Нельзя сказать, что в этой глуши так уж не хватало одиночества, но Джею здесь определенно нравилось. Вот и сейчас он уселся на самый большой валунмокрый, но он постарался не обращать на это внимание. Оперся спиной о единственное растущее на берегу дерево, на котором не было ни единого листика. Открыл пожелтевший от времени сборник на середине, вгляделся в одну из выцветших карт, которым было не меньше двух сотен лет, если верить академикам.
Зато Джею этот сборник с самого первого взгляда показался гораздо более поздней копией. Выполненной кем-то с таким же ужасным почерком, как у самого Джея и столь же катастрофическим неумением рисовать, потому и начерчена была чересчур старательно. Только разве академикам докажешь?
Он, впрочем, и не собирался ничего никому доказывать. Вообще не особо любил спорить, предпочитая оставаться при своем мнении. Это единственное верное решение, когда из доказательств у тебя лишь собственная уверенность.
Пришлось дождаться, пока луна вновь покажется из-за облаков, чтобы прочесть мелкие буквы внизу карты:
«Мир делит пополам то, что скрыто от людских глаз. Если хочешь увидеть, если осмелишься идти до концаследуй на восток, к краю земли. Спустись туда, где правит лишь тьма, и найдешь путь к вечности»
Хотелось надеяться, что это действительно было конкретное указание, а не чья-то жестокая попытка пошутить. И что оно не обрывается на середине, грозя оставить последовавших ему безумцев посреди ледяной пустыни, или просто пустыни, или что там может означать это «правит лишь тьма».
И все-таки Джей задремал, не помешали даже прохладные морские брызги, то и дело попадающие на лицо. Пришел в себя, лишь когда сборник выпал из рук и ударился краем обложки о камень.
Солнце уже поднялось над горизонтом, а это значит, пора возвращаться, пока дома его не хватились. Раньше вполне успешно удавалось скрывать свои ночные отлучки, пусть так и дальше остается. В крайнем случае скажет, что дышал свежим воздухом.
Джей бросил взгляд на дерево, как делал каждый раз, и вдруг замер, будто кто по голове стукнул. На стволе, чуть ниже уровня глаз, в предрассветных сумерках отчетливо виднелись две нацарапанные буквы: «И-и».
Это было уже слишком. Когда они, кто бы эти «они» ни были, пришли к его дому и оставили записку, он это стерпел. Но теперь Чтобы сделать такое, нужно было знать заранее, что он сюда обязательно придет. Значит, наблюдают за ним уже давно. Еще до того, как он уехал работать в город.
Ему это совсем не понравилось, как и ощущение, что и сейчас здесь есть кто-то, кому вовсе не следует. Джею даже показалось, что ветер принес едва уловимый чужой запах.
Он сделал над собой усилие, чтобы не выдать своих подозрений и не посмотреть в сторону нагромождения валуновединственного места, где можно было бы спрятаться. Прошел чуть вперед, но затем резко развернулся и в несколько шагов оказался возле укрытия. Перегнулся через самый большой валун, и вытащил за шкирку тощего перепуганного пацана лет тринадцати-четырнадцати.
Это оказалось настолько неожиданным, что Джей мгновенно разжал пальцы и пацан едва не рухнул на землю.
Тебе очень повезло, придя в себя, проговорил Джей.
А? растерянный незнакомец выпрямился, протер глазапохоже, тоже уснул под монотонный шум прибоя.
Повезло, что тут оказался я, а не мой отец, Джей старался говорить как можно суровее, но не смог сдержать улыбки, глядя на растрепанного пацана. Может, произошло какое-то недоразумение? Он мог бы решить, что в наши края дикие звери забрели, а у охотника всегда при себе ружье. И вдвойне повезло, что я стрелять так и не научился.
Тут Джей немного слукавилне хотелось признавать, что отец еще в детстве научил его обращаться с ружьем под благовидным предлогом: «Никогда не знаешь, что может пригодиться в жизни». К счастью, до сих пор пользоваться этим умением не пришлось.
Сурово у вас тут, пробормотал незнакомец, отряхивая штаны. Можно было бы и поприветливее быть. И так полгода тебя разыскивать пришлось, дольше всех остальных.
Значит, никакой ошибки. Джей лишь пожал плечами, пытаясь скрыть раздражение. О чем вообще эти «И-и» думают, если впутывают в свои дела детей?
Мы чужаков не очень жалуем. Особенно таких, которые подкрадываются незаметно, Это было чистой правдой. Сколько Джей себя помнил, в гости к ним наведывались человек пять, не больше. Что тебе тут понадобилось, бедолага?
Руфин.
Что? не понял Джей.
Это мое имя. Лучше, чем «бедолага». Я просто хотел убедиться, что прочтешь наше письмо, Руфин кивнул на небольшое дупло в основании дерева. Ты тормоз, знаешь? Всю ночь тут просидеть пришлось, пока ты знак не заметил.
Ну конечно, письмо, Джей достал из дупла помятый лист бумаги, исписанный столбцами черточек и точек, напротив каждого из которых были буквы алфавита. И что это все
Спрашивать было уже не у кого. Руфин исчез так быстро, что Джей даже засомневался, не почудился ли ему этот разговор. Лишь письмо в руках подтверждало: все происходило на самом деле. Джей еще раз вгляделся в написанное и хлопнул себя по лбу.
Я и правда тормоз.
Яснее некуда: каждой букве соответствует своя группа знаков. Что ж, видимо переписка теперь будет похожа на царапины птичьими лапами. Зачем вообще могла понадобиться такая секретность тем, кто отправляется в исследовательскую экспедицию? Вопросов к будущим спутникам возникало все больше и больше, а сами эти спутники нравились Джею все меньше. Но они нужны ему, а оним.
Пришлось напомнить себе, что не стоит судить слишком предвзято о тех, кого совсем не знаешь.
Вот именно, ты ничего о них не знаешь, едва слышно пробормотал Джей, смял письмо в руке. Опомнился, снова расправил, аккуратно сложил вчетверо и сунул в карман. Нужно сначала заучить этот шифр, а потом уже расправляться с ни в чем не повинным листком, как заблагорассудится.
Путь по извилистой тропинке к дому показался совсем коротким. В особенности когда стало понятно, что в доме уже не спят.
Не думаю, что справлюсь, донеслись до Джея мамины слова. Не смогу врать так убедительно, как ты делаешь каждый день.
Ответ заставил Джея почти бегом преодолеть последние несколько шагов до двери. Голос, который в этом доме был слышен лишь из радиоприемника, да и то редко.
Тебе не обязательно врать, достаточно просто не говорить о некоторых вещах. В остальном сможешь быть вполне искренней.
До чего знакомо.
Мамин голос был полон желчи. Совсем на нее не похоже. Первым вопросом, который Джей задал, открыв дверь в гостиную, был:
Расскажете, что тут происходит?
Оба разом повернулись к нему. Мамарастерянно и чуточку испуганно, словно ее застали зачем-то постыдным, но уже через мгновение взяла себя в руки. Перебежчик жеЭтельберт, конечно Этельберт, пора бы начать звать по имени отца своей девушкиокинул Джея таким странным взглядом, что тому стало не по себе.
Ты так вырос, проговорил тот совсем тихо.
Еще бы, конечно вырос. В последний раз, когда они виделись, мельком, на праздновании десятилетия падения Барьера, Джей был головы на две ниже.
А вы поседели, ответил он, чем вызвал у Этельберта невеселую усмешку. И все же, чем обязаны?
Вспомнив о правилах вежливости, протянул Этельберту руку, которую тот, чуть помедлив, пожал.
Предлагает мне выступить сегодня в его передаче, объяснила мама.
Совсем небольшое интервью, кивнул Этельберт. Думаю, людям интересно будет узнать мнение твоей мамы.
«Судя по тому, что я только что слышал, это будет не совсем ее мнение», Джей поглядел на опустившую плечи маму, коротко кивнул в сторону кухни.
Выйдем на минутку, тут же спохватился и уточнил у Этельберта: Вы же не будете против?
Ответа дожидаться не стал, подхватил маму под руку и вывел из гостиной.
Зачем ты это делаешь? спросил, едва успев закрыть за собой дверь. Положил руки маме на плечи. Ты же всегда была против публичности. И в доме-то этом мы поселились, чтобы быть подальше от чужих глаз.
Все в жизни меняется, мама попыталась улыбнуться, но тут же отвела взгляд, помрачнев. Нам почти не на что жить. С охотой у твоего отца все хуже, приходится пропадать в лесу целыми днями. А мне запретили лечить людей. Сказали, что если продолжу, будут проблемы с законом.