Я не трус! Я начал подниматься. Тело ныло, было одной сплошной зоной боли, но плевать. Руки дрожали Но я хотел говорить, я хотел выплеснуть то, что творилось на душе. Я не трус, Марта! Просто я
Просто что?
Дура! Если бы я сделал всё НЕ ТАК, по-другому, они были бы живы! Все они! А виновные тваримертвы! Безо всяких грёбанных потерь!
Я виноват, что замахнулся на такое, что не потяну! Не подумал, что не осилю! Не мог остановиться в своём планировании! Для меня вы, все выбыли винтиками! Юнитами из сетевой игры, которую прокручивал в воображении! Я не понимал, что реснуться невозможно, можешь ты это понять своим скудным умишкой?
Они погибли не из-за того, что сдали нервы у того безопасника, продолжил я спокойнее, ибо понял, наконец, что чувствую. Они погибли потому, что я отнёсся к ним, как К не-людям! Понимаешь? Андроидам!
Меня трусило всё больше и больше. Приступ, мой вечный спутник детства и юности. Давненько не навещал, я уж было стал забывать, что это такое.
По лицу Марты текли слёзы, но и остальные гномики старались смотреть в стороны, держа меня в обзоре лишь боковым зрением. Да, эмоциональный разговор, но очень нужный. Для нас обоих.
Мы сворачиваемся, Марта, уверенно продолжил я. И будем мстить. Мстить, а не наказывать, мать твою! перешёл я на крикнакрыло.
Но ей мои крики были до афелия Седны. Гулко стуча металлическими сапогами, мулатка приблизилась и присела, скорчив зверскую рожу.
А ты спросил об этом НАС, Чико? Хотим ли мы мстить?
Помолчала, глядя на меня С состраданием. Не выношу сострадания! Особенно со стороны настолько злой сеньориты.
А может мы не хотим мстить тихо мирно и из-за угла, ядовито усмехнулась она. Может мы как раз и хотим этогореволюции? И пошли за тобой только потому, что ты её предложил? Об этом ты думал?
Ты первый, мать твою, предложил такое! Никто до тебя в корпусе не задумывался о подобном, хотя «мстей» было видимо-невидимо! И только потому ты собрал столько фанатов, что даже ветераны побросали свои дела и подписались! Им что, делать нечего за изнасилованную девочку мстить с их положением? Ребёнок? Да плевать им на ребёнка! Жизньжестокая штука, ты понимаешь это ещё в приюте, Чико, а к сорока это становится настолько древней аксиомой, что хоть к динозаврам отправляй!
Мстить в корпусе есть кому! продолжала сверкать она глазищами, только искры не сыпались. Ради этого ветераны свои дела не бросают! Но они пошли за тобой МЫ пошли за тобой, Чико! Потому, что ты покорил нас ИДЕЕЙ, а не грёбанным планом грёбанной мести!
А теперь хочешь вот так всё взять и разрушить? Лишить всех такого удовольствия? Плюнуть в душу? Да не бывать этому!
И снова удар. Меня откинуло, отбросило назад. Пролетев полметра, я ударился затылком.
Еле-еле, из последних сил приподнялся. Хотел что-то возразить, но Белоснежка, как богиня мщения, шаг за шагом неумолимо приближалась, и в лице её читалась моя смерть.
Ты, Чико, лидер! Мозг! Хоть и не до конца понимаешь, что это такое! И люди за тобой пошли, потому, что чувствуют это! Да, ты принял неправильное решение. Да, люди погибли. Много людей, включая наших. Но вот только это не повод раскисать и пускать слюни, мать твою в невесомости! Ты споткнулся, но должен встать. Встать, признать ошибки и идти дальше. И вести остальных за собой. Или!..
Она забрала винтовку у одной из девчонок, и бросив остальным: «Назад!», нажала активацию. Раздалось протяжное «у-у-у-у-и-и-и-и-и» Приставила мне ствол к лицу, пальцем спуская предохранитель.
Я поднял глаза, встретился с нею взглядом. Её глаза были полны отчаяния, злости. Но одновременно и решимости. Марта верила каждому слову, которое говорит, и, действительно нажмёт на спуск, если не увидит во мне того, кого хочет видеть. Ибо есть вещи выше неё. Выше меня, выше всех. И за это стоит бороться.
Хуан, если ты сейчас проявишь слабину, если подставишь всех, разочаруешь прошептала она, ты нахрен никому не будешь нужен. Из её глаз покатились слёзы. Ты не школьник-Хуанито, которому могли что-то простить. И не кадет Ангелито, за спиной которого стояли взрослые кураторы и за всё отвечали. Это твой выпускной экзамен, Чико, в новую, взрослую жизнь, твой личный Полигон. И мосты назад взорваны. Или ты становишься мужчиной и находишь силы вставать и идти дальше, несмотря ни на что, или я стреляю. Потому, что я убью быстро, безболезненно, а как убьют тебя ОНИ
Она плакала. Я на пол-оборота повернул голову И не только она. Все они, кто был рядом и не отвернулся Да и кто отвернулсятоже. Да уж, эмоциональный вышел вечер.
Умом я понимал Марту, что делаю неправильно, но дамоклов меч решений всё ещё висел.
Это называется «милосердие», Хуан, продолжила она, шмурыгнув носом. Я милосердная, как Святая Марта. И замолю этот грех. Давай, решай. Я жду.
Не хочешь, чтобы потом говорили, что спала с посредственностью, которая наложила в штаны, как только запахло жареным? Откуда только силы на иронию взялись. Она покачала головойслёзы застилали ей глаза, но это не помешает всадить в мою черепную коробку пару горячих игл.
Я люблю тебя, дурачок. Всё равно люблю, до сих пор. Хотя знаю, что нам не быть вместе. И я не дам тебе оступиться. Ради тебя.
Пауза.
Хуан, я знаю что это такое. И что со мной будет. И готова. Потому, что лучше я спишу всё на нервный срыв, чем они в тебе разочаруются. Потому, что если они разочаруются в тебея разочаруюсь в себе.
Честно. И, мать его, как же правильно! По-ангельски!..
Есть, меня накрыло. Слишком большой вышел объём эмоций. Мозг отказался переваривать информацию, психика отказалась тормозить, наоборот, начав разгон И это случилось.
Я бился в конвульсиях минут пять. Четверо гномиков в доспехах, включая саму Марту, пытались сдержать меня, прижав к земле, и получалось у них еле-еле. Чудо, что не вырвался.
Я лежал на бетоне технического тоннеля под эстакадой и плакал. Слёзы сами лились из глаз, но это были слёзы очищения. С ними из меня выходил весь негатив, вся дурь.
Я должен стать взрослым. Я должен научиться признавать ошибки и вставать, двигаясь дальше. Да, чертовски сложно, но, мать его Я ДОЛЖЕН!!! Они ждут меня, уже почти все должны были собраться в том долбанном ангаре. Они ждут лидера, ждут вдохновителя, ОСОБЕННО ждут после такой неудачи, как у управления гвардии. Я нужен им. Я нужен себе. И, наконец, я нужен королеве. Сильным и взрослым, а не школьником-хлюпиком. И я им буду.
Наконец, превозмогая боль в мышцахуже и забыл, что это такоесел. Дрожащими руками вытер слёзы. Сидящая рядом на бетоне Марта протянула бумажный одноразовый платок, после чего вскрыла пачку влажных косметических салфетокмне много что на лице предстоит оттирать. Хриплым голосом прошептал:
Спасибо, Снежка. Я чуть не сорвался.
Я тоже. Она шмыгнула носом. Я должна была привести тебя в чувство. Потому, что, мать его, больше некому. Хотя знаешь как самой хреново?..
Она уткнулась мне в грудь и Разревелась. Позорно, как девчонка. Та самая грозовая валькирия, что из милосердия только что чуть не отправила меня к праотцам. А я обнимал её, гладил волосы и покровительственно улыбался. Ейможно.
Спасибо, Снежка! вновь прошептали губы. Девчонки, ну что там у вас с водой умыться? бросил я двоим скучающим невдалеке гномикам, ожидающим, что же делать дальше.
Д-да, Чико Сейчас! подорвалась и вскочила одна из них, так же стирая слёзы, и побежала к машине. На лице её заиграла улыбка.
Глава 25. О том, как мышки плакали, кололись, но продолжали готовиться к вечеринке
Сеньор Варгас считал себя умным человеком. Настолько умным, что в политику и дрязги старался не лезть, избегая их при любой возможности. Не всегда это получалось, но и когда не оставалось выхода, занимал самую осторожную позицию. И есть отчего так себя вести: когда твой шефсестра королевы, в случае чего, чтоб оправдать её за тот или иной промах, правящая планетой Система будет искать козла отпущения из её ближайших подчинённых, и тут фантазии место не так уж много. Сестра королевы не может быть неправой. Неправ может быть лишь исполнитель, что что-то не сделал, не проследил, не уделил должного внимания или вовремя не доложил. Это вулкан, в жерле которого они существуют многие годы И только благодаря своей осторожности все эти годы он «наверху», невзирая ни на какие бури и чистки.