Он был высоким и худым и всегда носил темный костюм с синим шарфом, обернутым вокруг шеи. Сколько Гэлли помнила, он всегда стоял там, в дождь и в солнцеточно на одном и том же месте: неподалеку от паба под названием «Звезда»,играя веселые нежные мелодии на потрепанной маленькой скрипке, которая казалась слишком маленькой для него. Футляр от скрипки лежал открытым на мостовой у его ног, и люди, проходя, время от времени бросали в него медяки или пятифунтовые бумажки. Гэлли всегда было интересно, почему он никогда не играет настоящие мелодиипросто музыку, как она думала о ней.
Ни у Гэлли, ни у Марсии никогда не было монет, чтобы бросить в футляр, но Марсия никогда не упускала случая кивнуть и улыбнуться мужчине. После чего он кивал в ответ, не выпуская скрипку и продолжая играть, и широкая лучезарная улыбка расплывалась на его худом лице, заставляя глаза сиять ярко-синим цветом, под стать его шарфу. Раньше Гэлли думала, что он старый. Но у него была такая молодая улыбка, что теперь она заметила: волосы под круглой черной кепкой, которую он постоянно носил, были не седыми от старости, а того же изысканного белого оттенка, как у Марсии.
- Он ваш родственник?спросила она.Поэтому вы киваете?
- Нет. Это вежливо, - ответила Марсия.Он музыкант.
Она произнесла это так, что слово прозвучало как «волшебник».
- О!произнесла Гэлли, весьма впечатленная.
После этого она с немалым трепетом тоже всегда кивала и улыбалась музыканту. И он всегда улыбался в ответ.
Гэлли страшно хотелось спросить музыканта насчет его волшебной силы, но Марсия всегда быстро проводила ее мимок магазинамраньше, чем она успевала задать вопрос.
А потом однажды после обеда они были в угловом магазине, сразу за «Звездой», где Гэлли по-прежнему слышала далекий звук скрипкитакой грустный и нежный, что она почувствовала ту же болезненную жажду, которую ощущала из-за мифосферы,когда Марсия принялась спорить с мистером Ахмедом, управляющим магазином. Оба указывали на бабушкин список, и мистер Ахмед повторял:
- Нет, нет, уверяю вас, здесь написано «лимонад».
В то время как Марсия снова и снова говорила:
- Нам нужны лимоны!
Гэлли ждала, пока они перестанут, лениво пиная низ аппарата для мороженного. И что-то звякнуло рядом с ее туфлей. Гэлли опустила взгляд и увидела, что это монета в один фунт.
Не задумавшись ни на секунду, она схватила монету и выбежала из магазина, обогнула разбухшие ступени «Звезды», и устремилась обратнотуда, где играл музыкант. Там она бросила монету в футляр скрипки и, тяжело дыша, ждала, остановившись напротив него.
Мгновение спустя он, похоже, понял, что она чего-то хочет. Он поднял смычок и опустил скрипку из-под подбородка.
- Спасибо, - сказал он.
У него был приятный ясный голос. Ободренная этим, Гэлли выпалила:
- Пожалуйста, я только хотела узнать: вы волшебник?
Он поразмышлял над этим.
- Зависит от того, что ты понимаешь под словом «волшебник», - наконец, ответил он.Мои путине ваши пути. Но у меня есть брат, который стоит на солнцеон может сказать тебе больше.
Гэлли посмотрела на другую сторону улицы, где солнечный свет полыхал на покупателях и отражался от витрин магазинов. У нее часто возникал смутный вопрос, почему музыкант всегда стоит здесь, на теневой стороне улицы. Она повернулась обратно спросить, является ли его брат тоже музыкантом.
Но тут в панике принеслась Марсия и схватила Гэлли за руку.
- Ты не уходишь, ты не уходишь! Твоя баба убьет меня! Сожалею, - выдохнула она музыканту.Она докучала вам.
Он улыбнулся своей синеглазой улыбкой:
- Вовсе нет.
Марсия одарила его взволнованным взглядом и потащила Гэлли обратно в магазин, где они с мистером Ахмедом решили спор, взяв бабушке лимоны и лимонад. Когда они вернулись домой, бабушка не была довольна. Она хотела лимонный сок.
После этого каждый раз, когда они ходили по магазинам, Гэлли пыталась соблазнить Марсию пойти по солнечной стороне улицы, в надежде встретить брата музыканта. Марсия кивала и улыбалась, будто в самом деле понимала, и оставалась на обычной стороне дороги. Кивки и улыбки оказались привычкой Марсии. Она использовала их вместо понимания английского. Особенно, когда бабушка велела ей почистить серебро или подмести лестницы. Бабушка вскоре начала говорить, что Марсия просто ленивая девка.
- А теперь давай посмотрим, - сказала бабушка однажды после полудня несколько дней спустя, - можешь ли ты справиться с одним простым заданием, Марсия. Нет, не кивай, не улыбайся. Просто посмотри на туфли Гэлли.
И указала пальцем. Марсия с Гэлли вместе опустили взгляд на аккуратные черные блестящие туфли Гэлли.
- А теперь отправляйся в магазин, - сказала бабушка, - с этой запиской и этими деньгами и купи Гэлли точно такую же пару, только на полразмера больше. Можешь это сделать?
- Я могу это сделать, бабушка, - радостно произнесла Гэлли: обувной магазин находился на солнечной стороне улицы.
- Я разговариваю с Марсией, - ответила бабушка.Марсия занимается покупками. Я хочу точно такие же, Марсия. Никакого другого цвета, никаких финтифлюшек. Ты поняла?
Марсия энергично кивнула и улыбнулась, и они вдвоем отправились к магазинам. По пути Марсия беспомощно призналась:
- Я не знаю, какими бывают туфли. Что такое финтифлюшки?
- Я покажу вам, - ответила Гэлли.
Обувной магазин находился довольно далеко от «Звезды», где как обычно играл музыкант. Гэлли помахала ему через улицу, но не была уверена, видел ли он ее. Когда они дошли до обувного магазина, Гэлли подвела Марсию к окну и указала на разнообразные туфли внутри.
- Видитевон у тех розовых с ковбойской бахромой есть финтифлюшки, как и у техс цветком спереди. Понимаете?
Пока Марсия откидывала назад волосы, чтобы наклониться и пристально всмотреться в туфли, а потом как обычно кивнуть и улыбнуться, Гэлли вдруг услышала далекие нежные отрывистые звуки музыки. Это была не скрипка. Гэлли не была уверена, что это за инструмент, но музыка струилась и останавливалась, и струилась снова, и это были самые восхитительные звуки, что она когда-либо слышала.
- Это его брат, - сказала она Марсии.
Марсия только кивнула и улыбнулась и посмотрела на туфли.
- Вернусь через минуту, - сказала Гэлли и отошла в сторону вдоль фасадов магазинов, следуя за музыкой.Будто Гамельнский Крысолов, - вслух произнесла она, пока звуки вели ее вперед, и вперед, а потом за уголна маленькую боковую улицу.
Музыкант стоял там в ярком солнечном свете и, к восторгу Гэлли, в самом деле играл на дудкетого типа, которую во время игры держат набок вдоль плеча. Гэлли смутно припомнила, что это, наверное, флейта. Она никогда не слышала столь прекрасных звуков, как те, что изливались из флейты, хотя и предпочла бы, чтобы он придерживался одной мелодии, вместо того чтобы играть отрывки. В один момент он играл что-то неистовое и веселое. А потом обрывал мелодию и начинал другуютрогательную и грустную. Потом начиналась музыка, под которую можно маршировать. Гэлли стояла, разглядывая его и радуясь.
Его волосы, похожие на волосы Марсиидовольно длинные, но не настолько, как у Марсии,развевались вокруг его головы тонкими белыми прядями. И он был таким же высоким и худым, как скрипач, хотя и совсем не таким аккуратным. Его одежда была зеленой и мешковатой, а на его шее трепетал зеленый-зеленый шарф. Мешковатая зеленая шляпа лежала на земле в ожидании денег рядом с его босыми ступнями.
Он наблюдал, как Гэлли наблюдает за ним, пока он играет. Его глаза были того же зеленого цвета, что его шарф. Гэлли никогда прежде не видела глаз такого цвета, как и никогда не встречала такого открытого, заинтересованного и доброго взгляда. Как будто они с Гэлли уже знали друг друга.
- Простите, у меня нет денег, - произнесла она.
Невозможно играть на флейте и разговаривать. Он убрал флейту от губ, чтобы улыбнуться и сказать:
- Неважно.
- Вы брат человека со скрипкой?спросила она.
- Верно. Кто ты?
- Гэлли Сиф. Как вас зовут?
Он ухмыльнулсятакой же юной усмешкой, как у его братаи спросил:
- Как ты хочешь меня звать?
Всевозможные имена потоком пронеслись в голове Гэллитак много, что она вынуждена была сделать глубокий прерывистый вдох.
- Флейта, - в итоге ответила она.
Он засмеялся:
- Пойдет. И полагаю, таким образом мой брат получает имя Скрипка. Одному из нас стоит предупредить его. Что я могу сделать для тебя?
- Вы волшебник?спросила Гэлли.
- Во многих отношениях, да. Я не живу по обычным правилам.
- Мне приходится жить по правилам всё время, - с сожалением произнесла Гэлли.Можете показать мне немного волшебства?
Флейта посмотрел на нее задумчивои сочувственно, подумала она. Кажется, он собирался согласиться, но потом посмотрел поверх головы Гэлли и ответил:
- Возможно, в другой раз.
По маленькой улице спешила Марсия, размахивая парой больших розовых туфель с ковбойской бахромой, а продавщица из обувного магазина спешила за ней следом. Марсия была так взволнованна потерей Гэлли, что вовсе разучилась говорить по-английски и выкрикивала поток слов на родном языке, в то время как продавщица повторяла:
- Мне всё равно, откуда вы родом. Вы не заплатили за туфли.
Флейта скривился так, что казалось, будто половина его лица улыбается Гэлли, а другая половина серьезно смотрит на продавщицу и говорит:
- Думаю, лучше мне разобраться с этим. Всё хорошо. Понимаете, она подумала, что эта девочка пропала.
После чего он заговорил с Марсиейочевидно на ее родном языке.
Марсия ответила фонтаном мрачнейшего русского, хлопнув перед грудью розовыми туфлями жестом, заменяющим выкручивание рук. Это были большие туфлискорее размера Марсии, чем Гэлли. Флейта успокаивающе говорил с ней, одновременно поднимая свою шляпу и убирая флейту в длинный футляр. К тому времени, когда они все шли обратно к обувному магазину, на нем оказались поношенные зеленые ботинки, хотя Гэлли определенно не видела, чтобы он их надевал.
«Он сотворил волшебство!подумала Гэлли.И немало!»добавила она, наблюдая, как Флейта успокаивает всех в магазине и проверяет, чтобы Марсия отсчитала достаточно бабушкиных денег, чтобы заплатить за большие розовые туфли. После чего он улыбнулся Гэлли:
- Увидимся.
И ушел.
Марсия с Гэлли отправились домой, и бабушка была далеко не довольна. Гэлли несколько раз повторила:
- Бабушка, это не ее вина, или Флейты. Они оба подумали, ты имела в виду, что туфли для нее.
В то время как Марсия кивала, улыбалась и счастливо сжимала туфли.
- Тихо, Гэлли, - резко велела бабушка.Марсия, с меня хватит этих кивков и улыбок. Они просто предлог для лени и недобросовестности. Ты должна уйти. Немедленно.
Некрасивое лицо Марсии за завесой прекрасных волос исказилось.
- Я лень?сказала она бабушке.А что вы тогда? Вы ничего не делаете целый день, только отдаете приказы и устанавливаете правила! Я немедленно иду паковатьсяи заберу мои туфли!
Тяжело ступая, она хмуро поднялась по лестнице.
- Твоя бабачудовище!сказала она, протопав мимо Гэлли.Тебя мне жаль до глубины души!
Это поразило Гэлли. Она не думала о бабушке, как о чудовище. Она просто считала, что такова жизнь: длинная, скучная, заполненная правилами и тем, чего нельзя делать. А теперь Марсия жалела ее. Она задумалась, есть ли в этом смысл.
На некоторое время прогулки до магазинов или дальшедо пустыряпрекратились. До тех пор, пока не найдут новую горничную, чтобы убираться и водить Гэлли на послеобеденные прогулки, Гэлли отправляли на задний двор. Там она бродила среди темных густых кустов лавра, думая о родителях, тоскуя по мифосфере и размышляя, правда ли бабушкачудовище. Иногда, когда она оказывалась точно в центре лавровых кустов и знала, что ее невозможно увидеть ни из одного окна, она приседалааккуратно, чтобы не испачкать колении потихоньку строила коттеджи из прутиков, замки из гальки и сады из всего, что могла найти. Она называла их «создания мифосферы».
Примерно неделю спустя она строила особенно тщательно разработанный сад, созданный из аккуратно сложенных гравия и папоротника, когда подняла взгляд и увидела, что среди лавровых кустов, засунув руки в карманы, стоит Флейта. Он пристально смотрел на дом, как если бы что-то в нем его озадачивало. Гэлли не представляла, как Флейта попал внутрь. Сад окружала высокая кирпичная стена, и попасть сюда можно было только через дом.
- Привет, - сказала она.Что вы здесь делаете?
Флейта явно не подозревал о ее присутствии. С пораженным выражением лица он стремительно повернулся, и его зеленый шарф взметнулся, красиво развеваясь вместе с его волосами.
- О, - произнес он.Я тебя не видел. Я размышлял, что происходит в этом доме.
- Ничего особенного, - сухо сообщила ему Гэлли.Дедушка работает, а бабушка устанавливает правила.
Флейта нахмурился и слегка качнул головой. Зеленый шарф затрепетал. Его глазазеленые и спокойныеуставились на Гэлли.
- Я знаю тебя, - сказал он.Ты была с русской леди и туфлями.
- Марсия. Она ушла.
- Неудивительно. Этот дом не для таких, как она. Почему ты здесь?
- Я сирота, - объяснила Гэлли.Они меня растят.
Флейта кивнул, принимая информацию, но возле губ у него появились маленькие складки сомнения. Гэлли поймала себя на том, что преклоняется перед нимтак, как никогда не преклонялась даже перед дедушкой.
- Как вы попали сюда?спросила она.Перелезли через стену?
Флейта покачал головой:
- Для меня не существует стен. Я покажу тебе, если ты просто проследуешь за мной несколько шагов.
Он развернулся и пошел меж лавровых кустов, мягко шурша листьями.
Гэлли вскочила от своего каменного садаона в любом случае с ним закончилаи последовала за шелестом и проблесками зеленого шарфа среди темных листьев. Наверное, в стене находились ворота, которых она прежде никогда не встречала. Но она так и не увидела стену. Следом за Флейтой она вышла из лавровых кустов и оказалась на углу пустыря. Действительнопустыря. Она увидела вдалеке на дороге машины и знакомый дедушкин красный дом на другой стороне улицы.
- О, небо!воскликнула она и с уважением посмотрела на Флейту.Это опять волшебство, да? А можете показать мне еще?
Флейта обдумал это:
- Что ты хочешь увидеть?
Сомнений быть не могло.
- Мифосферу, - ответила Гэлли.