Наверное, и правда видела, потому как никогда не имела личного контакта с тяжелой военной техникой и, уж тем более, не могу объяснить, почему из всего ее огромного разнообразия выбор пал именно на него. Он не был болотно-зелёного цвета, каким обычно красят эти машины, а был раскрашен в камуфляж, но не коричнево-зелено-черный, а серо-бело-черный, что очень шло огромному гиганту, но все равно выглядел он каким-то диким. Словно вышел из леса к людям в поисках еды. Смотрел на нас круглыми фарами и молчал. Господи, о чем я только думала? И тут до меня дошло, что я действительно думала непонятно чем, ведь помимо того, что он выглядит здесь, мягко говоря, не уместно, им еще и нужно уметь управлять.
- Слушай, - начала я очень аккуратно.А ты случайно не пробовал кхм ну, может тебе доводилось
Влад повернулся ко мне и смотрел на то, как я мучаюсь, подбирая слова, пытаясь как можно деликатнее объяснить тот факт, что я в очередной раз сделала что-то, не подумав. Кому-то нужно сидеть за рулем, и этот кто-то, должен как минимум уметь тронуться с места. Его забавляло то, как я не могу открыто признать очевидный фактесли никто из нас не имеет водительских прав категории «С», ну или хотя бы не жил в деревне с дедом, у которого была возможность сажать тебя за руль этого агрегата, то все мои старания попросту бесполезны. Он улыбнулся и сказал:
- Расслабься, у меня открыты все категории.
- Иметь права со всеми открытыми категориями и уметь водить, это немного разные
- Я умею. Я сдавал сам. Правда, сдавал.
Я удивилась.
- Чего это? Разве дети богатых родителей не получают права, как открытку к восемнадцатилетию?
- Некоторые гораздо раньше, но не суть. Свое восемнадцатилетие, если ты помнишь, я встречал в другом месте, а когда вернулся, мне стало скучно, нужно было чем-то занять себя, и я учился. На самом деле учился.
- Ты сдавал на права, когда вернулся в реальный мир? Будучи уже взрослым дядькой? Кстати, сколько тебе лет?
- Именно так. Говорю же, мне было скучно.
- Не уходи от ответа.
- Вообще странно, что это вопрос заинтересовал тебя только сейчас.
- Я настаиваю.
- Настаивай, пожалуйста. Кто же не дает?
- Не скажешь?
Он вздохнул.
- Мне тридцать, Валерия.
Повисло молчание. Потом я заговорила.
- А выглядишь намного старше.
- Знаю. Чертова генетика, ничего не поделаешь.
Я снова замолчала, думая о том, как интересно узнать о человеке такую простую вещь, спустя такое количество времени и приключений.
- Значит, ты справишься с этой штуковиной?
- Спрашиваешь!? Я на таком сдавал экзамен.
Я посмотрела на Влада и увидела, что он улыбается. Впервые за эти три дня, что над нами дамокловым мечом висел наш последний разговор, он впервые улыбнулся. Искренне. Мой подарок пришелся ему по душе.
- Поехали,скомандовал он и потер руки, а потом побежал к машине, словно ребенок к новогодней елке. Я, сама того не замечая, побежала за ним, стараясь угнаться за быстрыми длинными ногами. Яшка ошарашено смотрел, как Влад открывает тяжелую дверь и залезает в кабину.
- Яшка, запрыгивай внутрь,крикнул Влад, но Яшка лишь махал головой, все больше и больше округляя глаза.
- Яшка, это не страшно,сказала я, подбегая к кабине с другой стороны.Влад, дверь не открывается!крикнула я.
- Сейчас, подожди!
Он открыл дверь изнутри, и она тяжело распахнулась.
- Ну же, идем,сказала я Яшке, у которого вот-вот намечался инфаркт. Он смотрел на нас и вероятнее всего представлял, как мы, посадив его в кабину, тут же высочим из нее и пустим автомобиль накатом.Он только выглядит жутко, но на самом деле в нем тепло и уютно (ну, это весьма сомнительно). Залезай.
- Яшка, или ты едешь с нами, или остаешься здесь один,крикнул Влад из кабины.
Четырехногому ничего не оставалось, как подчиниться. Он, дрожа всем телом, залез внутрь и сел на сиденье между нами с Владом, я же сидела с пассажирской стороны. А когда Влад завёл мотор, и тот зарычал, утробно, низко и ужасно громко, бедное существо закрыло глаза и вцепилось руками в сиденье, дрожа как осиновый лист. Зато Влад был вне себя от восторга. Он радостно завопил что-то нелитературное, выжал сцепление, включил передачу и отпустил ручник. Монстр, не побоюсь этого слова, рванул с места, разметая рыхлый снег из-под колес. Яшка побледнел, а я непроизвольно завизжала и засмеялась. Огромная неповоротливая на вид машина ожила, превращаясь во что-то мощное, сильное, но податливое к людскому прикосновению. Грузовик набирал скорость, рассекая ледяную пустыню, словно дикий зверь, сорвавшийся с цепи. Я вцепилась в ручку, Яшка намертво прирос к сиденью, костяшки его пальцев побелели, и казалось, что сейчас он вырвет клок из обивки. Нас немилосердно трясло, да так, что кишки просачивались сквозь желудок и маячили где-то в горле.
- Влад, давай немного потише!крикнула я.Трясет очень!
Он глянул на меня глазами пятнадцатилетнего мальчишки, которому отец впервые дал свою машину на весь вечер. Глаза его светились, улыбка, глупая, но счастливая, растянула прекрасный рот в очаровательной улыбке.
- Ладно!кивнул он.
Приходилось орать, чтобы услышать другу друга, ведь мотор был на редкость звучный, а изоляция, по всей видимости, оставляла желать лучшего, но в этом была своя романтикапосле стольких дней, проведенных в гробовой тишине, было непривычно и безумно радостно услышать звук чего-нибудь, не относящегося к живой природе. Чего-то, сделанного руками человека.
Когда Влад сбросил скорость, тряска заметно убавилась, да и говорить можно было, не надрывая горло. Я и Влад одновременно посмотрели на Яшку. Оно все еще не смело открыть глаза. Мы с Владом захохотали в голос. Понимаю, нехорошо смеяться над чужими страхами, но выглядело это очень смешно. Я переборола свое отвращение и взяла ледяного от страха Яшку за руку. Оно открыло глаза и посмотрело на меня.
- Не бойся,сказала я.Это правда не опасно. Все будет хорошо.
Яшка кивнуло, но в руку вцепилось до боли.
Мы преодолевали километры за километрами, периодически забираясь на снежные барханы. Владу не терпелось показать нам, на что способен этот агрегат, но после того, как после очередной кочки Яшка чуть не сломало мне кисть, я попросила Влад придержать коней. Влад снова кивнул. Это не испортило ему настроения. Думаю, ничего не смогло бы сделать это сейчас. Он был счастлив. С машиной он управлялся ловко, и было видно, что старый грузовик очень нравился ему. Очевидно, он находил какое-то очарование в старой военной технике, или просто наслаждался тем же, что и ячем-то созданным человеком.
За окнами пролетали заснеженные барханы и ледяная гладь. За утро мы покрыли такое расстояние, какое не осилили бы и за неделю беспрерывного пути. Это тоже радовало. Кабина нагрелась, мы поснимали куртки, штаны. Яшка, наконец, выпустило мою руку и осмелело до того, что начало оглядываться по сторонам, изучая интерьер, который, к слову сказать, был более чем брутален. Насчет уюта я, пожалуй, сильно приврала. Приборная панель служила исключительно для пользы и, судя по всему, была вырублена тесаком из металлического монолита, человеком, незнакомым со словом «красиво». Кресла были мягкими, но при этом совершенно не амортизировали, так что на задницу, позвоночник и зубы приходилась такая ударная мощь, что кости звенели. Я периодически посматривала на Влада и видела, как он улыбается. Его трясло, подбрасывало, но улыбка его расцветала до ушей всякий раз, когда на кочке он колотился затылком о потолок.
Мы ехали весь день, и когда пришло время останавливаться на ночлег, мы были рады вылезти из машины. Яшка, умудрившись перескочить через меня, вылетел первым. По его глазам мы поняли, что его больше не заманишь в эту жуткую смесь железа, стекла и бензина.
- Ну, Валерия, порадовала,сказал улыбающийся Влад, вылезая из машины. Он все еще находился под впечатлением, хоть и уставший. Я тоже была довольна. Впервые за долгое время меня не мучили мысли о Никто. Наверное, их просто вытрясло отечественным автопромом.
На радостях я снова соорудила нечто примечательноеиглу был таким же большим , как и в первый раз, с такой же планировкой, но теперь я сделала нечто новое - одна из стен (если бы тут были стены) превратилась в огромное французское окно, высотой не меньше двух метров, а сами стены уже не были прозрачными, они были плотными и белыми, словно матовое стекло.