ДАЛИЯ МИТЧЕЛЛ: Вслух это прозвучит как-то глупо, наверное. Я рассмотрела все возможные вариантыот быстрого радиовсплеска, как я и говорила, до неизвестного вида космической радиации и столкновения небесных телно ни один из этих вариантов не подходил по имеющимся показателям. И, честно говоря, сигнал казался таким целенаправленным Вот почему я подумала, что это может быть сообщение от некоего неизвестного разума за пределами нашей галактики.
АГЕНТ МАДДОК: С другой планеты.
ДАЛИЯ МИТЧЕЛЛ: Да. Это была моя первая мысль. Но эта идея слишком абсурдна сама по себе. Я обдумывала такую вероятность в течение нескольких минут; мы с Кларком точно говорили об этом, но это просто слишком. Так что я сделала то, что меня учили делать в случае столкновения с аномальной и шокирующей информацией, с которой я не сталкивалась прежде: я заставила себя мысленно сделать шаг назад, вернуть серьёзный настрой и проанализировать всё ещё раз. Попыталась понять, что же я сделала неправильно. Но всё снова сошлось.
5
ФРЭНК КЬЕЛГААРД, ПРОФЕССОР АСТРОНОМИИ
ЛОС-АНДЖЕЛЕС, КАЛИФОРНИЯ
9 МАЯ 2025
Доктор Фрэнк Кьелгаардкрупный мужчина шестидесяти пяти лет. Не женат. Около трёх лет назад переехал из Санта-Круз в Лос-Анджелес.
Фрэнк преподавал астрономию в Калифорнийском университете на протяжении пятнадцати лет. Правда, себя он всегда считал прежде всего учёным и уж потом преподавателем, благодаря чему нередко получал дополнительное финансирование и научные гранты, а также заработал не самую лучшую репутацию среди своих студентов. Он рассказал мне, что однажды решил посмотреть на сайте университета, как высоко студенты оценивали его по сравнению с другими преподавателями. Результатом он был, как можно догадаться, не слишком доволен.
Вознесение принесло Фрэнку много нежелательного внимания. Людив основном анонимно, по Интернетуобвиняли его в том, что он не доверился вовремя доктору Далии Митчелл и не послушал её, когда она рассказала ему про Код Импульса. Он часто получал письма с угрозами. Однажды даже стал жертвой жестокого розыгрыша: какой-то обозлённый пользователь Даркнета позвонил в полицию, утверждая, что Фрэнк держит заложников, и дал его адрес. Когда к нему в дом ворвался отряд спецназа, Фрэнк лежал в кровати и готовился ко сну. Вторжение напугало его до полусмерти.
Когда страна начала разваливаться из-за последствий Финала, Фрэнк ещё какое-то время пытался поддерживать видимость прежней жизни. Он просыпался в шесть утра, надевал костюм и галстук и ехал в университет на работу. Хотя студентов там уже не было, он продолжал свои исследования до тех пор, пока не отключили электричество. Затем он переместился в библиотеку кампуса и коротал дневные часы за чтением. В итоге полиция, которой было приказано закрыть кампус во избежание мародёрства, попросила его покинуть территорию.
Окончательно заскучав в родном Санта-Круз, раздражённый тем, как медленно восстанавливалось человечество, Фрэнк решил перебраться в Лос-Анджелес, где группа академиков, включая нескольких астрономов и астрофизиков, разбила лагерь возле обсерватории Гриффита. Здесь они вспоминают прошлое, строят планы новых проектов и получения доступа к современным работающим телескопам, как только представится такая возможность.
Я встречаюсь с Фрэнком на ступенях обсерватории седьмого августа. Стоит жаркий день, и Лос-Анджелес купается в солнечных лучах. Воды Тихого океана вдали так неподвижны, что похожи на огромное зеркало. Фрэнк, пока говорит, раскуривает старомодную трубку и смотрит на город под нами. Десять лет назад нашему взору предстал бы типичный переполненный мегаполис: машины, раскаляющиеся под лучами летнего солнца и медленно, дюйм за дюймом ползущие от одного перекрёстка к другому; тротуары, заполненные людьми; небеса, гудящие от самолётов, вертолётов и дронов; дымка смога. За два месяца до открытия Импульса на трассе I-405 случилась пробка длительностью в рекордные три дня.
Теперь город молчит.
Всего несколько машин проезжают по улицам. Большинство жителей теперь перемещаются на велосипедах. Когда население города сократилось до одной четвёртой от своего прежнего числа, большую часть городских территорий поглотила природаа природа всегда забирает ровно столько, сколько может взять. Река Лос-Анджелес, несколько лет назад представлявшая собой всего лишь узкую канаву в бетонных берегах, теперь разлилась бурным потоком. На крышах домов выросли пальмы. В заброшенных офисных зданиях на Саут-Гранд авеню гнездятся стаи птиц численностью до нескольких тысяч особей.
Далия пришла ко мне на следующее утро после обнаружения Импульса.
Она как будто не спала всю ночьи, разумеется, так оно и было. Я уже привык видеть Далию такой взбудораженной. Её страстная натура проявлялась во всём, в том числе и в преподавании: в первые месяцы после открытия Импульса ко мне приходили многие её студенты, чтобы рассказать, как сильно Далия изменила их жизни. Это было ещё до того, как всё произошло. Вознесение не обошло меня стороной: я потерял жену, дочь и шурина.
Я знаю, что есть и другиете, кто потерял столько же, сколько и я, или даже больше. Долгое времятеперь я наконец могу в этом признатьсяя винил в случившемся Далию. Я знаю, как это звучит. Она вроде национального героя глобальных масштабов. Но до того как информация о других сигналах вышла наружу, я винил Далию в том, что она обрушила на нас это бедствие. Что-то вроде инопланетной Пандоры, только вместо одного кувшина она открыла нам целую Вселенную.
Хотя значительную часть своей жизни я провёл, глядя в небо, я никогда не питал особых надежд на то, что однажды мы откроем что-то по-настоящему важное, кроме новых звёзд и новых астрономических явлений. Я никогда не верил в существование других разумных цивилизаций где-то там, за пределами нашей планеты. На мой взгляд, мы всегда были одни. Случайное чудо в пустоте космоса.
А самое смешное здесь то, о чём сейчас все так боятся говорить, потому что этот вариант всё ещё может оказаться правдой. После Вознесения, после Финала мы, выжившие, остались здесь в полном одиночестве
Фрэнк замолкает на некоторое время, выдыхая клубы дыма, и смотрит на океан вдали. Через несколько секунд он прочищает горло и продолжает.
Когда Далия показала мне распечатки с данными сигнала, я поначалу растерялся. Она сказала:
Всё это время мы использовали гравитационное линзирование и ничего не находили. Но когда я откалибровала телескопы на поиск радиоизлучения, мы нашли вот это.
Вот только я напрочь не видел того, что видела в этих данных она.
Это Импульс, сказала она, указывая на несколько строчек Кода. Не как в Гран-Сассо или Миннесоте, Фрэнк. Этот сигналне от фонового шума и не отражение от какого-то земного источника.
Затем она наклонилась вперёд и подчеркнула:
Этот сигналнастоящий.
Настоящий.
Я спросил её, слышала ли она об инциденте Мартина Кейна.
Она отрицательно мотнула головой.
Я сказал:
Конечно, нет. Никто о нём не слышал. Он был студентом третьего курса аспирантуры в Массачусетском технологическом институте, когда наткнулся на якобы инопланетный сигнал. Подготовил об этом целую статью. У нас ушло четыре года, чтобы понять, что он просто совершил ошибку в расчётах. Сейчас он выступает с лекциями о том, что большинство президентов после Никсонатайные рептилоиды.
Далия ответила:
Это не какая-то безумная теория заговора. Это подтверждённая информация.
Я напомнил ей, что, как она сама мне только что призналась, она поменяла калибровку телескопов. Что, по её словам, она их «подправила».
Я сказал ей, что не нужно относиться к этому как к вызову.
Я сказал, что дал ей возможность наконец-то заняться каким-нибудь другим проектом, а вместо этого она пришла ко мне с этим странным кодом, якобы посланием от инопланетного разума. Тогда она, как и ожидалось, потеряла терпение и в возмущении покинула мой кабинет.
На что я, в общем-то, и рассчитывал.
Фрэнк снова делает паузу. Видно, что он готовится сделать какое-то большое признание, так что я терпеливо жду: я не хочу на него давить, пусть он как следует сформулирует мысль. До меня несколько репортёров уже расспрашивали Фрэнка о Далии Митчелл, об открытии Импульса и о последовавших за этим событиях. Фрэнку явно некомфортно говорить об этом.