Я умею. Рикер дёрнул плечом, Приходилось.
Парк не стал расспрашивать, где это Рикеру приходилось «попадать в вену» мало ли! Возможно, конечно, что тот был медиком-волонтёром
Но куда вероятней другой вариант. Старинный героин ещё пользовался в определённых кругах весьма неплохой популярностью.
Эвансу уже было не до расспросов: его реально сотрясала крупная дрожь, и пот тёк уже с макушки. Парк с ощутимым беспокойством в голосе спросил:
Ты Идти-то самсможешь?
Смогу, наверное. Только перед тем, как я лягу, и вы меня исколете Схожу-ка я в туалет. Отлить.
Отлить удалось. Цвет мочи показался Эвансу подозрительнымсловно оранжевым. Да и выйти из кабинки удалось не сразу. Едва натянул штаны, жутко замутило.
Пришлось плюхнуться на колени, и выложить всё то немногое, что удалось съесть, туда«на прокорм ихтиандру». Но через минуту, как ни странно, ему стало легче.
Парк, ожидавший у выхода, подставил плечо. Эванс буркнул:
С-спасибопосле чего не стал выделываться, а реально навалился на плечо напарника:
А где Рикер-то?
Пошёл на склад, за штативом для капельницы. Ты сам-токак?
Полегче. Только Вывернуло меня наизнанку. Да ты, наверное, слышал. Парк только кивнул, Ну и ещё подозрительноцвет мочи. Оранжевый какой-то.
Ага. Точно. Осталось только проверить твой язык. Парк кивнул, словно бы Эванс подтвердил какие-то его мысли или раскладки, Ложись давай.
Они как раз дотопали до кровати Эванса, так и стоявшей в углу на последнем этаже, и Эванс с ощутимым облегчением принял горизонтальное положение:
Ф-фу Чёрт. А и правданоги трясутся. И голова Трещит. А уж потеюкак свинья!
Ты свиней не трогай. в проём двери вошёл Рикер, тащивший в руках странного вида треногу, похожую на штатив старинного фотоаппарата и несколько пластиковых ёмкостей, Эти благородные и порядочные животные никогда законов не нарушают. Соответственнои в тюряги спецназначения не попадают. А ещё я слышал, что и тело и метаболизм у них настолько сходен с нашим, человеческим, что на них эти гады учёные проверяли многие лекарства, вакцины, и всё такое прочее. Ну-ка, давай свою граблю! Рикер весьма нетерпеливо схватил Эванса за безвольно лежавшую руку.
И язык покажи. это влез уже Парк.
Эванс усмехнулся через силу: приятно. Заботятся. Хоть и пытаются под показной ворчливостью скрыть, что беспокоятся, и привязались
Как и он к ним.
Вот уж точно говорят: совместные невзгоды и заботы сближают гораздо сильней, чем счастливо прожитые безмятежно-беззаботные годы например, у супругов. А ещё говорят, что пока всё хорошонетрудно казаться хорошим. Все «тонкости натуры» вылезают как раз в критических ситуациях. Он высунул язык.
Парк покачал головой:
Рикер! Ты тоже это видишь?
Рикер, возившийся с резиновым жгутом, кинул быстрый, а затем и внимательный взгляд на язык, который Эванс постарался высунуть как можно дальше.
Проклятье! Вижу, конечно. Оранжевый. И если верить той хрени, что написана в чёртовой инструкции, этолихорадка Вассермана. Моча тоже была такая?
Эванс кивнул:
Да.
Ну поздравляю! Ты, драгоценный наш, умудрился подхватить на редкость мерзкую и изнурительную зар-разу!
Да Помню я. Эванс и правда помнил всё, что вдолбили ему в голову гипнокурсом, Изнуряющий жар, жуткий озноб, и страшные головные боли Словом, похоже на модифицированную и усиленную малярию. Вы мне лучше вот что скажите: где и как я её подцепил? Она же вроде Передаётся только через укусы насекомых, и распространена только на Колорадо-три?
Ну а теперь ещё и на Адонисе! Ибез всяких насекомых. Ладно, терпибуду втыкать в тебя толстую железяку.
Однако нужно отдать Рикеру должное: в вену на локтевом сгибе он попал действительно быстро и профессионально. Впрочем, Эванс, поработавший по его просьбе кистью, этому не удивился: его вены набухли чертовски сильнопромахнуться было трудно!
Рикер, убедившийся, что кровь из торцевого конца иглы изливается уверенно, буркнул:
Ну вот и ещё одно подтверждение, на случай, если б мы сомневались: вены гипертрофированно увеличены, и кровяное давление наверняка повышено. его пальцы в это время аккуратно и уверенно подсоединили тонкий шланг от подвешенного на штативе пластикового мешочка, и открыли вентиль:
Терпи. Может быть больно и горячо.
Ага. Спасибо. Так как, вы думаете, я заразился?
Думаю, ты обо что-то укололся. Потому что «кусать» нас здесь некому. А воздушно-капельным путём эта хрень не передаётся. И не заразна для окружающих людей. Говорю жетолько укусом. Или ранкой. Да ты и сам наверняка сейчас вспомнишьнебось, укололся, и значения не придал!
Точно! Точно Вот я балда. Я укололся об один из ящиков: ещё подумал, какой мудак оставил не вбитым кончик гвоздя. Я даже высосал. Ну я и дебил
Зато красивый. Рикер снова показал Эвансу язык. Тот не придумал ничего лучше, как ответить тем же. Парк удовлетворённо, как показалось Эвансу, констатировал:
Окраска переходит на внутреннюю поверхность губ. И щёк. Ладноповернись-ка на бок. И терпи. Будет больно.
Оказалось действительно больно.
Этоесли говорить мягко. А если без прикрасЭвансу пришлось прикусить зубами губы, чтоб не орать благим матом!
Парк, старавшийся вводить медикаменты так, как и значилось в инструкциито есть, «как можно медленней!», молчал, но Эванс видел, как жилы на его лбу вздулись, а бровихмурятся: волнуется, стало быть! Ну, и переживает. Рикер, следивший, чтоб игла в это время не вылезла из вены напрягшегося Эванса, кивнул:
Нормально. Не зря закреплял скотчем. Эванс, кончай трястись и пыхтеть. Не так уж это и больно!
Тебе легко говорить. А мне больно. Да и колотит, как припадочного: озноб
Ничего страшного. Парк наконец закончил вторую инъекцию, и выдернул иглу, приложив на место ранки ватку со старинным спиртом, Уже не больно. И озноб должен пройти черезон привычно кинул взгляд на часы, Десять-пятнадцать минут.
Ну спасибо. Эванс вздохнул с облегчением, Какое счастье, что в нашей аптечке вся нужная фигня была!
Да ужПарк всё ещё выглядел сосредоточенно-нахмуренным, У нас хватит на весь курс. Так что потерпишь ещё три раза. Беспокоит же меня другое
Ведь если подумать как следует, то для обеспечения нашей аптечки медикаментами, требующимися для лечения всех известных экзотических болячек, нужен был бы отдельный контейнер. Размером побольше, чем даже тот, что с боезапасом!
Чёрт! Так получается, они нам вполне сознательно!.. сжавшего кулаки Рикера перекосило от злости. Парк остался как всегда спокоен:
Не обязательно. Просто наши «любезные» хозяева «любезно» подбросили нам именно ту болячку, против которой у нас есть средства. А могли быи неизвестную подбросить. Но тогдакак-то не складывается. Мы бы просто подохли в муках. И немного же они про нас тогда узнали бы
Нет, я думаю, тут всё-такидругое. И это, вот именнонаказание!
Рикер кивнул:
За попытку подорвать автоклав?
Вот именно. Дали нам понять, что за разрушение, или даже попытку тут что-то сломать или разрушитьпоследует адекватная расплата. Неважно, в каком виде. Нореально наносящая нам вред. И причиняющая моральные и физические мучения. В данном случае я в этом железобетонно уверен, поскольку пострадал именно тот, кто предложил «попробовать» взорвать один из чёртовых «холодильников»!
Эванс, пытавшийся соображать несмотря на то, что мысли ворочались тяжело, словно старинные мельничные жерновавидел как-то раз в музее! возмутился:
Ерунда получается. Это не может быть наказанием! Ведь явначале накололся А только потом мне пришла мысль взорвать этих тварей!
Это ничего не значит. Согласно старинным исследованиям на самом деле мысль осознаётся мозгом на полчаса позже, чем приходит туда в уже осознанном, так сказать, формате. Потому что мысли к нам вообще приходятизвне! Ну, то естьиз того самого «Единого информационного поля Вселенной»! Так работал и знаменитый Нострадамус, и Эдисон, и Тесла И наш мозг в данном случаепросто тот же самый передаточный ретранслятор: этой самой пришедшей мыслив сознание. А некоторые мысли этот ретранслятор попросту не пропускает. Отфильтровывает.