Эванс принялся трясти напарников:
Подъём, вы, лежебоки! Стая возвращается!
А-а, летучиеРикер, сплюнув, и почесав тощий зад, действительно встал, и перебрался со мгновенно свёрнутым спальником к стенке колокола, одну из боковых стенок которого Эванс по указаниям Парка оставил чуть приподнятой, установив на одном из баллонов«для проветривания!». Парк спальник скатал, и положил у ног Рикера:
Залезайте внутрь. Я самый тощий. И невкусно пахнущий. Поэтому буду отсюда смотреть, как преодолевается чёртов барьер.
Рикер пожал плечами, Эванс забрался внутрь, и приподнял край колокола:
Ныряй, когда насмотришься.
Угу.
Ждать, впрочем, долго не пришлось: не прошло и минуты, как Парк вполз внутрь, буркнув: «опускай!»
Ну, и?..
Ну и бараны мы.
В смысле? Не пролетели, что ли?
А-а, нет, я не об этом. Никаких сюрпризов со стороны наших маленьких друзей. Стая летела примерно на высоте километра. А потом, оказавшись прямо над крышей, просто стала спускаться внизвертикально. То естьпроход имеется прямо над нашими головами. Но я сейчас не об этом.
Да? Тогдао чём же?!
Да о чёртовых кошмарах. Ведь нам здесь ничего такого не снилось?
Нет.
Нет.
Ну, видите? А почемупонимаете?
Нет.
Нет. Может, просветишь? Рикер хмурил выгоревшие за эти дни брови.
Запросто. Тем более что я сам-тоничуть не лучше вас. Только во сне понял. Ну, вернее, в утренней полудрёме. Эта мысль появилась как-то сама. А ведь мы с вами всё могли понять и куда раньше. Тем более что всё было у нас под боком, и мы его отлично видели. Но! Как всегда бывает, не придали значения!
Ты о чём, Парк?
Да всё о том же. Помните, когда забрались на наш «чердак», осматривали колодцы с выдвижными лафетами, и всё такое прочее, видели всё, что там имеется?
Ну?
Баранки гну. Помните, говорю, там, в углу, как бы валялись несколько деревянных ящиков, непонятного вида и назначения? Ты ещё сказал, Эванс, что, наверное, пустая тара от каких-то ценных и дорогих запчастей от оружия? Ну так вот. Не буду вас томить: там, внутри, и находятся чёртовы ретрансляторы! Передающие нам в мозг все эти кошмары! Потому что они должны были быть поблизости, чтоб сигнал был достаточно мощным!
Некоторое время царило гробовое молчание. Стало отлично слышно, как стая снаружи визжит и пищит, очевидно, располагаясь на днёвку. Затем мыши словно расселись наконец, как им было надоутихли. Эванс, хмурясь, выдавил:
Похоже на правду. А ведь точно: ну мы и лохи! Даже не подумали, что уж военные-то наши ничего вот так, просто, не бросят! Даже пустой деревянный ящик. Поскольку за каждый придётся отвечать, раз уж положено по распорядку вернуть пустойна склад!
Рикер покачал головой:
Не верю. Не может быть всё так вот просто!
Парк криво усмехнулся:
А почему? Всё самое гениальноевсегда просто! Если захочешь что-то спрятатьпрячь на самом видном месте! Ну, во-всяком случае, так пишут во всех дешёвых детективах. И сермяжная правда в этом есть. Мы же и правдане придали значения этим чёртовым ящикам! Ну стоят себе, и стоят! А ведьне должны
Ладно. Проверить нетрудно. И идти недалеко. Тем более, раз уж мы проснулись, и взбодрились. Ну чтодобавим кислорода, да прикончим стандартные завтраки?
Здравая мысль. Эванс, передашь мой рюкзак?
До форпоста дошли уже в лучах вставшего голубого солнца. Эванс щурился, Рикер морщился: уж слишком резкими и непривычно ослепляющими были его лучи. Жаль, что в боекомплект в большом контейнере не входили простые чёрные очки.
К ящикам на чердаке постарались подобраться осторожно: мало ли!
Однако никаких мин-ловушек, или опасных для жизни сюрпризов не выявилось: груда как стояла себе в углу, так и стояла
Ага! Вот почему они не вызвали у нас подозрения! Парк не без восхищения в голосе ткнул пальцем, Смотрите: они сделаны так, что кажутся имеющими широкие щели! Но этоне щели. Этоискусная окраска! А сами поверхности монолитны!
Эванс, уже вставший на колени перед штабелем, доходившим ему до пояса, покачал головой:
Не-ет, тут штука ещё похитрей! Щели имеются! Иначе мы сразу раскусили бы фальшивку. Только вот изнутри всё заделано чем-то чёрным и непрозрачным!
Ладно, я у нас самый толстый и глупыйпоэтому начну разбор. А вы отойдите-ка на всякий случай подальше!
Не без некоторой обиды Эванс отметил, что особо возразить ему: что на замечание о габаритах и интеллектуальных возможностях, что на предложение отойти, никто особо не заморочился. Гады! А он-то старается Для них же!
Он аккуратно взялся за сравнительно небольшой верхний ящик, и почти нежно, словно младенца, приподнял его.
Лёгкий. Похоже, пустой. Размером с небольшой аквариум. Эванс осмотрел дощатую конструкцию со всех сторон. Действительно, внутрипрокладка из чёрного материала, похожего на самую обычную крашенную и провощенную бумагу. Да, в такую заворачивают действительно ценные запчасти или узлы. Правда, их, в-смысле, бумаги, не красят. Но вот крышкинет. Поэтому сразу понятно, что ящикпросто часть декорации.
Он встал, и отнёс его за ближайший цилиндр, показав Рикеру и Парку, стоявшим за вторым, так, чтоб было видно со всех сторон:
Первыйпустой! Вон: видите, как сделано?
Отлично. В-смысле, для маскировки именно так и надо было бы сделать. И, кстатиникакой ты не тупой. А уж бесстрашныйи не говорите!..
Хватит прикалываться, Парк. Ты ещё скажи, что я не толстый! но на душе у Эванса потеплело. Значит, они вполне ценят его готовность к самопожертвованию!
Ну, этого я не могу сказать, не покривив душой, ни при каких обстоятельствах. Правда, ты всё-таки не столько толстый, сколько здоровый. И это хорошо. Ладно, давай следующий! Парк подошёл к Эвансу и забрал ящик, после чего снова отступил за второй цилиндр. Рикер, стоявший там, показал Эвансу язык.
Нельзя сказать, чтоб это сильно подбодрило, но Эванс заметил, что коленки почему-то перестали выбивать чечётку. А с глаз как бы спала туманно-трепещущая пелена.
Так что второй ящик он доставал не столь бережно, и уже стоя.
И этот оказался пустым, хоть и был снабжён крышкой. Не забитой, а просто положенной сверху. Эванс не стал сразу сдавать его на «рассмотрение», а просто поставил рядомв двух шагах от штабеля:
Второйтакой же! Но с крышкой!
Отлично. Продолжай.
Ещё четыре ящика. Пустые, хоть и более крупного размерасловно от старинных артиллерийских снарядов. О третий, оказавшийся полуразвалившимся, Эванс накололся: пришлось даже высасывать кровь из крошечной ранки, нанесённой торчащим кончиком самого обычного гвоздя. Эванс выругался про себя. Но продолжил разбор штабеля. Когда справился с последним наваленным на тот, что был снизу, ящиком, повернул голову к напарникам:
Остался только нижний. Он и правдакак будто был спрятан под всеми этими. Выглядит не по-нашему. И не из дерева, а будто из Пластика, под дерево.
Ну, ругайте меня. Буду открывать.
Насчёт ругать за напарниками как всегда не заржавело:
Тыхрабрый идиот! Самый храбрый! И самый идиот!
Сам ты, Рикер, храбрый! Итоже идиот!
Внутри ящика, крышка которого тоже не была забита, обнаружился второй, чуть меньшего размера. Этот казался сделанным из металла, и гудел.
Эванс пошкрёб многострадальный затылок. Крикнул:
Есть! Смотреть будете?
Будем! Ну-ка, вытаскивай, что там у тебя!
Нет, не вытаскивай! Вдруг оно заминировано!
Ну, это уж полная чушь, Рикер, Парк уже подошёл, встав за спиной снова опустившегося на всякий случай на колени Эванса, Если б они хотели нас пристукнутьмогли уже тысячу раз сделать это! Игораздо проще.
Да? Ну ладно, уговорил. Рикер, однако, подбирался к ним бочком, и не особо спешил приблизиться, Хотя уж мин-ловушек-то я насмотрелся! В чём только их не прятали: даже в куклах, кирпичах, или футбольных мячах!
И где же это ты всего этого дма насмотрелся?
В Сирии. Работал там до чучельника. Ну и должен сказать, что до меня там разгребали триста лет, и после меня, думаю, хватит на столько же! Наши уж постарались.
Да уж. По части передовых и технологичных устройств дистанционного убийства американским сапёрам и разработчикам равных нет. Парк, опустившийся рядом с Эвансом, быстро и нежно, тонкими нервными пальцами пробежал по всему периметру коробки, пошарил под дном ящика, а затеми самой коробки, Но тут, думаю, ничего такого не будет Погоди-ка: я не прав! Есть!