После отъезда с улицы виновников внепланового собрания людей народ ещё поволновался, помитинговал и постепенно разошёлся по домам. Какие-то журналисты попытались всё же преследовать уехавших в сопровождении бронетранспортёров важных для новостей лиц. Однако из-за остановки последнего бронетранспортёра, перегородившего дорогу, журналистам не удалось заметить, когда «Волга» и «Мерседес» покинули процессию, устремившись к Симферополю. Микроавтобус РАФ со своим боевым сопровождением, хоть и видели за собой цепочку машин журналистов, спокойно покинули Камышовую бухту и добрались до Казачьей, где капитан Директор своими матросами перекрыл дорогу журналистам и без проблем посадил Наукова и Грамотеева на катер, который и доставил их к трапу весьма внушительного большого противолодочного корабля с замечательным названием «Неустрашимый».
Билеты до Москвы Алине и омоновцам были забронированы в воинской кассе.
«Мерседес» сразу обогнал «Волгу» и ушёл далеко вперёд. При подъезде к Симферополю зазвонил мобильный телефон генерала. Майор Быстров внимательно наблюдал за изменением выражения лица сидевшего впереди Авдругова. Он не мог скрыть волнения, которое вызвали полученные по телефону указания. Выдавало его и краткость ответа: «Так точно, понял», «Слушаюсь!», «Есть!», «Найду».
На вопросы, поступавшие ему, отвечал только «Да», «Нет», «Согласен», «Выполню».
Закончив разговор, из которого Быстров ничего так и не понял, генерал обратился к нему:
Майор, я вас сейчас оставлю в Симферополе, и вы продолжите работу с американцем. Его не должны пропустить в Россию, а что будут делать с ним украинцыэто их дело. Кстати, люди, которых вы вызвали в помощь, уже прибыли и должны ожидать вас в аэропорту. Но, как я понимаю, в сложившейся ситуации они вам уже не нужны. Тут вы сами разбирайтесь. Может, вам тоже лучше лететь сразу в Москву. Созванивайтесь с вашим руководством, оно в курсе. А мы с бойцом ОМОНа и задержанным Михальским продолжим движение. Я сам организую передачу его российским властям.
Быстров сразу же набрал номер своего начальника. Разговор был столь же непонятен для окружающих, как предыдущий разговор генерала. Голос из Москвы спросил:
Вы сейчас в компании с генералом? Отвечайте коротко.
Да.
Слушайте внимательно. Он вас оставит в Симферополе, и вы немедленно отправляйтесь в аэропорт. Ваша бригада уже там. Оттуда позвоните, а до этого ничего не предпринимайте.
Слушаюсь.
Разговор закончился. Генерал спросил:
Ну что, какая команда?
Как вы и сказали, уклончиво ответил Быстров. Еду в аэропорт.
Порядок, обрадовано ответил генерал. Тогда я вас здесь высаживаю. Берёте такси, и вперёд. А нам придётся сворачивать скоро. До встречи в Москве.
Генералу Авдругову было, отчего волноваться. По телефону поступила команда ехать машиной в Новороссийск, получить там пакет для передачи в Москву и отправить его вместе с переправляемым в Россию Михальским под охраной омоновца. Документы на экстрадицию Михальского обещали передать в Керчи у парома. То есть там надо было решить вопрос об экстрадиции, сесть в порту Крым на паром до порта Кавказ и оттуда добраться до Новороссийска. Волновала необычность маршрута. Можно же было проделать передачу Михальского в Симферопольском аэропорту, но приказ почему-то наметил линию КерчьНовороссийск. Авдругов был удивлён, но задавать вопросы на его уровне было не принято, а точнее не позволялось. Он отправился в Керчь. Ночным рейсом парома «мерседес» прибыл на Кавказ и к утру был уже в Новороссийске.
Майор Быстров за два часа добрался до аэропорта, где встретился со своей бригадой помощников. Позвонив снова в Москву, получил новую команду:
Семён Семёнович, срочно отправь двух помощников в Керчь, а там паромом на Кавказ и затем в Новороссийск. Их цель«мерседес» и его пассажиры. Скажите им параметры машины и остальные данные. Ну, не мне вас учить. Учёного учитьтолько портить. Сами с остальными ребятами садитесь на самолёт прямо в Новороссийск. Задача всех разобраться, что там намечено и помешать всеми силами. Предполагаем, что они хотят сделать в Новороссийске то, что не удалось в Севастополе. Только не засветитесь сами. Дело не в деликатности, а гораздо серьёзней. Можем оба полететь в тартарары за милую душу. Пусть работает бригада, а вы контролируйте. Фиксировать камерами всё без исключения.
Задача была понятной, Быстров приступил к выполнению.
Ещё по пути к аэропорту Алина позвонила в Москву маме, сообщив о прилёте, и попросила встретить во Внуково. Мама приехала не одна, а вместе с папой и Катей, которая, конечно, не могла не встретить свою любимую подругу и жену брата.
Дома в квартире у Молодцовых ждал праздничный обед с участием неизменных Науковых. За столом Алина повторила всё, что рассказывала по дороге из аэропорта, вспоминая всё новые и новые подробности расставания с Романом. Тут выяснилось, что прямую передачу севастопольского телевидения с интервью Романа и Алины уже повторили в записи почти все каналы российского телевидения, о нём говорили во многих странах и все радиостанции. Прилёт Алины в Москву журналисты не успели отследить, потому они так спокойно доехали домой на такси. И вот теперь она рассказывала родным людям, дополняя виденное ими по телевидению. А их интересовало в первую очередь, когда и как прилетит Рома.
Ещё раз объясняю, говорила Алина, поедая с аппетитом свежие пирожки, БПКэто большой противолодочный корабль. Он отойдёт от Севастополя сегодня около полуночи.
Осталось два часа до отхода, сказал Николай Николаевич, посмотрев на часы, показывавшие одиннадцать часов вечера. На Украине ведь на час меньше, чем у нас.
Всё правильно, согласилась Алина. Я, кстати, не перевела ещё часы на московское время. Ну, сейчас переведу. Так вот, скорость БПК двадцать узлов в час. Узелэто одна морская миля. То есть он будет идти двадцать миль в час. Расстояние от Севастополя до Новороссийска двести миль. Чтобы покрыть это расстояние потребуется десять часов.
Не понимаю, прервала взволнованно Ирина Владимировна, Алиночка, зачем надо плыть в Новороссийск? Нельзя было лететь самолётом с тобой?
Это никак невозможно было. Украинские власти не хотят Рому выпускать в Москву. На любой таможне его задержат.
Но он же ничего плохого для Украины не сделал. Ирина Владимировна даже всхлипнула, вытирая рукавом глаза.
Конечно, ничего. Алина положила руку на плечо Ирины Владимировны. Но тут, как нам объяснили, вмешалась большая политика. Нас хотел вывезти московский ОМОН. Об этом узнали власти Украины и начали вставлять рогатки. Тут и заварилась каша. Поэтому севастопольцы решили военным кораблём перебросить Рому и Сашу в Новороссийск, где у них российская морская база, говорят, не хуже севастопольской, но главное, что это уже российская территория. Так что завтра утром Рома должен уже вылететь сюда. Он нам позвонит оттуда. С военного корабля звонить по мобильнику ему не разрешат.
Тартарары
В восемь часов утра Алину разбудил мобильный телефон. Да она почти не спала. Всю ночь ворочалась, просыпалась от каких-то кошмаров. То ей снилось, что военный корабль тонет в океане, а она с Романом оказывается на обломке доски в бушующих волнах, и он вдруг нырял под воду, говоря, что там найдёт землю. Алина звала его и просыпалась от собственного голоса. То вдруг казалось, что Роман, распростёрши руки и ноги, уносится высоко в небо под самое солнце, а она никак не может подняться с земли, чтобы лететь за ним и кричит ему, просит остановиться, забрать её с собой и снова просыпалась, замечая, что подушка взмокла от пота. Перевернув подушку сухой стороной к лицу, Алина снова засыпала, и опять приходили страшные сны.
Вот она стоит в жаркой пустыне, а на руках у неё два ребёнка. Она прижимает их к себе левой и правой рукой и просит Романа посмотреть, какие красивые у них мальчики, а он стоит перед ними, смотрит будто бы на Алину, но глаза его не видят ни её, ни детей. Она протягивает руки вперёд, показывая запеленатых малышей, и говорит: