Я вспомнил свой собственный первый день в Вальгалле, когда, обнаружив в себе неожиданно новую силу, метнул для проверки диван через гостиную, а затем пробил кулаком дыру в стене ванной комнаты.
Ну-у, процесс адаптациидело сложное.
Не до такой же степени, покачал головой Ти Джей. Нас он, едва увидев, вообще попытался убить. Не говоря уж о том, какими словами приветствовал.
Первоклассные оскорбления, подхватил Хафборн Гундерсон. В этом вполне отдаю ему должное. Но я ни разу еще не видел, чтобы всего одно существо сумело так основательно столько всего расфигачить. Пойдем-ка, Магнус, взгляни. Это стоит того.
Дверь в бывший номер Икса была открыта, и я, даже не заходя еще внутрь, весьма впечатлился масштабами бедствия.
Богиня Фригг! вырвалось у меня, когда я, перебираясь через обломки мебели, вошел в холл.
Я никогда раньше не был в номере Икса. Планировка его оказалась такой же, как у моего собственного. Посередине атриум, от которого располагались крестом входы в четыре помещения-секции: холл, гостиную, спальню и кухню. В общем, если посмотреть сверху, получался как бы огромный знак плюс. Так вот, гостиная, где явно еще недавно стояли книжные стеллажи и диван, превратилась теперь в настоящую зону катастрофы. Уцелел лишь камин, но даже и его полка покрылась такими выбоинами, словно наш новый сосед основательно потрудился над ней с палашом.
Судя по тому, что я мог увидеть из холла, кухня и примыкавшие к ней ванная с туалетом были тоже полностью изничтожены. Я шагнул в атриум. В центре его, как и у меня в номере, высился ствол огромного дерева, нижние ветви которого звездообразно раскинулись по потолку, а верхние протянулись вверх, к безоблачно-голубому небу. Пол был, вместо ковра, покрыт густой нежно-зеленой травой. Она мягко пружинила под ногами, а сверху овевал легкий бриз, напоенный запахом горной лаванды. Все точно так же, как у меня, хотя в номерах у моих друзей были атриумы с закрытыми потолками.
При Иксе здесь все было так же? повернулся к ним я.
Мэллори прыснула.
Разбежался. При Иксе здесь все было задраено наглухо, потому что атриум превратился в бассейн с водой из горячих серных источников. Ох и воняло же тогда здесь. Хуже, чем из подмышек у троллей.
Скучаю я как-то по Иксу, выдохнул Хафборн. Мне очень его не хватает. А здесь? обвел он глазами атриум. Ну да, все совсем по-другому. Номера ведь в Вальгалле подстраиваются под вкусы владельцев.
Мне стало не по себе. Раз мой номер точно такой же, как у Самириного новичка, получается, значит, и вкусы у нас совпадают? Мне решительно не хотелось ни в чем походить на какого-то дикого кота, наносящего травмы ногам ни в чем не повинных людей и сеющего вокруг себя хаос и разрушение.
Атриум по краям был тоже усеян обломками. Все стоячие полки это милейшее существо перевернуло вверх дном. Трава пестрела разноцветными черепками фаянсовой посуды.
Я наклонился и подхватил отколотое дно горшка.
Выходит, наш милый мальчик гепард не только все это разбил, но сначала и изваял?
Именно, ткнул в сторону кухни своим штыком Ти Джей. Там есть гончарный круг и специальная печь для обжига.
А посуда-то, между прочим, очень хорошего качества, отметил Хафборн. Ваза, которую он запулил мне в лицо, была прекрасна и опасна. Прямо как наша мисс Кин.
Красно-коричневое лицо Мэллори зарделось оранжевым цветом перца хабанеро.
Ты, Гундерсон, идиот, обратилась она к своему бойфренду, выразив таким образом чувство глубокого восхищения и любви.
Продолжая крутить в руках осколок горшка, я вдруг заметил, что на дне его выдавлено клеймо: инициалы А. Ф., а под ними две змеи, которые, переплетаясь в сложном узоре и обхватывая друг другу хвостами голову, образовывали латинскую букву «S»:
Мне почему-то резко не захотелось думать, как все это расшифровывается. Пальцы мои словно сами собой разжались. Осколок брякнулся на пол. Я поднял донышко от чего-то другого. Снова то же клеймо!
Символ Локи, немедленно сообщил мне Гундерсон. Гибкость, способность меняться, увертливость.
В ушах у меня зашумело. Этот символ я уже видел. Совсем недавно. В собственном номере.
Откуда ты знаешь? спросил я у Хафборна.
Как мне уже приходилось вам говорить, я проводил свое время в Вальгалле с пользой, и у меня теперь есть ученая степень в области германской литературы, гордо он выпятил грудь колесом.
О чем он упоминает всего лишь по несколько раз на дню, вклинилась Мэллори.
Эй, ребята! Зайдите-ка в спальню, позвал нас оттуда Ти Джей.
Поспешив туда, мы увидели, что он подцепил на штык из наваленной кучей горы одежды темно-зеленое шелковое платье без рукавов.
Шикарное, щелкнула языком Мэллори. Между прочим, от Стеллы Маккартни.
Откуда ты знаешь? нахмурился Хафборн.
Я тоже провожу с пользой время в Вальгалле, мастерски сымитировала она его пафосную интонацию. И получила ученую степень в области моды.
Молчи, женщина, пробормотал Хафборн.
А это видели? поднял в это время Ти Джей из кучи одежды темно-зеленый смокинг с обшитыми розовым шелком лацканами.
Башку мне совсем переклинило. Клейма с символом Локи на черепках посуды. Дикий разгром в бывшем номере Икса. Горы зелено-розовой разнополой одежды.
Выходит, их здесь поселилось двое? в обалдении глянул на друзей я. У него что, есть сестра?
Хафборн фыркнул:
Ти Джей, ты сам ему объяснишь или мне помочь?
По коридору разнесся трубный звук рога.
Время обеда, тут же отреагировал на него Ти Джей. Пошли. За едой и договорим.
Трое моих друзей направились к двери, а я так и остался сидеть на корточках над горой осколков, таращась на логотип с инициалами.
Магнус, ты идешь? поторопил меня Ти Джей.
В лифте я, как вы помните, жаждал поесть и после вздремнуть, но теперь ни того ни другого мне уже не хотелось.
Идите, махнул друзьям я, хватая с пола еще один черепок с клеймом. Мне надо кое-что проверить.
Глава V. Личная жизнь моего меча куда лучше, чем моя собственная
Идти на обед в таких растрепанных чувствах мне и впрямь не следовало. Там ведь у нас возле шведского стола бьются насмерть, и меня бы сейчас почти наверняка насадили на вилку для мяса фондю еще прежде, чем я бы успел до конца наполнить тарелку.
В Вальгалле вообще подавляющее количество коллективных встреч и общений происходит до смерти. Игра в скрэббл. Сплав на плотах по бурным рекам. Поедание блинов. И даже игра в крокет. (По поводу последнего особое предупреждение: никогда не соглашайтесь играть в викинговский крокет!)
У себя в номере я, прежде чем оглядеться, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, готовясь к тому, что сейчас увижу такой же разгром, как в апартаментах А. Ф. Номера-то у нас одинаковые, вот у меня возникло сильное опасение, что мой может из солидарности сотворить с собой то же самое. Но нет: в нем все оставалось по-прежнему. Разве что было гораздо чище, чем в тот момент, когда я из него уходил.
Никогда здесь не видел ни одного уборщика, и для меня остается полной загадкой, каким образом они умудряются в мое отсутствие появиться, проделать свою работу и незаметно исчезнуть. Непременно заменят белье на кровати, пусть я даже в ней и не спал. Выскребут до блеска ванную комнату, хотя я оставляю ее обычно чистой и прибранной. Сложат и выгладят всю одежду, хотя она у меня и так остается аккуратно сложенной. Выстирают и накрахмалят нижнее белье. Вы только вдумайтесь: они крахмалят мне нижнее белье!
Меня до сих пор это как-то смущает. Мало того что живу в столь роскошных апартаментах, меня еще в них и обслуживают по первому разряду. Я же привык все делать самостоятельно. Мама с детства меня приучила к этому. Но в какой бы чистоте я ни оставлял свой номер, обслуга безжалостно стерилизовала там каждый предмет, к тому же еще оставляла каждый раз какой-нибудь подарок, что приводило меня в большее замешательство, чем накрахмаленное белье.
Ноги сами собой понесли меня к камину. Первый раз ступив в этот номер, я обнаружил на мраморной полке над очагом снимок, запечатлевший меня, восьмилетнего, вместе с мамой на вершине горы Веллингтон. С той поры рядом с ним возникло еще несколько фотографий. Иные из них я знал с детства, другие увидел лишь после того, как они появились здесь. Не знаю уж, где обнаружила их гостиничная обслуга. Может быть, просто по мере того, как номер мой под меня подстраивался, они появились из космоса. Или Вальгалла хранила где-нибудь в облаке резервную копию сцен земной жизни каждого из эйнхериев.