Понятно, Коль хотя и ничего не понятно. Но тогда еще вопрос
Силкин кивнул:
Я тебя слушаю.
Что бывает с теми, в ком побеждает мистер Хайд?
А ты таких не знаешь? Да их легион, Макс!
И все же?
Силкин прищурился:
Сначала работа убивает их личную жизнь, оставляя от нее лишь комплексы и низменные страсти, потом убивает человеческую личность, а затем убивает их самих.
Я так не хочу, Максим покачал головой. Но таких действительно немало, Коль.
Вот и балансируй! Силкин подмигнул и взглядом указал на виски. Выпьем?
В ответ Карнакин поднял свой стакан, полный почти наполовину:
До дна! Прозит!
2019 год подходил к концу. За несколько дней до его окончания Максим Карнакин вновь встретился с Силкиным, чтобы подвести итоги их работы и немного поговорить о будущем. Как и всегда, их встреча происходил в одном из московских ресторанов, но в этот раз, учитывая особо важную тему разговора, они не ограничились столиком в общем зале, а сняли отдельную кабинку.
Силкин запаздывал. Ожидая его прихода Максим сделал заказ (предпочтения Силкина он уже успел изучить), и попивая холодную колу, принялся изучать предложения интернет-магазинов относительно новогодних подарков. Теперь, когда он стал большим человеком, прежние привычки уже не вписывались в его новый график, так что поневоле приходилось прибегать к посторонней помощи, даже когда дело касалось столь простых вещей.
Ты чем там так увлекся? появившийся минут через пятнадцать, Силкин, видя, что Карнакин даже не повернул голову в его сторону, подошел поближе и положил руку тому на плечо.
Привет! Карнакин увеличил изображение на экране планшета. Как тебе эта сумка?
Крокодиловая кожа? мельком посмотрев на блестящий коричневый клатч, Силкин пожал плечами. Неплохая вроде жене хочешь подарить?
Да, в дополнение к основному подарку.
Билеты уже взял?
Завтра привезут я надеюсь, что не повториться то, что было в том году?
Силкин рассмеялся:
И сдался тебе этот Барбадос!
Хочется, Коль. Понимаешь, так хочется, что сил нет. Я уже два года не был в отпуске, а Барбадосммм это же рай!
Рай? Ну, может быть.О! Проходите, проходите! услышав стук в дверь кабинки, Силкин впустил внутрь официанта с подносом, накрытым блестящей крышкой. Как же я вовремя! Что там мясо?
Седло барашка, ответил Карнакин, освобождая место на столе. К нему еще брокколи будет и горошек.
Прекрасно! А виски заказал?
Обижаешь! Карнакин усмехнулся. Литр «Черного лейбла».
Отлично! Силкин в предвкушении потер руки. Тогда давай поедим, а потом начнем сочинять отчет виски пока подождет.
Карнакин пожал плечами:
Как скажешь! Ну что же, друг мой, приступайте, обратился он к официанту, который только что принес гарнир. Мне вот этот кусочек, пожалуйста!
Во время еды он почти не говорили. Силкин уписывал за обе щеки, как человек, который пропустил не только обед, но и завтрак, да и Карнакин, у которого был непростой рабочий день, не отставал. Вместо алкоголя они ограничились лишь зеленым чаем, а это, как известно, придает больше здоровья, чем общительности.
Фу-у! наконец-то насытившись, Силкин отбросил в сторону салфетку. Извини, я что-то проголодался, но сейчас уже хорошо! Сейчас бы и хлопнуть самое время по стаканчику, но сначала работа. Вот здесь у меня есть блокнотик, сказал он, доставая из своей сумки что-то вроде записной книжки. Я сейчас буду задавать тебе вопросы, Макс, а ты отвечай только «Да» или «Нет». Это очень важно, отнесись к делу серьезно, а чтобы тебе было понятнее, то я тебе скажу также, что это поручили мне ОНИ.
Это тест? спросил Карнакин, устраиваясь поудобнее.
Нет, просто вопросы. Самые разные, но одинаково важные. Кстати, ты молодец, что не стал задавать лишних вопросов.
А что мне это даст? Карнакин изобразил на лице ухмылку. Все равно ты мне не скажешь больше, чем надо.
Правильно! Силкин поднял вверх указательный палец, одновременно выражая этим жестом свое одобрение и призывая сосредоточиться. Итак, вопрос первый. Тебе нравится твоя теперешняя жизнь?
Да, Максим кивнул. Нравится моя собственная значимость.
Тебе тяжело работать?
Нет.
Интересно?
А вот это сложный вопрос! Максим задумался. Знаешь, я за свою жизнь кем только не работал, но нигде слово «интересно» не подходило, чтобы описать мои ощущения. А здесь все несколько иначе пожалуй, да.
Ок! Силкин поставил в своем блокноте соответствующую отметку. Ты часто думаешь о том, что с тобой происходит?
Нет, Максим отрицательно покачал головой. Я уже привык.
Ты хочешь быть еще выше?
Конечно!
Ты боишься перемен?
Не-а!
Почему?
Максим улыбнулся:
Это там в твоей книжке такой вопрос?
Нет, это мне интересно.
А почему я должен бояться, Коль? Карнакин развел руками. Неужели необходимо устраивать со мной всю эту катавасию, чтобы потом сделать мне хуже? В чем логика?!
Силкин бросил на него быстрый взгляд, а затем улыбнулся:
Логики нет, я согласен. Тогда другой вопросты хочешь узнать, кто такие «ОНИ»?
Ещё бы!
Хочешь узнать, зачем нужно всё происходящее с тобой?
Странный вопрос! Естественно! А что, есть такие, кто не хочет?
Представь себе, Силкин кивнул. Попав в Систему, они начинают бояться перемен, а добившись многого, не хотят еще большего. Они забывают, кто они такие и готовы только служить, служить, служитьтолько чтобы не выгоняли. Системе рабы не нужны, Максей нужны друзья верные друзья!
Чем же плохи рабы? удивился Карнакин. Всегда все сделают беспрекословно.
Силкин вновь усмехнулся:
КПД маловат от раба низкий КПД, Макс. Да и работать с ними неинтересно.
Карнакин задумался, а затем спросил:
Они тоже попадают в брак?
Зачем же? Силкин хитро прищурился. Они уже прошли определенные стадии, так что глупо разбрасываться такими людьми. Нет, Макс, они так и остаются рабами. На основе последнего контроля общего состояния таких людей, Система определяет их реальное положение в обществе и ставит на нужное место навсегда.
А друзья? спросил Карнакин.
Что «друзья»?
А каково реальное положение друзей в обществе?
Ах вот оно что! лицо Силкин расплылось в широкой улыбке. Любое, Макс, любое! Друг там, где нужно.
Я тебя не понимаю.
Да и не нужно! Силкин отмахнулся от Карнакина. Давай отвечай на последние три вопросы и приступим к последней части нашего вечера. Последней, но самой приятной!
Задавай! Карнакин сделал по-театральному широкий жест. В этих вопросах есть двойной иди, даже, тройной смысл, но если я его не понимаю сейчас, то тем интереснее будет потом. Задавай!
Ты боишься смерти?
Да.
Ты любишь людей?
Вот блин! Карнакин быстрым движением почесал нос. Как сказать всех вместеда, а по отдельности мне на них наплевать за редкими исключениями.
Силкин улыбнулся:
Так какой ответ написать?
Нет.
Ладно, поставим «минус». Итак, последний вопрос тебе нравится, что ты попал в поле зрения АРеальности? Не хотел бы ты выйти из неё?
Карнакин бросил на Силкина удивленный взгляд:
Ты же говорил, что это невозможно!
Да или нет?
Нравится, Коля, нравится.
Вот и славно! Силкин с шумом выдохнул и, захлопнув блокнот, с довольным видом потер руки. Ну что, приступим ко второй части нашего балета?!
Наливай! Карнакин согласно кивнул и подвинул к нему бутылку виски. Слушай, а что ты будешь делать с этими записями?
Ничего, они уже доставлены по назначению.
У тебя что, Карнакин усмехнулся, новейший бумажный ноутбук?
Не веришь? разведя руками, Силкин вновь достал свой блокнот и протянул Карнакину. Тогда смотри сам!
Блокнот оказался пуст.
Глава семнадцатая
Встреча нового, 2020 года, с самого начала праздника, вызвала у Максима чувство дежавю. Квартира, телевизионные программы, поездка к родителям за фирменными пельменями, намечавшаяся на следующий день поездка на Барбадос, разговоры с Оксаной и Алексеемвсё это уже было в его жизни и теперь снова повторялось, за исключением некоторых деталей. Он даже поделился этим с женой (умолчав, конечно, про Барбадос), на что получил ответ, что подобное ощущение присутствует не у него одного. Также она добавила, что не видит в этом ничего плохого, потому что стабильность (здесь Карнакин усмехнулся), есть самое главное в жизни, а повторяющиеся из года в год события можно уже назвать семейным ритуалом. А что касается телевидения тут Оксана только махнула рукойдескать, там уже двадцать лет не меняются всем опостылевшие исполнители, а потому такой эффект. Кто-то постарел, кто-то посвежел, кто-то ушел-пришел, но основная масса, как и её образ, не изменилась. Пусть поют и бубнятвсё какой-то праздничный фон.