублюдок, спрашиваю!
Папа прохрипел Дима. Папа
Отвечай, иначе я убью тебя, прямо в этом кабинете! пообещал отец сыну и большим пальцем перевел рычажок предохранителя в нижнее положение.
Брбрал, наконец, сознался юноша, за что в награду получил глоток воздуха, которого ему так сильно не хватало. Но уже через секунду удар рукоятью ПМа под дых снова лишил возможности дышать.
Воздуха опять будто не стало. Молодой человек скрючился, как гигантский младенец, рождённый в неслыханных муках. Будто рыба, выброшенная стихией на берег, он пытался глотать жизненно необходимый кислород, но вокруг него словно образовался вакуум.
Вадим Артёмович посмотрел на корчащегося на полу отрока и вспомнил супругу. Татарка, такая красивая. Вспомнил, как утопал лицом в её густых волосах. Как она смеялась, когда он пытался сам приготовить завтрак и, неизбежно, терпел фиаско. Как они ликовали, узнав, что у них будет, такой долгожданный, ребёнок Она отдала свою жизнь, чтобы подарить её сыну. Сейчас, на какое-то мгновение, в голове полковника мелькнула мысль, что лучше бы было наоборот. Впрочем, он быстро отогнал греховные размышления, вернул пистолет обратно в кобуру и снова уселся во главе длинного дубового стола.
Ты попал в историю, сына! Мы попали
Как ты узнал? ещё не до конца восстановив дыхание, проскулил парень.
Гильза, сына, гильза.
Их дуром по всему городу! возразил молодой человек. Причём здесь я?
Такихне дуром, покачал головой полковнк. ПСМмашинка не очень распространённая. Калибртоже.
Ну, ведь твой ствол, он чтоодин в мире! поднимаясь на ноги, с надеждой в голосе, ещё пытался протестовать Дима.
Не один, согласился полковник. Но, ведь это ты?
Что я? снова включил ту же пластинку сын полицейского начальника.
Хватит! ударил кулаком по столу Вадим Артёмович. Ты на Зону отправишься, придурок! Причем, не на «красную»!
Какая ещё Зона?
Так! прошипел начальник. Или ты выкладываешь всё мне, прямо сейчас, или я отдаю тебя Игнатову и публично от тебя отрекаюсь, сучонок!