Извиняться ни к чему, Уортон. Мне все равно, как меня называют, особенно в день, когда в небе и солнце, и облака.
Да, капитан, сказал Уортон. Я не хотел быть невежливым.
Рот Джерико едва не искривился в усмешке, но это было бы проявлением неуважения к Уортону, чье извинение, пусть и ненужное, было, однако, искренним. Хотя наблюдение за солнцем и звездами входит в обязанности моряков, они попросту были непривычны к метеорологической флюидности.
Родиной Джерико был Мадагаскародин из семи регионов Особого Устава, в которых Грозовое Облако использовало различные социальные устройства с целью улучшить и разнообразить человеческий опыт. На Мадагаскар народ валил толпамиуникальный порядок, заведенный там, пользовался огромной популярностью.
Все дети на Мадагаскаре росли бесполыми. Им было запрещено выбирать пол до достижения ими совершеннолетия. И даже тогда многие предпочитали не выбирать какое-то одно состояние. Некоторые, подобно Джерико, обнаруживали, что их природное свойствотекучесть.
Я ощущаю себя женщиной под солнцем и звездами. Я ощущаю себя мужчиной, когда небо затянуто облаками, объяснил/а Джерико своим подчиненным, когда заступал/а на должность. Просто взгляните в небои будете знать, как ко мне обращаться.
Команду ставила в тупик не флюидность сама по себеона-то была явлением довольно распространенным. Люди никак не могли привыкнуть к метеорологическому аспекту личности их капитана. Проведя детство и юность в месте, где подобное было скорее нормой, чем исключением, Джерико обнаружил/а, что это может стать проблемой, лишь когда покинул/а родной дом. Ведь все просто: некоторые вещи заставляют человека чувствовать себя женщиной, другиемужчиной. Разве это не верно для всех, независимо от пола? А сами-то бинары разве отказывают себе в том, что не вписывается в жесткие схемы? Впрочем, как бы там ни было, а Джерико находил/а эти ошибки и попытки их загладить очень смешными.
Как вы думаете, сколько еще спасательных команд может там оказаться? спросил/а Джерико Уортона.
Десятки, ответил тот. И еще больше на подходе. Мы и так уже опоздали на вечеринку.
Джерико отмел/а замечание чифа:
Ничего подобного! У нас на борту серпначальник операции, а это значит, что мы флагман. Вечеринка не начнется, пока на нее не явимся мы, а я планирую обставить наш выход со всей возможной помпой.
Не сомневаюсь, что вам это удастся, сэр, произнес Уортон, потому что солнце скрылось за облачком.
На закате «Спенс» прибыл к месту, где затонул Остров Твердого Сердца.
Около Священного Периметра ожидает семьдесят три судна различных классов, доложил чиф Уортон капитану Соберани.
Поссуэло не мог скрыть своего отвращения:
Прямо как акулы, что пожрали Великих Истребителей!
Когда они проходили между судами внешнего ряда, Джерико заметил/а корабль, намного превосходящий «Спенс» размерами, тот стоял прямо у них на пути.
Проложить курс в обход? предложил Уортон.
Нет, ответил/а Джерико. Идти прежним курсом!
Уортон забеспокоился.
Мы же их протараним!
На лице Джерико заиграла хитрая усмешка:
Тогда им придется подвинуться.
Поссуэло заулыбался.
Это даст всем понять, кто здесь главный, сказал он. Мне нравится твое врожденное чутье, Джери.
Уортон бросил взгляд на Джерико. Никто в команде не осмеливался звать капитана «Джери»это имя было для друзей и родных. Но Джерико разрешил/а серпу называть себя так.
«Спенс» продолжал двигаться вперед полным ходом, и другое судно убралось-таки с дороги, но только после того, как его капитан убедился, что в противном случае «Спенс» его протаранит. В войне нервов выиграл/а Джерико.
Приведите нас точно в центр, инструктировал/а Джерико вахтенного, когда они пересекали Священный Периметр. Затем сообщите остальным судам, что они могут к нам присоединиться. Завтра в 06:00 спасательные команды могут начать операцию. Пусть посылают вниз дроны, чтобы осмотреть место крушения. Скажите им, что вся информация должна поступать в общее распоряжение, и всякий, кого поймают на утаивании сведений, подвергнется прополке.
Поссуэло приподнял бровь:
Да ты никак говоришь сейчас от имени Ордена, капитан?
Просто пытаюсь обеспечить послушание, ответил/а Джерико. В конце концов, все мы потенциальные объекты прополки, так что я не сообщу ничего необычного. Лишь открою им новую перспективу.
Поссуэло громко расхохотался:
Твоя дерзость напоминает мне об одной девушке, серпе-юниоре, которую я когда-то знал.
И кто же это?
Поссуэло вздохнул.
Серп Анастасия. Она погибла вместе со своей наставницей, серпом Кюри, когда затонула Твердыня.
Вы знали серпа Анастасию? поразился/лась Джерико.
Да, но очень недолго.
Что ж, произнес/ла Джерико, возможно, мы поднимем со дна что-нибудь, что принесет ее душе хоть немного покоя.
Мы пожелали серпам Анастасии и Кюри счастливого пути на Твердыню и удачи в деле против Годдарда. Могу лишь надеяться, что мудрые Великие Истребители дисквалифицируют Годдарда, тем самым положив конец его притязаниям на пост Верховного Клинка. Что до Муниры и меня, то нам, чтобы найти ответы на мучающие нас вопросы, придется отправиться на другой конец света.
Моя вера в совершенство нашего мира висит сейчас на последней ниточке истончившейся веревки. Тому, что было совершенным, недолго оставаться таковым. Не теперь, когда наши собственные недостатки заполняют образовавшиеся трещины и разломы, разрушая все, что мы с таким трудом создавали.
Лишь Грозовое Облако безупречно, но что у него на уме, я не знаю. Я не могу проникнуть в его замыслы, ибо я серп, и пространство Грозового Облака для меня недоступно, так же как и мой печальный труд лежит вне его глобальной юрисдикции.
Серпы-основатели опасались нашей же собственной гордыни. Они боялись, что мы свернем с пути добродетели, самоотречения и чести, которых требует наше служение. Беспокоились, что мы настолько раздуемся от важностикак же, мы ведь самые просвещенные! что, подобно Икару, подлетим слишком близко к солнцу.
На протяжении более двухсот лет мы доказывали, что достойны наших основателей. Мы оправдывали их ожидания. Но все изменилось в мгновение ока.
Я знаю, что где-то существует тайник основателейсредство спасения в случае провала Ордена. Но если я его найду, достанет ли нам храбрости, чтобы им воспользоваться?
Из «посмертного» дневника серпа Майкла Фарадея, 31 марта Года Раптора
3Бодрящее начало недели
В день, когда затонула Твердыня, маленький старинный самолет направлялся к месту, которого не существовало.
На пассажирском сиденье устроилась Мунира Атруши, бывший библиотекарь из Великой Александрийской библиотеки. Пилотом был серп Майкл Фарадей.
Я выучился водить самолет в первые годы работы серпом, поведал Фарадей спутнице. Обнаружил, что полет успокаивает. Он переносит твое сознание в иное измерение, где нет места беспокойству.
Может, для него это так и было, но пассажирка явно не разделяла его энтузиазма, поскольку при каждой воздушной яме на пальцах Муниры проступали белые костяшкис такой силой она вцеплялась в сиденье.
Мунира никогда не была любительницей воздушных путешествий. Да, они были совершенно безопасны, никто не умирал окончательно в результате авиакатастрофы. Единственное постмортальное крушение случилось лет за пятьдесят до ее рождения, когда одному пассажирскому лайнеру дико не повезлов него угодил метеорит.
Грозовое Облако немедленно катапультировало всех пассажировсамолет падал и мог загореться. Пассажиры квазиумерли от недостатка кислорода на такой высоте. В считанные секунды они накрепко замерзли и упали в лес далеко внизу. Амбу-дроны отправились на место катастрофы еще до того, как тела достигли земли, и в течение часа все квазитрупы были найдены и перенесены в центры оживления, а через пару дней обновленные пассажиры благополучно взошли на борт другого самолета, чтобы продолжить свой путь.