Но тут взор его отвлекли синие пятна на его одеждах. Гидеон тоскливо посмотрел на свою грудь и дыру белотканных одежд и грубо выругался. Он громко, не сдерживая эмоций, проклинал весь мир, а в первую очередь ее- эту девицу.
Я Аида- заговорила девушка, отвлекая его от собственных мыслей. Я увидела, как в тебя вонзили копье и накрыла куполом исцеления. Я не знала можно ли верить тем, кто бежал к тебе, ведь убил тебя свой же, поэтому сюда и принесла.
Зрятолько и сказал он, увидев в углу свое копье. Он сжал черное древко в ладони и оно, обратившись в дым исчезло:
Арадей придет сюда.
Пока на тебе этот кулон, никто тебя не сможет отыскать, даже сам Арадей.
Гидеон замер. Он увидел на груди деревянную маленькую птичку, с распахнутыми крыльями что висела на его широкой шее на обычной верёвочке.
Ты ведьма? он внимательно изучал кулон.
Нет- улыбнулась девушка, заставив воина оторвать взгляд от вещицы. Гидеон внимательно посмотрел на изгибы уголков ее рта и не смог отвести глаз.
Я целитель.
Гидеон медленно распахнул ладонь, в котором стало появляться копье.
Убить меня решил?
Рука его остановилась, пристально он снова взглянул в ее золотые глаза, сжал ладонь в кулак и дым рассеялся.
Зря ты меня спасла. Я скорее всего все равно тебя убью, не сегодня так завтра. Не специально так случайно.
И ладно, грустно улыбнулась она, всех моих родных погубила эта вечная битва. Они создали барьер в этом месте, чтобы защитить нас. Они хотели помочь и многих спасли, уйдя на войну, а себя не смогли. И вот осталась только я. на ее ярких лучистых глазах заблестели слезы.
Кольнуло в груди. Гидеон задумчиво коснулся кулона. Странное чувство. Жалость?
Битва говоришь. Тогда виной их смертям я. Пусть и это тебя мучит.
Я знаю кто ты! с вызовом ответила девушка. Время вокруг вдруг замедлилось, потекло плавнее и спокойнее, зато глаза Гидеона наполнились яростью, один резкий шаг и его широкая рука оказалась на ее тонкой шее:
Использовать меня решила человечишка!? Я тебе ничего не должен!
В ее глазах были только слезы. Ни страха, ни ненависти. Она прерывисто прохрипела, даже не пытаясь вырваться:
Убей меня.
Лицо Гидеона исказила гримаса ярости. Рука ослабила хватку и его резкий голос рявкнул:
Ты меня жить оставила, поэтому и я тебя не убьюон отпустил ее, и девушка рухнула на колени. Медленно ее тихие всхлипы стали превращаться в громкие рыдания:
Я не могу сама себя убить. Что только я не пробовала, под чьи копья не бросалась, прыгала с гор, вешалась, протыкала себя клинками сотни раз, но я всегда просыпаюсь снова. А, они, все кого я любила, они все умерли! в истерике закричала она, вскакивая и кидаясь на Гидеона. Убей меня! Ведь ты Бог! Только Божественная рана заставит мое тело умереть!
А Гидеон смотрел на ее отчаяние и позволял ее маленьким кулачкам молотить по своей груди. Как же он понимает ее, как же понимает.
Успокойся! резко бросил он и оттолкнул ее от себя. Сама решай свои проблемы.
Он направился к двери, а она кинулась за ним и, схватив его за талию, прижалась к его широкой спине. Снова сердце екнуло. Воин замер.
Ты ведь тоже смерти ищешь! Иначе это копье не сразило бы самого Гидеона! Поэтому ты злишься, что я не дала тебе умереть?
Он повернулся к ней и, смотря прямо в глаза, подобно разъяренной змее прошипел:
Теперь ты тоже будешь жить и вечность думать о том, что совершила ошибку, исцелив меня. Ибо я продолжу убивать всех, кто тебе дорог.
Глаза девушки вновь наполнились слезами, но она не сдвинулась с места:
Ты больше не хочешь убивать, иначе не кинулся под копье!
Он отцепил ее от себя, грубо ударив по рукам и снова направился к двери.
И вдруг, тихий успокаивающий, до боли знакомый шелест. Гидеон резко кинулся в бок и увидел воткнувшуюся в деревянный косяк стрелу. Повернулся и накинулся на несчастную лучницу. Одним ударом сбив с ног, он завалил девушку упасть на пол и приставил к ее тонкой шее острый береллизовый наконечник копья, что мгновенно появилось в его руке.
Она молчала, а ее лучистые глаза снова засверкали солеными слезами. Гидеон зло выругался и пошел прочь. Однако на крыльце остановился. Осмотрелся и пришел в еще большую ярость. Вокруг одна вересковая пустошь, да при чем нереальная!
Ты куда меня притащила!? рявкнул он, заходя обратно и за воротник платья, поднимая девушку над полом. Но вместо того, чтобы ее удержать, платье с треском порвалось, и обнаженная девушка рухнула на пол. В глазах ее вспыхнул ужас, она сжалась в комок, и прижав колени к груди заорала, яростное:
Отвернись!
Гадкое желание проснулась в Гидеоне, жадно смотря на девушку, одним резким движением он поднял ее за волосы с пола, заставляя предстать перед собой в полной наготе. Коса и до того расползающаяся на локоны сдалась и рассыпалась веером густых шелковистых волос по плечам словно помогая и скрывая все до чего смогла дотянуться. Аида не поднимала головы, но и отпустить не умоляла.
Значит так ты решил меня наказать-только и сказала она.
Перед глазами Гидеона вдруг предстала мать. На лице женщины, что родила его сияла кровавая рана, рваные шелковые одежды и первая седая прядь в прекрасных волосах. Он не помнил отчего это воспоминание так мучило его, но он часто видел его во снах и слышал ее крик, в котором она измученно хрипела его имя. Гидеон отпустил ее волосы и кинув валяющееся на полу платье прямо в Аиду рявкнул:
Оденься дура! Меня не влечет к таким как ты!
Девушка подняла на него свои глаза и с невероятной скоростью запахнула разорванное платье как халат:
Мне надо переодеться.
Чего!?
Мне надо переодеться! разгоряченно крикнула она. Выйди!
Гидеон не долго думал, один взмах руки и хлесткая пощечина оставила мгновенно посиневший след на нежной девичьей щеке:
Не зарывайся-зло пророкотал он.
Медленно Аида повернула к нему голову, и звонкая пощечина раздалась в ответ. Гидеон потрясенно застыл:
Я не стану убивать, но вот долго и медленно мучить мне ничто не помешает.
И пусть, только и прошептала девушка. Я ни о чем не жалею.
Несколько секунд они оба молчали.
Как отсюда уйти?
Нужно убить меня, подняла Аида голову и взглянула в его глаза. Это барьер, и он исчезнет, если исчезну я.
Или если ты пожелаешь- ехидно ухмыльнулся Гидеон, та лишь в ответ пожала плечами.
Я не сниму его. Делай что хочешь.
Воин кинул по ее телу свой голодный взгляд и жестоко улыбнулся:
Тогда пусть пытки будут для меня приятны!
Сильная рука рывком скинула не так давно запахнутое платье и, схватив девушку за волосы, он заставил ее посмотреть на себя:
Как много раз тебя использовали человечешка?
Ее лучистые золотые глаза, теплые словно два солнышка посмотрели на него:
Ты будешь единственным.
Да Арадей тебя подери! в очередной раз отшвырнул он девушку на пол и вылетел из дома.
Гидеон быстро пошел вперед, перешел на рысь, разогнался и понесся вперед. Он бежал и бежал, стараясь избавиться от эмоций, нахлынувших на него. Злость, ненависть, брезгливость, похоть, тоска и бесконечное отчаяние. Он летел вперед подобно вихрю, наконец заметил тонкую пелену купола и, не останавливаясь, со всего размаха врезался в него, заставляя растрескаться и рассыпаться золотистые стены барьера. Мгновенно распахнув белоснежные крылья, воин взмыл ввысь и исчез в небесах.
Он оказался у ворот божественной цитадели и те мгновенно раскрылись перед ним, повинуясь воле младшего господина. Аккуратно Гидеон снял кулон с шеи, он сжал его в кулаке, но почему-то не смог заставить себя его сломать. Выдохнув, аккуратно привязал его к своему копью и вошел в тронный зал. И тут же раздалось громогласное:
Мой сын!
Гидеон заставил себя взглянуть на отца, взмахнул крыльями и склонил голову в поклоне:
Я вернулся мой господин.
Я знал, что какое-то копье не убьет моего великого воина! Арадей сладко улыбнулся и прижал к себе Гидеона. Я так рад что ты цел. Битва на севере в разгаре, а полководца нет. Это не дело мой сын. Тебе нужно поскорее возглавить войска!
«Как же все это осточертело»