Если еще раз окажусь в гуще протестов, постараюсь об этом вспомнить.
В дверь постучали.
Да?
Заглянул папа.
Увидел под дверью свет. Уже поздно, Саманта. Мне кажется, пора ложиться.
Я пожала плечами. Папа вошел и тут же увидел разложенные на покрывале рисунки. Он подтащил к кровати стул от письменного стола, устроился на нем и взял меня за руку. Давно он не заглядывал в мою комнату, чтобы пожелать спокойной ночи, а ведь никогда не забывал ДО выборов и, уж конечно, теперь не случайно увидел под дверью свет. В таком огромном доме пройти мимо моей двери можно только специально.
Прости, что бросил тебя утром, извинился папа. Как ты себя чувствуешь?
И впервые я честно ответила:
Не очень хорошо.
Я тоже. Но никому не рассказывай.
Одно дело видеть такое по телику, и совсем другоеучаствовать голос дрогнул.
Знаю. Не сравнишь.
Что произошло? Я, конечно, слышала, что говорят в новостях: протесты вызваны безработицей и проблемами с жильем, но разве это вызовет такую злобу?
Как я понимаю, все задумывалось мирно, но определенные группировки намеренно меняют ход таких протестов в своих целях.
Кто на этот раз?
Ведется
Расследование. Слышала в новостях. А я хочу знать правду.
Я не в праве обсуждать
Это не интервью, и я должна знать. Целью были мы? вот и задан наконец пугающий вопрос.
Не думаю, смягчился папа. Скорее всего, их просто заинтересовала правительственная машина. Мы оказались не в то время не в том месте. А теперь ложись спать, я еще поработаю.
Тебе тоже не мешает немного поспать.
Папа улыбается.
Скоро лягу. Сначала нужно решить пару скучных вопросов. И не волнуйсянаблюдение за дорогами усилено, так что подобное не повторится.
Стоит чему-то случиться или почти случиться, как принимаются мерыодно усиливают, другое предотвращают. А если должно случиться нечто невообразимое, с чем не сталкивались?
Прежде, когда папа говорил «не волнуйся», я быстро успокаивалась. Я верила, что ему все подвластно, и теперь странно осознавать, что это не так, и не просто осознавать, а знать это наверняка. Мир вокруг переворачивается и меняется, и нет больше ни полной безопасности, ни безусловной уверенности. Лондон превратился в зыбучие пески.
Где мама?
Осталась у сестры. И правильносегодня не стоит разъезжать по городу. Итак. Что ты сделаешь, когда я закрою дверь?
Лягу спать.
Умница. Папа собрал рисунки, сложил их на столе и прошел к двери. Что-то еще хотел Он рассеянно посмотрел на меня, но тут же кивнул. Ах да. Собирался сказать утром в машине, но со всеми этими событиями Меня беспокоит твоя успеваемость в школеслишком много уроков ты пропускаешь.
Я возвела глаза к потолку. Да неужели? Столько всего происходит, а мы говорим о школе.
Не закатывай глаза, ты отлично знаешь, как важен аттестат. Я посоветовался с твоим классным руководителем через своих помощников. Одна шестиклассница дает частные уроки. Встретишься с ней сегодня после занятий вернее, уже завтра.
Что? Завтра? Но у меня другие планы. Кто это?
Папа пожал плечами. Если и знал имя, то уже забыл. Он включил ночник, выключил верхний свет и наконец закрыл дверь.
По крайней мере, это поможет мне отвлечься. Не могу поверить, что он решил все, даже не спросив меня.
Интересно, кто это все-таки?
4. Ава
Она ласково поет.
Sov, du lilla videung,
än så är det vinter
Льется знакомая и нежная мелодия, в объятиях рук и покрывала тепло. Я уютно устраиваюсь в шерстяном коконе и вдыхаю запах мамысмесь цветочного аромата и специй. Ее длинные волосы мягко щекочут щеку.
sov, du lilla vide,
än så är det vinter
Слова мне почти не знакомы, их запрещено учить, и все же я понимаю, о чем поется в плакучей песне. Папе наверняка не понравитсяесли бы слышал, велел бы замолчать. И она уступит: не стоит знать чужой язык, когда запрещают все неанглийское; но только папа отлучится, как шведский обязательно пробивает себе дорогу.
Solskensöga ser dig,
solskensfamn dig vaggar.
И вдруг песня обрывается, звучит другая.
В голове мечутся отрывистые ноты. А в душу прокрадываются страх и печаль. Слова знакомы, но я не желаю их слышать и крепко зажимаю уши ладонями.
Но все равно слышу.
Она ушла, и я кричу, чтобы вернуть ее.
Я резко просыпаюсь. Сердце тяжело бьется о ребра, и я тянусь в темноте, чтобы включить светильник у кровати, но вспоминаю: лампочка перегорела, а есть покупки и поважнее. Вой сирен нарастает. Должно быть, во сне я услышала этот звук, поэтому видение сменилось кошмаром. А мне хотелось вернуться к началу, к маминым объятиям.
Я разозлилась на себя.
Она ушла. Сколько?.. Шесть лет назад?
Забудь уже.
И тут к вою сирен примешался другой звукзвонок будильника. Пора собираться в школу.
На выходе я задержалась у шахматной доски. Ход сделан, и мне придется поломать голову над ответомтолько так я и поняла, что этой ночью, пока я недолго спала, папа все-таки приходил домой.
Решение оказалось очевидным: передвинуть слона на две клетки, чтобы вывести из-под удара и нанести собственный. Видимо, папа устал. Я переместила фигуру и переставила флажоктеперь ясно, что ход сделан.
Телефон завибрировалсообщение от папы.
Ты уже вышла?
Я улыбнулась, перешагнула через порог и, удерживая книги одной рукой, заперла дверь. Только после этого ответила:
Конечно.
Будь осторожна. Не сокращай дорогу.
Я сунула телефон в карман. Притворюсь, что не видела или увидела слишком поздно, на полпути. Телефон снова пиликнул, и, не удержавшись, я бросила взгляд на экран.
Я знаю, что сообщение ты получила. Не забывай: у твоего папы суперспособности.
Я вздохнула.
Помню! Ладно, не буду.
Но вскоре я пожалела, что не пошла короткой дорогой. Приходится шагать быстрее, чтобы не опоздать и поскорее миновать творящееся вокруг. Бездомные теперь обосновались и на этой улице, и не просто один-два человека, сбившихся с пути, а целые семьи. Папа бы сказал: притворись, что не видишь, и не смотри в глазаэто опасно; но как можно не замечать детей, которые жмутся друг к другу в картонных коробках?
Сегодня холодно и сыро, и ничего не напоминает о вчерашнем солнечном дне. Совсем скоро зима запустит в город ледяные пальцы, и пешеходы побегут быстрее, пряча взгляды, как, по мнению папы, и мне следует поступать.
Но теперь все иначе. Вовсе не чувство вины (мне повезло больше, но я не помогаю другим) вынуждает тех, кто спешит в школу или на работу, отворачиваться. А страх. Возможно, яследующий. И даже вероятно.
Если не считать бездомных людьми, то и собственный страх не нужно признавать.
5. Сэм
На следующий день уроки не отменили, а жальповод хороший.
По дороге я нервничаю и никак не могу успокоиться. Наверное, с папой было бы лучше, но он уехал рано, и я добираюсь одна. Он сказал, что целью нападения были не мы, но почему же машина едет другим путем? Жаль, его нет и не у кого спросить.
Но ничего не случилось, и, когда школьные ворота открылись, я почувствовала облегчение. Мы въехали внутрь и проехали еще одни ворота.
Открывая пассажирскую дверь, водитель приподнимает шляпу. Вчера был он же, вез нас сквозь толпу людей, пожалуй, слишком быстроне все успели убраться из-под колес. В душе меня передергивает, но внешне я остаюсь невозмутима. В утренних новостях сообщалось, что пострадало двое полицейских, но ни слова о протестующих, а ведь ясно, что не всем удалось выйти сухими из воды.
Время до звонка я обычно коротаю в художественном корпусе. Мимо проходит группка шестиклассницим разрешается не носить форму, зато все остальные обязаны ходить в уродливых темных пиджаках и юбках. Интересно, есть ли среди них мой репетитор? А ведь можно просто благополучно выкинуть дополнительные занятия из головы.
Эй, Сэм! Это Энджи. Поравнявшись, она берет меня за руку. Ты как?
Ничего. Но не прочь еще денек отдохнуть.
Энджи сочувственно морщится.
Ты наверняка могла остаться дома сегодня, раз такое случилось.