Их было много, этих следов и отметин. Неестественно много. Тонкие розовые полоски сросшейся кожи. Толще, чем от глубоких царапин, но тоньше шрама от аппендицита. А ещё широкие полосы, какие бывают после ожогов. И треугольные вмятины, как от клыков. Больших клыков.
Словно клинопись по всему телу. Загадочные письмена, в которых было зашифровано прошлое. Вот и объяснение, почему в сильную жару дядя носил рубашку с длинными рукавами
Без тени улыбки дядя посмотрел в глаза племяннице, повернулся и ушёл к себе. Не торопясь. Не прикрываясь. Как будто ничего не произошло!
Потом Злата купила ему халат. А Варя продолжала гадать, где он мог так пораниться? И обо что?
Вспомнив ту ночь, она поняла, что шрамы свои он получил примерно так же, как Злата«ненастоящие» синяки: каким-то особым, таинственным способом.
«Чем же он занимается?»подумала Варя, и эта мысль явственно отразилась на её лице.
Всё запуталосьтебе не стоит влезать,сказал дядя таким тоном, каким говорят об общеизвестных вещах.
Протянул племяннице готовый бутерброд и добавил:
Если хочешь помочь, не мешай.
И в подтверждение своих слов вонзил нож в ветчину.
Варе показалось, что она вышла на пару минут и пропустила Самое Важное Объяснение. Так бывает, когда во время сеанса в кинотеатре выскакиваешь в туалет или за колой. Потом возвращаешься в зал и понимаешь, что поздно спрашивать. Сюжет несётся вперёд, и теперь лучше молчать и смеяться вместе с остальными, чтобы не выглядеть дурой.
Я не буду овсянку,сказала Варя.И это я тоже не буду,она бросила бутерброд на тарелку, так что сыр отвалился от хлеба, а ломтик ветчины свернулся в трубочку.Я такое не ем! И вообще, я не хочу есть!
Ну, не ешь,он пожал плечами.Мне больше достанется,и в подтверждение своих слов отправил себе в рот очередной неудачный ломтик.
Ты должен мне всё объяснить,вновь начала Варя.
Момент истины. Другого шанса не представится!
Варя прикрыла дверь и оперлась об неё спиной, блокируя выход из кухни.
Опять три вопроса?улыбнулся дядя, слизывая с ножа вкусные мясные крошки.
Варя покраснела, но не стала отступать.
Больше! Сто!и зачастила, пока не перебили.Кто такой парень из метро, который подарил мне платок? Где я была, когда меня Злата спасала? Почему дядя Серёжа и тот белобрысый упали под поезд, но никто не заметил? Почему ты вчера сказал, что это не Злата, а потом исчез, а дверь была закрыта? И когда вернулсядверь никто не открывал, я проверяла! Что вообще случилось со Златой? Кто такой дядя Серёжа? Как он сделал, что я слышала голоса? То, что ты рассказал про отца, правда или нет? Кто вообще мой отец? Чем ты занимаешься? Какая у тебя работа?! И откуда у тебя все те шрамы, которые я видела?!
Дядя внимательно её выслушалдаже резать перестал. Когда Варя выдохлась, подождал немного. Ловким ударом ножа отсёк от ветчины идеально ровный кусок. Облизал пораненный палец. Бросил нож в раковину. Убрал продукты в холодильник. Привёл тарелку с бутербродами в порядок.
Варя напряжённо следила за каждым его движением, прижавшись спиной к двери и для надёжности упершись пятками в пол. Чтобы отодрать её от занятого поста, пришлось бы постараться.
Закончив с приготовлениями, дядя налил чай в кружку с эрдельтерьером, подхватил бутерброды с овсянкой и подошёл к двери.
Злате надо покушать, чтобы набраться сил для выздоровления,сообщил он племяннице.
Ты будешь отвечать или нет?спросила она, злобно прищурившись.
Если я начну отвечать, Злата останется голодной,объяснил дядя.
Деваться было некудаи Варя сама открыла ему дверь.
Чуть не забыл,дядя обернулся, одарив всё тем же безмятежным взглядом «никаких вопросоввсё в порядке».Насчёт того молодого человека из метро.
Да?..Варя сдалась и потому не ожидала, что с ней будут разговаривать.
Он спрашивал о тебе. Хочет повидаться. Типа на свидание пригласил. Пойдёшь? Он обещал, что будет ждать!
* * * 00:47 * * *
Встав за рекламной тумбой, Макмар дождался, пока Надя, нагруженная чемоданом и бесформенной спортивной сумкой, пройдёт немного вперёд. Сутулая фигурка, понуро опущенные плечи, траурная вуаль отросшей чёлкипервое место на конкурсе «Мисс Отчаяние».
Незаметно вынырнув из укрытия, закройщик нагнал девушку и какое-то время шёл рядом. Когда Надя попыталась преодолеть бордюр, Макмар выхватил у неё чемодан, ловко убрал выдвигающуюся ручку и понёс за ту, что сбоку.
Я знала, что это вы,воскликнула Надя, не слишком-то удивлённая его внезапным появлением, и солнечно улыбнуласьвпервые за последнюю неделю.
Домой тебе надо,сказал Макмар, нахмурившись.Сегодня же. На билет хватит?
Мне некуда,призналась она, укрепляя его подозрения.
Швеи что-то подобное болтали, но он не был уверен до конца.
Так не бывает,возразил Макмар.
Бывает,вздохнула Надя.Меня там не ждут! Я там прописана, но меня и на порог не пустят! У сестры ребёнок. Когда я уезжала, они дали мне денег, чтобы я устроилась, и как я теперь вернусь? Для меня нет там места, понимаете?
А твой молодой человек?
Макмар поддержал свою спутницу под локоть, помогая обойти лужу, чем удивил её больше, чем своим неожиданным появлением. Надя остановилась, чтобы протереть краем шарфа запотевшие очки, и тогда закройщик впервые увидел, что глаза у неёзелёные, а бровигустые и широкие, словно две полоски меха.
У тебя же есть молодой человек?продолжал Макмар.Почему ты не попросишь у него помощи?
Надя торопливо нацепила очки на нос, превратившись из зеленоглазой кошки обратно в испуганную мышку, и пробубнила, словно ненавистный вызубренный урок:
Он живёт с мамой, она ненавидит приезжих, думает, я с ним из-за прописки, он тоже так думает, решил, что я его так проверяю, что сама подстроила, ну, и мы поссорились...
Красная буква «М» была всё ближе. Макмар ступил на верхнюю ступеньку перехода и бросил взгляд на свою спутницу, которая застыла, прикусив губу и судорожно стиснув края полосатого шарфика, повязанного поверх капюшона куртки. Стояла, боясь поверить в чудо,ни дать ни взять Золушка при виде феи-крёстной!
Поездок не осталось?спросил закройщик, но Надя помотала головой и юркнула следом.
Пока они шли по переходу, она молчала. Размышляла о чём-то, старательно подбирая слова. Когда пришлось задержаться перед турникетами, девушка повернула к Макмару счастливое покрасневшее личико и сбивчиво протараторила:
Спасибо! Я знала, я знала, что вы поможете, что вы поймёте! Я всегда знала, что вы хороший, потому что вы учили меня и помогли научиться, и не стучали, когда я портила! Я знаю, что вы хороший и не злой, что вы нормальный человек, хоть ипродолжить она не смогла и покраснела пуще прежнего.
Макмар хмыкнул, подталкивая её к турникету и демонстративно игнорируя злобные взгляды, которыми его одаривали окружающие, задетые чемоданом.
Поэтому ты так спокойно идёшь со мной?
Сквозь чёлку и стёкла очков ему просияли две изумрудные звёзды.
Вдруг Надя отвернулась, привстала на цыпочки, выглядывая вперёд. Эскалатор спускал их всё ниже и нижеи всё громче звучала музыка.
У столика с театральными билетами стоял юноша с флейтой и наигрывал что-то лиричное, нежное, чуть тревожное, зовущее прочь из ненасытного городатуда, где нет ни грохочущего чрева метро, ни челюстей-многоэтажек, ни безысходности, одинаковой и для тех, кто в колее, и для тех, кто проиграл. Зелёные поля, чистый свежий ветер, бездонное небо
Здорово, да?Надя тронула Макмара за рукав пальто, шмыгнула носом и полезла за кошельком.Я всегда подаю, если нравится,сообщила она, выгребая мелочь.Хоть немного, но надо.
Бросив монеты в картонку, стоящую перед музыкантом, она поискала глазами указатели:
Нам на какую станцию?
Сюда,Макмар взял чемодан в другую руку и направился вперёд, придерживая девушку за локоть и помогая ей лавировать в толпе.
Флейтист смотрел на них двоих, словно завороженный, не переставая играть. У него были тусклые измученные глаза, переполненные тоской. Мятая запятнанная одежда казалась театральным костюмом, не хватало крысили детей, выстроившихся почтительным кружком.