Нил Шустерман - Беглецы

Содержание:

• Нил Шустерман - Беглецы - Перевод Д. Александрова 1

• БИЛЛЬ О ЖИЗНИ 1

• ЧАСТЬ ПЕРВАЯ - Документ, написанный под копирку 1

• ЧАСТЬ ВТОРАЯ - Приемыши 11

• ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ - Транзит 25

• ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ - Место назначения 33

• ЧАСТЬ ПЯТАЯ - Кладбище самолетов 41

• ЧАСТЬ ШЕСТАЯ - Разборка 56

• ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ - Сознание 67

• Благодарности 71

• Примечания 71

Нил Шустерман
Беглецы
Перевод Д. Александрова

ПОСВЯЩАЕТСЯ ПАМЯТИ БАРБАРЫ СЕРАНЕЛЛА

"Если бы люди становились донорами органов по своей воле, нужды в заготовительных лагерях никогда бы не возникло".

Адмирал

БИЛЛЬ О ЖИЗНИ

Вторая Гражданская война, известная также как Хартландская война, была бесконечной серией долгих и кро­вопролитных сражений, в ходе которых противоборству­ющие стороны пытались навязать друг другу свое реше­ние проблемы.

Чтобы положить конец кровопролитию, пришлось при­нять ряд поправок к Конституции, вошедших в историю под общим названием Билль о жизни.

Принятый Билль удовлетворил как сторонников абортов, так и их противников.

В законе говорится о том, что человеческая жизнь неприкосновенна с момента зачатия и до тринадцати­летнего возраста.

В период же с тринадцати до восемнадцати лет родители получают право принять решение о своего рода "ретро­спективном аборте"...

...не прерывающем в "традиционном" смысле слова жизнь ребенка.

Был разработан особый процесс, позволяющий избавить­ся от ребенка, оставив его в живых. В случае, если родите­ли решают отдать ребенка в специальный лагерь, где че­ловеческие тела разделяют на органы для последующего хранения, принято говорить, что ребенка "разобрали".

В настоящее время процесс "разборки" стал естествен­ной и общепринятой частью жизни общества.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Документ, написанный под копирку

"Я никогда не стремился вознестись на самый верх, но теперь, если рассуждать с точки зрения статистики, шансы на то, что какая-нибудь часть меня достигнет величия где-нибудь на необъятных просторах земли, существенно возросли. Лучше быть великим хотя бы какой-то своей частью, чем сохранить целостность, оставаясь бесполезным".

Самсон Сирота

1. Коннор

- Есть множество мест, где ты мог бы укрыть­ся, - говорит Арианна. - Ты умный парень, а значит, шансы дожить до восемнадцати есть.

Коннор настроен скептически, но одного взгляда в глаза Арианны оказывается достаточ­но, чтобы сомнения умчались прочь, пусть и ненадолго. Сегодня ее глаза по цвету в точности как фиалки - с красивыми серыми прожил­ками, расходящимися от центра к краям зрач­ков. Арианна - истинная жертва моды. Как только ей становится известно, что появился новый пигмент для глаз, она тут же отправляет­ся делать впрыскивание. Коннор никогда не был рабом модных тенденций. Его глаза оста­лись такими же, как при рождении. Карими. У него даже татуировок нет, в отличие от мил­лионов детей, украшенных всевозможными картинками с младенчества. Если кожа Коннора когда-нибудь и меняется, то только после ле­та, когда ее покрывает загар. Но на дворе но­ябрь, и загара уже нет и в помине. Коннор пы­тается привыкнуть к мысли, что нового лета ему не видать. По крайней мере, в качестве Коннора Лэсситера. Но поверить в то, что твоя жизнь закончится в шестнадцать лет, ре­шительно невозможно.

Фиолетовые глаза Арианны наполняются слезами и блестят, как аметисты. Она моргает, и слезы капают и текут по щекам.

- Коннор, мне так жаль.

В объятиях Арианны мальчик мгновенно успокаивается, и кажется, на свете никого, кроме них, нет. В этот момент Коннор чувствует себя в безопасности: никто не может до него до­браться... но Арианна опускает руки, и наваж­дение проходит. Мир возвращается на круги своя. Коннор снова обретает способность ви­деть, слышать и чувствовать. По шоссе, находя­щемуся прямо под ними, пролетает автомобиль, и балка, на которой они стоят, вибрирует. Во­дитель не имеет ни малейшего представления о том, кто находится наверху, а если бы и имел, вряд ли бы заинтересовался. В конце концов, Коннор - всего лишь очередной мальчишка, которому осталась лишь неделя до разборки.

Слова, которыми старается утешить его Арианна, больше не помогают. Да и услышать их из-за непрекращающегося шума проезжаю­щих автомобилей нелегко. Ребята выбрали не лучшее место, чтобы спрятаться. Сидеть на балке силовой конструкции автомобильного путепровода - занятие опасное. Увидев та­кое, взрослые обычно укоризненно качают головами, втайне надеясь, что их дети подоб­ными вещами не занимаются. Впрочем, для Коннора это не попытка продемонстриро­вать неповиновение и не бесшабашная вы­ходка глупца, не осознающего опасности. Просто мальчику отчаянно хочется почувствовать себя живым. Сидя на балке, скрытой от взглядов водителей за большим дорожным знаком, он чувствует себя в безопасности. Да, один неверный шаг, и он неминуемо свалится прямо под колеса. Но Коннору к опасности не привыкать.

Он впервые привел сюда девочку, хотя Ари­анна этого и не знает. Закрыв глаза и присло­нившись к вертикальной балке, Коннор чувст­вует спиной вибрацию, порожденную колеса­ми проезжающих внизу машин, и представляет себя частью конструкции. Ему кажется, что дрожь пульсирует в его венах, что он слился с колоссальной металлической опорой за спи­ной. Мальчик здесь не в первый раз - раньше он всегда прятался между балками, убежав из дому после ссоры с родителями. Тогда ему каза­лось, что нервы на пределе и дальше уже неку­да, но, лишь узнав о том, что ему предстоит, он понял, что ссоры с отцом и матерью были дет­ским лепетом. Да и ссориться, по правде гово­ря, уже не из-за чего. Родители подписали ор­дер - дело сделано.

- Надо бежать, - говорит Арианна. - Меня тоже все достало. Школа, семья, все. Я бы с удо­вольствием ушла в самоволку и даже ни разу не оглянулась бы.

Коннору идея нравится. Но податься в бега в одиночку он бы не решился. Страшно вот так все бросить. Конечно, в школе он старается выглядеть крутым, взрослым и даже плохим парнем, но бежать, жить одному? Коннор не уверен, что у него хватит смелости. Но если с ним пойдет Арианна, тогда другое дело. Вдво­ем не так страшно.

- Ты серьезно? - спрашивает он.

Арианна снова пристально смотрит на него своими волшебными глазами.

- Серьезно. Вполне. Я могу уйти в самоволку. Если ты меня с собой позовешь.

Коннору отлично известно, чем это пахнет. Убежать вместе с ребенком, предназначенным на разборку, - преступление. Поэтому реши­мость Арианны трогает его сильнее любых при­знаний. Они целуются, и, невзирая на то что ему предстоит, Коннор вдруг чувствует себя счастливейшим человеком на земле. Он обни­мает Арианну, - может, излишне крепко, пото­му что она тихонечко стонет. От этого Коннору лишь хочется прижать ее к себе еще крепче, но он конечно же не позволяет себе этого и отпус­кает девушку. Арианна улыбается в ответ.

- Самоволка... - произносит она. - А что это значит, кстати?

- Старый военный термин, - отвечает Кон­нор. - Когда солдат "находится в самовольной отлучке".

- Ха. Значит, в нашем случае - "не посещает школу без уважительной причины".

Коннор берет ее за руку, мысленно прика­зывая себе не сжимать ее слишком крепко. Она сказала, что пойдет с ним, если он позовет. Не­ожиданно ему приходит в голову, что он пока что ее не позвал.

- Ты пойдешь со мной, Арианна?

- Конечно, - улыбается и кивает девушка. - Да, пойду.

Родители Арианны не любят Коннора.

"Мы всегда знали, что его отправят на раз­борку". Эти случайно услышанные слова маль­чик не забудет никогда. "Держись подальше от этого мальчишки Лэсситеров". Они никогда не называли его по имени. Всегда "этот мальчиш­ка Лэсситеров". Они считают, что раз мальчик однажды ненадолго попал в коррекционную школу, это дает им право осуждать его.

Провожая Арианну, Коннор останавливает­ся неподалеку от входа и прячется за дерево, чтобы посмотреть, как она входит в дверь. На пути к собственному дому ему приходит в голо­ву, что отныне им обоим придется привыкать к тому, что прятаться нужно постоянно.