Если бы я не медлил так на стоянке, если бы сразу выехал или если бы был в своем всегдашнем благодушном настроении
наверняка я бы и внимания не обратил на двух дюжих санитаров, загружавших носилки с пациентом в машину.
Но мои чувства теперь обострились до крайности, восприятие было ясным и отчетливым, как часто бывает в самых критических ситуациях, когда мозг и тело работают то ли отдельно друг от друга, то ли наоборот обретают немыслимую в обычной жизни синхронизацию. Мне это очень хорошо знакомо не раз и не два испытывал на работе.
Вот и сейчас я сразу же заметил, что фургон не был ни «Скорой помощью», ни реанимобилем. Обычный фургон, серого цвета, без окон. В таких возят почту или товары с доставкой на дом, но никак не больных. А ведь эти парни пытаются засунуть носилки с лежащей на них девушкой именно в этот серый фургон. А потом я обратил внимание на носилки и обмер там лежала Рита.
В голове что-то щелкнуло. Я перестал задумываться. Спущенная с тетивы стрела не задумывается она неукоснительно стремится к цели. Ее ведет не размышление импульс. Или судьба.
Тронув «кубик» с места, я почти сразу же затормозил, перекрывая выезд со стоянки.
«Санитары» (я уже не верил, что это санитары, да и видок у них был не сказать чтобы медицинский), заметив меня, остановились, и быковатого вида парень примерно моих лет с нескрываемым вызовом буркнул:
Чё надо? Освободил выезд, слышь!
Вы куда ее грузите? спросил я довольно спокойно (стрела не нервничает, не психует она просто летит к цели).
Тебя это колышет? Отвалил с дороги, кому сказал!.. с вызовом ответил «бык».
«Санитары» опустили носилки прямо на землю. Напарник «быка» встал рядом, сунув руки в карманы и сильно горбясь. Он был худой, жилистый, с нездоровой, землистой кожей. Бабушки у подъезда, вероятно, считали его наркоманом. И не исключено, что они были абсолютно правы.
Ее должны были оперировать, все так же спокойно сказал я. Здесь, в больнице. Куда вы ее везете?
Не твое дело, злобно цыкнул худой, а «бык» решительно шагнул вперед и добавил с вызовом:
Слышь, фраерок, канал бы ты
Тот, кто грубит, заведомо не уверен в своей правоте. Похоже, я не зря вмешался (хотя еще неизвестно, я ли вмешался: по-моему, мной двигали не собственные соображения, а какие-то посторонние, высшие силы).
«Бык» даже не сообразил, откуда ему прилетело в переносицу, но болевой шок (когда ломают нос, человек действительно чувствует, как «искры из глаз посыпались», вплоть до потери сознания) моментально вывел его из игры. «Наркоман» все-таки успел вытащить из кармана нечто, оказавшееся полицейским тазером, но я ударом ноги выбил «игрушку», а вторым ударом вырубил и самого «наркомана». Из машины рванулся водитель, тоже с тазером на изготовку, но тут все было еще проще, я прыгнул вперед и провел самую элементарную подсечку. А пока он неуклюже падал, добавил по затылку. Теперь диспозиция обрисовалась такая: «бык» сидит на асфальте, прижав руки к лицу, и воет, «наркоман» и водитель смирнехонько лежат в отключке.
Меж тем больничная охрана так и не появилась. Ни во время драки (что еще можно было понять: кому охота попадать под чужую, в общем, раздачу), ни даже когда я переносил Риту в свою машину. Удивительно. Сговорились они, что ли.
Впрочем, я тут же об этом забыл: подняв девушку на руки, я не увидел на ее голове повреждений. Что за черт! Усадив спасенную в «кубик», я осмотрел ее более тщательно. Ничего. Чистые густые волосы, под которыми ни шишек, ни ран, ни ссадин а ведь ее должны были начать готовить к операции, то есть, как минимум, побрить. Ну ладно, побрить голову еще не успели, но ведь и на теле ни малейших повреждений. Ну, по крайней мере, на его открытых частях. И это после тяжелой аварии, после того, как ее вышвырнуло из машины и приложило об землю? Я, знаете ли, спасатель, я знаю, как выглядят пострадавшие. А тут ничего.
Ничего не понимаю.
И тут моя пассажирка тихонько пискнула, вздохнула и открыла глаза.
Которые были на порядок светлее, чем у Риты. От изумления я нажал на тормоз:
Вы не Рита, довольно глупо сказал я, глядя на незнакомку. Кто вы?
Девушка ответила не сразу. Судя по застилающей светлые глаза мути, ее угостили изрядной долей какого-то транквилизатора. Ну да, раз сама очнулась, значит, и окончательно в себя придет без специальной детоксикации. Вскоре взгляд ее немного прояснился:
Мария. Меня зовут Мария. Рита моя сестра.
Глава 4Лавина
15.12.2042. Город.
Привокзальное шоссе. Макс
Мария понемногу приходила в себя, а я лихорадочно соображал что же делать дальше. Наверное, я не слишком умный человек, мне трудно было справиться с тем шквалом мыслей и вопросов, которые на меня свалились. И у меня катастрофически не хватало информации, необходимой, чтобы хоть что-то понять и решить. Что же, черт побери, происходит?
Куда мы едем? Мария первой прервала напряженное молчание.
Пока не знаю, честно ответил я. Вы как, пришли в себя? Можете отвечать на вопросы?
Она кивнула.
Что это были за люди?
Какие люди? Мария словно бы не понимала меня.
Которые хотели вас выкрасть, пояснил я.
Меня хотели выкрасть? она искренне удивилась.
Час от часу не легче.
Наверно, вы ничего не помните, вы были без сознания.
Да, пожалуй, она нахмурилась. Я помню, что мне дали какой-то препарат. Вообще-то, так и должно быть, меня собирались ввести в медикаментозную кому
Зачем? удивился уже я.
Внезапно она начала всхлипывать, потом заплакала. Ну вот, похоже, она совсем пришла в себя. Во всяком случае, что-то соображает. Только сказать не может.
Эй, Мария, перестаньте, пожалуйста, вклинился я в ее всхлипы. Не время сейчас расклеиваться. Вот когда мы будем в безопасности, тогда можно будет поплакать. А сейчас возьмите себя в руки и расскажите все по порядку.
Я-а подписала-а контра-а-акт, сквозь всхлипы сказала она. На до-о-онорство ради Ри-и-иты
То есть вы должны были отдать конечность, чтобы кто-то оплатил ей операцию? уточнил я на всякий случай.
Четы-ы-ыре, протянула она сквозь рыдания.
Я содрогнулся. Господи, что же творится на этом свете! Рита была права, когда рассказывала об эпидемии похищения женщин. Она даже преуменьшала ее размах и обороты. Четыре аппарата! Это же почти верная смерть!
Ладно. Об этом можете не беспокоиться, сухо, чтоб не вызвать новый шквал рыданий, сказал я. За операцию заплатил другой человек. Так что ваш прежний контракт аннулирован. Вы никому ничего не должны.
Мария подняла на меня заплаканные глаза:
Правда? А кто?
Я почему-то не хотел признаваться, потому соврал:
Феликс. Парень, с которым она встречается.
Она чуть в ладоши не захлопала:
Вот молодчинка! А Рита говорила, что он мямля и ни на что не годен.
Лестная характеристика для Феликса, что ни говори. Мне даже стало обидно за друга.
Итак, получается, что вас «кинули», начал рассуждать я. Попробуем сделать предположение тот, кто вас кинул, решил, что продешевил, и перепродал вас герлхантерам.
Что значит «кинули»? И кому-кому меня перепродали?
Ну-у Охотникам за женщинами. Да, эта версия шита белыми нитками, но других предположений у меня все равно нет, придется отталкиваться от этого. А раз так, мы имеем дело с мафией. А мафия очень не любит, когда им переходят дорогу.
Да, мне Рита говорила. Мария уже вроде бы совсем успокоилась. Она очень интересовалась как раз этими «охотниками», говорила, что они как-то связаны с Корпорацией.
Я знаю, она нам с Феликсом тоже говорила об этом, кивнул я.
И тут мне в голову пришла странная мысль. А что, если Рита не просто так попала в аварию? Ее хотели убрать? И хотят до сих пор? И Марию похитили для того, чтобы помешать перечислению денег на операцию?
Хотя нет, вряд ли. Слишком сложно.
Нам с Феликсом растерянно сказала Мария, что значит нам с Феликсом? Я ведь до сих пор не знаю, кто вы такой. И можно ли вам доверять. А вы рассуждаете про какие-то версии