- Ну, привет,сказала я хриплым, еле слышным голосом.
Акула захохотала. Беззвучно, неслышно. Было видно, как раскрывается огромная пасть, обнажая язык и жабры, которые трепыхались, словно крылья бабочки, как сотрясается живот. По серой спине, словно трескалась и рвалась грубая кожа, обнажая ярко-красные мышцы под толстой броней, вспыхнули и поползли узоры, от головы к хвосту, сплетаясь в красивом, причудливом, совершенно неповторимом узоре углов, линий, завитков. Глаза вспыхнули красным. Она обернулась вокруг себя, быстро и ловко, и передо мной возник Никто. Он мягко приземлился на песчаное дно, а его узкое серое лицо растянулось в фирменной улыбке от уха до уха, и я услышала нежное:
- Здравствуй, МояЛера.
Меня заколотило, пробил холодный пот, а живот скрутило в тугую пружину. Я чуть было не закричала, но изо рта вылетел лишь сдавленный стон, больше похожий на хрип. Огромный монстр смотрел на меня из-за прозрачной перегородки сверху вниз и улыбался острыми кинжалами зубов, жемчугом переливающихся в полумраке. Красные глаза хищно смотрели на меня, разглядывая каждый сантиметр моего тела. Он жадно облизнулся и жабры, все еще отчетливо просматривающиеся на его шее, в последний раз вспорхнули, осели и сровнялись с кожей, исчезнув, словно их и не было.
- Я так соскучился по тебе - сказал он и медленно уселся на песок.Выходи поиграть.
Он улыбнулся еще шире, притворяясь моим лучшим другом, но глаза его буквально жгли мою кожу. Я физически ощущала боль от его взгляда. Я попыталась было сказать хоть слово, но горло было таким сухим, что саднило. Я молча покачала головой.
- Боишься?
Я кивнула.
- Правильно, МояЛера, так и должно быть,он опустил глаза вниз и начал рисовать причудливые завитки, медленно водя длинным когтем по песку. Линии получались нечеткие, расплывчатые.Наконец-то ты начала воспринимать меня правильно,последнее слово он подчеркнул, желая показать царственность своего положения и безвыходность моего.Но все же, - он сделал паузу, а потом поднял на меня хищный взгляд,ты скучала по мне не меньше чем я.
Как только он это сказал, в моей груди вспыхнула такая боль, что я согнулась пополам. Но боль эта была страннаяноющая, въедливая, пробирающаяся прямо к моему сердцу, охватывая его тонкими щупальцами. А потом я поняла, что это не больэто желание. Непреодолимое , пылающее, заставляющее меня дрожать и скулить, как побитая дворняга. Все, чего хотело мое сознание, это вцепиться в огромное тело, почувствовать рельеф узора под собственными пальцами на толстой, шероховатой коже, ощущать его исполинскую ладонь на моей спине и знать, что над моей головой уже занесена звериная лапа с длинными острыми когтями.
- Не надо - тихо прохрипела я.Перестань.
Боль слегка отпустила, но не пропала совсем. Она тихо пульсировала внутри меня, заставляя думать только о том, как же выбраться наружу.
- Тебе надо подышать свежим воздухом,сказал Никто.
- Я там захлебнусь,совсем неслышно шептала я.
- О нет, нет, МояЛера. Захлебываешься ты сейчас.
И тут же сухое горло начало сжиматься, грозясь схлопнуться, а легкие заныли, словно я задержала дыхание. Я попыталась вдохнуть, но стало лишь нестерпимо больно, словно все, от гортани до плевры, выстлано тонкими иглами. Дыхание со свистом вырывалось из меня, но обратно не заходило. Никто смотрел на меня и больше не улыбался. Он заворожено разглядывал мое побелевшее лицо. Моя агония доставляла ему удовольствие совсем иного характера, нежели может выразить улыбка.
Я рванула к перегородке неработающего коридора. Она послушно отворилась, выпуская меня в темный коридор, и как только она снова закрылась за моей спиной, я кинулась к округлой стене, приказала выпустить меня, зажмурилась, и шагнула сквозь нее.
Вода мгновенно окружила меня, полилась в мои легкие, заливая уши, нос и рот. Я чувствовала, как легкие прогнулись под напором воды. Давление иглами воткнулось в барабанные перепонки, я стиснула зубы, зарычала и задышала. Вода входила и выходила из меня, наполняя тело кислородом, сухое горло смочила влага, и теперь оно расправлялось, как раздувающийся воздушный шар. Такое знакомое, заложенное в нас инстинктами, дыхание в воде заставило меня вспомнить Водяного и дно глубоко озера. Главное первый вдох, а потом это так же естественно, как дышать воздухом.
Я открыла глаза и посмотрела на Никто. Огромный зверь смотрел на меня немигающим взглядом кобры. Огромная грудь медленно понималась и опускалась, тонкие губы плотно сжались, пряча за собой тонкие острые зубы. Я ощутила себя глупым кроликом, который сам вышел навстречу удаву. Сердце стучало в ушах, кишки сжимались, и я все еще я не могла надышаться. Огромное чудовище поднялось на ноги и медленно зашагало ко мне. Нас разделяли всего несколько метров, но эти секунды превратились для меня в вязкое липкое желе, которое заморозило приближение ко мне жуткого, голодного животного, неограниченного ничем, кроме собственных желаний. Дыхание мое стало таким частым, что закружилась голова, сердце колотило грудь изнутри, грозясь сломать ребра, и когда между нами не осталось ничего, кроме пары сантиметров океана, я сжалась в комок и закрыла глаза.
Глава 9. Колыбель
- МояЛера, ты все еще не доверяешь мне,сказал мне Никто, и я почувствовала прикосновение его рук к моему лицу. Только вот руки были человеческиеладонь была большая, но не огромная, теплая, несмотря на то, что мы были окружены холодной водой, но при этом само прикосновение выдавало своего хозяинагрубоватое, в нем было что-то жадное, что-то, что заставило меня мгновенно открыть глаза. Передо мной во всей красе возвышался Ваня, мой безумный эльф. Он смотрел на меня и улыбался. Глаза егоголубой хрусталь, а улыбка такая нежная, что я совершенно растерялась. Страх все еще кипел во мне, подбрасывая мое тело крупной дрожью, но на смену ему приходило недоумение.
- Что ты задумал?спросила я и удивилась, как приглушенно звучал мой голос сквозь толщу воды.
Ваня изогнул бровь, невинно уставился на меня, и, застенчиво улыбаясь тонкими губами, произнес:
- Я? Ничего.
Он так старательно делал наивный вид, что создавалось впечатление, что мы не на дне океана под слоем водной толщи, а где-то на светской вечеринке, и вопрос мой совершенно не уместен.
- Что за маскарад?я отодвинулась от него и его руки медленно отпустили мою шею, к которой они спустились.
Он улыбнулся, блеснув зубами, совершенно человеческими.
- Я подумал, что в человеческом облике я нравлюсь тебе больше. Решил внести некое разнообразие.
- Сумасшествие, а не разнообразие.
Он засмеялся снова:
- Почему?
- Человек в белом строгом костюме на дне океана смотрится жутко,я отошла еще на шаг и окинула недоверчивым взглядом тонкую, стройную фигуру стоящего передо мной мужчины. Такой же элегантный, изысканный и утончённый, только теперь, когда я знала, что скрывалось за этой маской, весь этот карнавал пугал меня еще сильнее.Почему нас не раздавило?
- О чем ты?
- Мы на дне океана. Нас должно было расплющить. Ну, не тебя, наверное, но меня точно.
- Это не твой мир, и ничто тут никому ничего не должно. Тем более тебе. Прогуляемся?
- Куда?
- Хочу показать тебе кое-что.
- Ради этого ты нас чуть не утопил?
- О, нет, нет. Это было ради забавы. И ты не утонула бы МояЛера, ни в коем случае. Твой придаток, возможно, но не ты.
Я подумала о реакции, которая должна была бы быть у Влада, узнай он, что его назвали придатком. А еще, что шутки ради топят только камешки в луже, и снова вспомнила, что он не человек, и кем бы он ни был, нельзя воспринимать его действия с моей точки зрения. Он по-прежнему с легкостью руководит кукольным представлением, откуда то, где его не достать. Все происходящее для негоигра, в которой мы некоторые переменные, и будь на то его воля, он сотрет нас с доски и начнет другое, более интересное уравнение. Здесь под толщей воды эта перспектива казалось более чем реальной. Понять бы, в чем задумка, в чем смысл моего пребывания здесь?
- Ты так много думаешь, МояЛера,тихо сказал Ваня и снова сократил расстояние между нами до нескольких сантиметров, а затем наклонился к моим волосам и шумно вдохнул. Я услышала утробное урчание откуда из глубины его груди, которое прошлось вибрацией воды по моей коже. Я сжалась, задышала часто, быстро и закусила губу. Сердце снова подскочило к горлу.