Ильфорте тяжело вздохнул. Обычная картина, в общем-то, надо же Первому как-то выживать со своей зависимостью. Но на всякий случай волшебник решил просканировать прекрасную незнакомку. Однако, едва он сосредоточился на ее персоне, как Зак дёрнул его за руку, отчего Ильфорте аж вздрогнул от неожиданности.
- Держи! - Зак всучил ему охапку бенгальских огней.
- А? Что?
- Ну давай, поджигай вместе с нами, чего ты ждёшь?
Ильфорте задумчиво крутил в руках тонкие палочки, пытаясь вспомнить, что это и для чего нужно. Он очень не любил, когда его выдергивали из рабочего состояния, но, к сожалению, в школе Эллистор это происходило постоянно. Это в Армариллисе никто не смел тронуть Ильфорте, видя его стеклянный взор, а здесь обычные волшебники понятия не имели, что за этим стоит, поэтому каждый раз одергивали фразами вроде "Над чем в этот раз завис?".
Ильфорте вздохнул и поджёг бенгальские огни, которые тут же заискрились разноцветными всполохами. Красиво. Почему-то люди зажигают эту красоту только на Новый Год, хотя при желании любоваться этим можно хоть каждый день.
Тряхнув головой, Ильфорте вновь направил свой взор на кудрявую незнакомку, глаза его начали привычно стекленеть при сканировании магической ауры...
Бабах!
- Ой! - Ильфорте схватился за лоб, куда только что больно ударил непонятный предмет, да так, что аж слезы выступили.
- Прости, дружище, не рассчитал силы, - хохотал Глэн, с раскрытой бутылкой шампанского в руках.
Ильфорте с трудом проморгался. Глаза слезились, лоб горел огнем.
- У тебя там железная пробка, что ли? - возмутился Ильфорте, потирая ушибленное место.
- Фольгу не успел снять, - пояснил Глэн. - Неудачно она вылетела, видимо, эту бутылку растрясли по дороге.
- Да уж, неудачно, - бурчал Ильфорте, возвращаясь к концентрации внимания на кудрявой волшебнице.
На этот раз его отвлекла Сиринити, больно впившись когтями в плечо.
- Ай! Ты чего!?
- Ты с первого раза не понял, что ли?
- О чем ты?
- Хочешь, чтобы тебя долбануло чем-нибудь потяжелее пробки от шампанского?
- Да что я такого сделал?
- Не надо её сканировать.
Ильфорте открыл рот и тут же закрыл его. Он задумчиво смотрел в одну точку, пытаясь понять, как же он сразу не сообразил, что мироздание отводит его взгляд в сторону. Но почему?
- Оставь её.
- Почему мне нельзя знать о том, кто она? - пробормотал Ильфорте, сверля взглядом девушку.
- Да кто ж его разберёт.
Мироздание очень не любит, когда его не слышат. Оно будет долбить до той поры, когда ты уже просто ляжешь и не сможешь никуда идти. Так, многие люди продолжают стучаться в закрытые двери, заниматься нелюбимыми делами, общаться с неприятными им людьми до того момента, когда их организм и нервная система не выдерживают и не начинают отключаться. И люди серьезно заболевают, попадают в больницы, что-то неожиданное случается в доме, в семье, заставляя насильно отвлечься от тех "нужных" дел, которые на самом деле не имеют значения. А самое страшное, что большинство людей не понимает даже этих четких указаний на пробелы в своей жизни и после кратковременного выздоровления продолжают пробивать стены, вместо того, чтобы просто обойти их. А потом удивляются: почему опять не получается? Действительно, почему?..
Ильфорте же в силу своей природы очень тонко чувствовал такие моменты, но сегодня - сегодня Новый Год. Поэтому он дал слабину и позволил себе пропустить "знаки свыше", однако продолжать эксперимент и оказаться утром в лучшем случае на больничной койке не очень-то хотелось. Поэтому Ильфорте вздохнул и титаническим усилием воли заставил себя отвернуться от пассии Заэля и заняться чем-то более увлекательным. Например, поеданием винограда в шоколаде.
- Ну и что будем делать?
- Как обычно: наблюдать.
Ильфорте хмыкнул, но ничего не ответил, будучи с набитым ртом. В последние годы он только и делает что наблюдает. Но такова сейчас была его роль в выжидательной позиции.
***
Ранее утро первого дня года всегда особенно прекрасно. Кто-то ещё не ложился спать с новогодней ночи, но большая часть празднующих затихла, и пушистый снег беззвучно падал на пустые дороги в предрассветной тишине.
Тут и там на улицах валялись конфетти и серпантин. Все это уберут, когда настанет день, а сейчас время словно застыло, приукрашенное горстью цветных блестяшек.
Тем временем в темной гостиной небольшого особняка на дальнем конце Бежевитовой улицы две фигуры замерли в полной растерянности.
Одна фигура была сгорбленная, скукоженная, другая - прямая, как штык.
- Заэль... оставь ее. Бесполезно. Она мертва.
Заэля трясло. Он склонился над женщиной и судорожно гладил ее по рукам. Еще теплым рукам и раскрасневшимся щекам.
- Я не хотел, - бормотал он. - Я не знал...
- Да, - печально кивнул Ильфорте. - Откуда ж тебе было знать, что она выпила маскировочное зелье. Даже я не сразу разобрался, а ты в этом и вовсе не силен.
Заэль продолжал гладить золотые локоны, медленно приобретающие белокурый цвет, - зелье теряло силу и возвращало прежний облик своей обладательнице.
- Зачем она это сделала? - он беспомощно смотрел на друга, но тот лишь мрачно усмехнулся.
- Очевидно, ей очень понравилось. Хотела повторить и посмотреть, что из этого выйдет.
- Что же нам делать? Если об этом узнают...
- Ни в коем случае, - голос Ильфорте стал холодным металлическим. - Не сейчас. Мы не можем подвергнуть нашу миссию провалу.
Заэль неотрывно смотрел на застывшую улыбку прекрасной особы. Этого не должно было случиться!
Он уронил лицо в ладони и скрючился от душевной боли.
Он давно не сталкивался с таким результатом и уже отвык от него, забыл про те кошмарные инциденты. И вот оно... такая кошмарная осечка.
- Что на это скажет Рилэй...
- Его я беру на себя. А ты прямо сейчас неси ее в Ущелье.
Заэль дернулся, как от удара током.
- Ты что? Как так можно?
- Легко и просто - ручками. Ты сделаешь это немедленно. Пока не поздно.
- Ильфорте, зачем? - вытаращил Заэль глаза и побледнел ещё больше, хотя, казалось бледнее уже некуда.
- Никто не должен знать правды.
- Но Рилэй...
- И он - в первую очередь.
- Но это бесчеловечно!
- А то, что с ней сейчас произошло, это человечно, по-твоему? - тихо и злобно спросил Ильфорте.
Заэль умолк. Спустя пару минут он также молча поднял тело Маккейн на руки и шагнул в воронку телепортации.
Глава 6. Грани правды.
Эльза широко зевала, спускаясь поздним утром в обеденный зал. Это был первый день после окончания каникул, и сегодня ночью волшебнице спалось весьма скверно, смутное беспокойство никак не давало погрузиться в глубокий здоровый сон. Внимание Эльзы было рассеянным, и она не сразу отметила подозрительное отсутствие привычного гвалта в зале, списывая это на первый учебный день в новом году. Все студенты накануне прибыли в школу и, конечно же, засиделись до поздней ночи, как это обычно бывает после продолжительной разлуки. Друзья обменивались впечатлениями и рассказами о весело проведенных каникулах.
- Жаль, что вы с Глэном быстро нас покинули в новогоднюю ночь, - досадовал в тот вечер Гораций. - Мы потом славно провели время в Корт-парке!
- Ой, нет, мне все эти развлечения не по душе, - отмахивалась Эльза. - Не люблю бильярд. Мне больше по нраву горы.
- Да, мы славно покатались на скоростных трассах, - поддакнул Глэн. - Отлично провели время!
- И не скучно вам вдвоем было?
- Ну, - протянул Глэн, кидая косые взгляды на Амару. - Можно было бы и повеселее, конечно... Но ты знаешь, эта пауза явно пошла на пользу.
- Ну-ну, - скептично ухмылялся Гораций. - Вижу я, как твоя "польза" воркует с Заэлем.
- Да с ним все воркуют, кому ни попади, - ворчал Глэн и недовольно хмурил брови.
Засиделись они тогда до часу ночи, поэтому Эльза не удивилась непривычной тишине с утра пораньше в обеденном зале, принимая это за общую сонливость и нежелание возвращаться в учебное состояние в первый день после продолжительных каникул.
Однако, от нее не ускользнул тот факт, что многие студенты с чрезвычайно серьёзными лицами перешептывались о чем-то и все время поглядывали на пустой преподавательский стол.
- Что случилось? И в честь чего у нас тут траурные декорации красуются? - добавила Эльза, заметив, наконец, изменившийся цвет пурпурных флагов и гербов школы на пустые чёрные полотна.