Я бродила по многим комнатам, пока не наткнулась на свою сестру и двух людей, которых еще не видела. Они были настолько похожи, что сомнений не оставалосьродные брат и сестра.
Парень отличался той самой холодной, картинной красотой, словно его высекли из камня и забыли придать теплоты. Он не смотрел наверх, хотя и застыл, когда я вошла в комнату.
Девушка играла в куклы с Оливией. Она была невероятной, с черными волосами, яркими зелеными глазами, высокими скулами, безупречной кожей, полными красными губами и телом, за которое я бы убила. Она была такой, как я бы хотела быть, но не смогла бы этого сделать.
Оливия вскочила на ноги, как только увидела меня в дверном проеме, и завизжала мое имя так громко, что заставила меня скривиться.
Парень оторвался от книги, которую читал. Не сказать, что взгляд был враждебным, но и дружелюбным я бы его не назвала. Девушка же встала и кивнула ему. Они ушли, не сказав мне ни слова.
Я села рядом с Оливией, пытаясь игнорировать их реакцию. Я подняла одну из кукол и поняла, что это была имена та, о которой Оливия мечтала неделями.
Эмми? Ты знала что Паркер и Фиби близнецы? она указала на дверь, через которую вышла парочка. Мне нравятся люди здесь.
Правда? Я подошла с куклой к ней.
Оливия активно закивала головой.
И Лиз милая. Она играет со мной в куклы, когда мама спит.
Кто такая Лиз?
Она живет здесь.
Я уронила куклу на пол, пораженная мыслью, что какая-то незнакомка общается с Оливией.
Лиз была здесь с тобой с момента нашего приезда?
Да. Она пришла в школу, когда мы уезжали из дома, и принесла мне Хэппи Мил. Она подняла мою куклу.
Хэппи Милнеофициальный путь к сердцу любого ребенка. Как хитроумно поступила мисс Лиз.
Все милые, продолжила она, пуская кукол в танец между нами, со мной и мамой.
Это окончательно меня взбесило, знаю, что глупо, что должна почувствовать облегчение, от того, что к Оливии все так добры. Я встала, оглядывая комнату в поисках окна, которое можно было бы открыть или разбить.
А тебе нравится здесь, Эмми?
Здесь прекрасно. Я нахмурилась, глядя на нее сверху вниз. Но это не наш дом, Оливия.
Мисс Лиз сказала, что теперь это наш дом.
Ох, да неужели? Мне действительно не нравится эта женщина.
И, Эмми Мне нравится здесь, сказала она тихим нежным голоском.
Конечно, Оливии здесь нравилось. Все игрушки на свете для игр только твои и Лиз, которая может касаться Оливию и держать за руку.
Она уронила кукол.
Я хочу остаться здесь.
Я пнула одну из кукол, посылая ее через всю комнату. Она ударилась об стену и голова ее отскочила.
Мы не можем остаться. Мой желудок перевернулся. Это не наш дом.
Оливия смотрела на меня широко раскрытыми глазами, ее губы дрожали.
Но мне здесь нравится.
Я знаю. Я стянула с запястья резинку и убрала волосы в небрежный пучок. Шея и лоб взмокли. Но эти люди чужие нам, Оливия. Мы не можем им доверять.
Я доверяю мисс Лиз. Она встала на ноги, маленькие ладошки сложились в кулачки. Они добры ко мне. Они сказали, что я одаренная
Мне все равно, что они сказали, черт возьми! я упала рядом с Оливией. Прости. Я просто устала И я не знаю, что делать.
Она сделала шаг назад, глаза все еще широко раскрыты.
Я вздохнула.
Оливия, я знаю, что тебе здесь нравится. У них есть все эти игрушки, но это не наш дом. Наш дом в Аллентауне.
Щеки Оливии заалели, что давно стало явным признаком очередной приближающейся грандиозной истерики. Она подняла одну из своих кукол, фарфоровую с розовыми щеками. Я знала, что последует за этим.
Это наш дом!
Нет, тихо сказала я, вставая на ноги. Это хороший дом, но.
Нет! завизжала Оливия, бросив куклу через всю комнату. Ее лицо треснуло и нога отвалилась. Нет! Нет!
Я моргнула и потерла виски.
Оливия, прекрати. У меня голова раскалывается.
Нет! Я не хочу уезжать! Мисс Лиз.
Мое терпение лопнуло.
Мисс Лиз не твоя мама, Оливия. Твоя мама наверху. И если я говорю, что мы должны уйти, значит, должны!
Оливия взорвалась слезами и криками как мини-вулкан. Для такого маленького человека она могла производить невероятное количество шума. Смотреть на нее в таком состоянии было больно. Я чувствовала себя ужасно, словно была каким-то адским созданием, которое разрушило все мечты.
Оливия начала топать ногами по полу.
Я пыталась заставить ее прекратить, но, то, что я не могла прикоснуться к ней, усложняло процесс. Поэтому я беспомощно стояла рядом, в надежде, что она просто рано или поздно устанет.
У вас все в порядке? Кажется, что сквозь дом движется грузовой поезд.
Стройная, темноволосая и ухоженная женщина стояла в дверях.
Казалось, что кто-то щелкнул выключателем и истерика Оливии прекратилась. Она стояла спокойно, ее глаза были обращены к женщине.
Мисс Лиз! Я не хочу уезжать.
Лиз ласково улыбнулась.
Милая, тебе не нужно уезжать. Я уже говорила тебе. Это твой дом, пока ты хочешь быть здесь.
Я не выдержала.
Замолчите! Прекратите ей это говорить. Это не ее дом. А выне ее мать!
Она моргнула и сделала шаг назад.
Я не пытаюсь занять место твоей матери, Эмбер.
Вранье. Ярость и что-то еще, что требовало выхода, бурлило во мне. Я начала идти через комнату.
Оливия стояла передо мной, прежде чем я смогла подойти к Лиз. Она вытянула руки, двигая пальцами. Одним быстрым движением Лиз взяла Оливию на руки.
Я застыла в добром футе от них. Оливия потянулась и обвила руками шею Лиз. Горячая и яростная эмоция пронзила меня насквозь и перехватила дыхание. Предательство. Я понимала, что это безосновательно.
Оливия не знала, что она делает, но вся воинственность, которая была во мнепропала.
Что здесь происходит? спросил Кромвел, останавливаясь рядом с Лиз.
Эмбер хочет уехать, сказала Оливия. Мне придется уйти?
Кромвел вошел в комнату и положил руку на спину Оливии.
Нет. Тебе не нужно уезжать. Эмбер просто устала и запуталась. Возможно, вам стоит лечь спать пораньше. Уверен, утром она почувствует себя лучше.
Оливия положила голову Лиз на плечо. Она что-то пробормотала, но я не смогла расслышать.
В моих ушах звенело, снова накатила тошнота. Я опустила голову и прошла мимо них. Я прошла по широкому коридору и поднялась по лестнице. Мне казалось, что сердце разбилось на миллион кусочков.
Как только я попала в свою спальнюзахлопнула дверь за спиной. А затем еще раз. Это действие каждый раз заставляло меня чувствовать себя лучше, когда я ссорилась с родителями.
Но сейчас это не помогло.
Я медленно сползла по закрытой двери и глотнула воздух. Я потеряла контроль над Оливией в пользу абсолютно незнакомых людей за пару минут. А еще они меня ненавидели и планировали отправить в какое-то богом забытое место, как только я сделаю что-то не так.
Глава 7
Я заснула с трудом, какой сюрприз.
Солнце едва выглянуло из-за гор, когда я уже вылезла из кровати. Сама не знаю, по какой причине я шла по тихому дому в поисках комнаты моей мамы, засунув руки в карман толстовки.
Она сидела в кресле-качалке, глядя на большое окно, ведущее в передний двор. Мягкие локоны обрамляли ее бледное лицо. Волосы казались чуть более растрепанными, чем вчера. Рядом стоял нетронутый стакан воды.
Стараясь игнорировать острую боль в груди, я пересекла комнату и села рядом с мамой, скрестив ноги и положив подбородок себе на руки.
Здесь что-то не так. Я остановилась и нервно рассмеялась. За исключением очевидного. Но они ненавидят меня. Думаю, они все могут делать разные вещи.
Тишина.
Эта женщина хочет сделать из Оливии свою дочь. Это должно волновать тебя, мама. Она захватывает твое место.
Мама моргнула.
Я гадала, была ли это какая-то форма ее коммуникации со мной, вроде азбуки Морзе.
Они следили за нами два года. Это действительно жутко.
Мне нравилось думать, что мама со мной согласна.
Оливия не хочет уезжать. Она фактически встала на их сторону вчера вечером. Я знаю, что она не понимает, и все, что видит, новые игрушки и люди, которые могут прикасаться к ней.
Она еле слышно вздохнула.
Я посмотрела на маму и нахмурилась.
Я не знаю, что делать. Я не смогу забрать Оливию из этого дома, и даже если бы у меня получилось, куда нам идти? Все пропало, мама.
Но ответа все еще не было.
Я снова вздохнула.
Мам, ты же знаешь, что я не мертва, верно? Я умерла, но я не мертва. Я сижу здесь, прямо перед тобой и И я не знаю, что делать. Я не знаю, стоит ли мне остаться здесь или попробовать сбежать вместе с Оливией. Я даже не знаю, где чертовы ключи от моей машины, если она вообще здесь.
Мама запрокинула голову и закрыла глаза, напевая ту же песенку, что и Оливия.
И Оливии действительно здесь нравится. Она получает много внимания, я никогда не видела ее такой счастливой. Я склонила голову, закрывая глаза. Мне жаль, что я выбрала морепродукты в тот вечер. Я знала, что ты хочешь поехать домой. Я была настолько зла из-за того, что вы с папой ругались. Если бы я просто закрыла рот, ничего бы не произошло.
Мама перестала напевать, но не ответила.
Я подтянула колени к себе и положила на них голову. Смысла продолжать однобокий разговор не было, поэтому я замолчала и спустя некоторое время направилась вниз. Я сама не знала, куда иду. Голод брал верх, но я боялась, что на кухне снова кто-нибудь будет. Потом я обнаружила, что смотрю на входную дверь. Свобода была на расстоянии вытянутой руки.
Но когда я открыла дверь, вместо свободы меня там ждал Хайден.
Влажные волосы завивались у него на лбу, щеки разрумянились, а майка отсутствовала. Хайден был абсолютно обнажен выше низко сидящих тренировочных штанов. На один из его бицепсов был прикреплен плеер и низкие басы доносились из наушников.
Хайден вытащил наушник с улыбкой.
Привет. Ты рано проснулась.
У меня в горле пересохло.
Ага.
Что ты делаешь на улице?
Вместо ответа, я опустила глаза. Очевидно, Хайден занимался. Кожа обтягивала крепкие мускулы, стройные бедра и прекрасную грудь, выглядевшую очень крепкой. Внезапно к моим щекам прилила кровь.
Эмбер?
Я заставила себя поднять глаза. Он усмехнулся своей кривой улыбкой.
Что?
Что ты делаешь на улице?
Он снял плеер со своей руки и замотал наушники вокруг него.
Так рано?
Да. Я подумала вздох вырвался из груди, что было ошибкой. Запах листьев и чего-то дикого дразнил обоняние. Хайден пах замечательно. Внезапное желание прикоснуться к нему нахлынуло на меня.
Ты думала о чем-то?
О чем я там думала? О том, что не могу прикоснуться к нему. И не хочу.
Тебе нельзя разговаривать со мной.
Он нахмурился.
Что?
Я подслушала вас вчера вечером. Ты не должен разговаривать со мной и все такое.
Хайден сложил руки на груди.
У тебя плохо получается подслушивать. Мне не запрещали говорить с тобой.
Тебе сказали держаться от меня подальше.
Это можно трактовать по-разному. Ладно, ты ведь не планируешь сбежать?
Нет. Я отошла в сторону. Я просто хотела выйти из дома. Мне нельзя этого делать?
Он повторил мои движения, закрывая собой дверь.
Ты можешь делать, что хочешь.
Кроме отъезда?
Да, но это для твоего блага, сказал Хайден. Ты там потеряешься. Ты сама видела вчера. Мы окружены лесом и до города отсюда пятнадцать миль.
Раздражение вспыхнуло во мне. Я подняла подбородок, встречаясь с Хайденом взглядом.
Я не глупая, если ты вдруг так решил.
Я вообще не считаю тебя глупой. Хайден сделал шаг вперед. Он стоял близко, слишком близко. Носы его кроссовок упирались в мои. Я никогда не думал, что ты глупая. Ты бы не продержалась так долго, заботясь о пятилетней девочке, если бы была глупой.
Как ты я осеклась. Конечно же, он наблюдал за нами, за мной.
Это казалось невозможным, но он словно стал еще ближе. Моя спина уперлась в дверной косяк.
Когда ты вернулась в школу после аварии, ребята отнеслись как засранцы к тому, что ты носишь перчатки. Ты всегда носила длинные перчатки, даже летом. Но я не уверен, бросили ли тебя друзья или ты сама их оттолкнула.
Я чуть не поперхнулась.
Они отвернулись от меня.
Хайден наклонил голову и ему на лоб упали влажные локоны.
За недели ты прекратила все. Ты раньше была чирлидером. Хотела пойти в колледж штата Пенсильвания? Хотела стать врачом, как твой отец, его голос превратился в шепот. Все это прекратилось. Оливия стала всем для тебя. Вместо того чтобы идти в кофейню перед школой как остальные ребята, ты завозила ее в садик.
Мои руки упали по бокам от тела. Его слова были наполнены сочувствием, мягкостью и все же были жуткими.
Однажды я видел тебя, когда ты выходила из банка в городе. Ты была расстроена. Это был первый раз, когда я видел, как ты плачешь. Я хотел он остановился, его губы сжались в тонкую жесткую линию.
Я знала, о каком дне он говорил. Это было всего пару месяцев назад. Деньги за страховку таяли на протяжении недель. Я знала, что были еще сбережения, но в банке мне сказали, что нужна подпись мамы, чтобы перевести деньги. Мама не держала ручку в руках с момента аварии.
Почему вы, ребята, так пристально наблюдали? Спросила я из простого любопытства. Почему ты не заговорил со мной до того дня в библиотеке? Тогда бы это не было таким Сложным.
Его темные глаза остановились на моем лице.
Я не мог, Эмбер. Я И возвращаться-то не должен был, но
Но что?
Где-то в доме открылась дверь, потом раздались шаги.
Хайден потянулся и убрал прядь с моей щеки. Мое сердце замерло. Его рука задержалась там.
Не заходи слишком далеко.
Потом он ушел, оставляя меня у открытой двери.
В оцепенении я вышла на улицу. В воздухе был насыщенный запах елей и кленов. Солнце было еще теплым для позднего сентябрьского утра. Капли пота покрывали мой лоб, пока я прогуливалась вокруг огромного дома.
Он был невероятно огромным. Главная часть дома насчитывала три этажа. От середины отходили два одноэтажных крыла, обхватывая дом в полукольцо. Только длинная подъездная дорожка и широкая лужайка были расчищены. Всю остальную территорию покрывали тени от толстых, огромных деревьев.