Журавлёв Борис - Удача стр 4.

Шрифт
Фон

 Тьфу ты, старею я Дэк, годы идут, а наследника всё нет.  единовластный правитель окрестностей подцепил пробку залитую сургучём.  Рассыпался, значит. Туда ему и дорога. Получаетсяпочти четыреста лет?

 Триста семьдесят шесть, твоё величество.  герцог принял наполненный стакан.  Зря ты не решился узнать, в чем секрет. Всего четыре осталось. Если он рассыпался, у нас в запасе столько же. Я думаюне стоит первую партию больше использовать.

Монарх кивнул.

 Сегодня же разобью, не волнуйся.  он поднял стакан, салютуя собеседнику.  За Валлея, пусть примет его древнюю душу Светлый.

Глава 5

Алатана Бэар

Через десять лет обучения в Академии, я, отлично сдавшая экзамены по грамоте, всеобщей истории, счислению, танцам, этикету, географии, астрономии, теории управления хозяйством, теории дара, химии, травоведению, правоведению, награжденная грамотами за соревнования в стрельбе из лука и вольтижировке, стояла, спрятав руки под фартук и склонив голову, перед баронской четой. Дэя Линт и дэй Гролл просматривали сопроводительные документы. И, если барон одобрительно хмыкал, откладывая в сторону очередной свиток с оценками, то баронесса все больше и больше поджимала губы. Насколько я помнила, дэя Линт Академию закончить не смогла. Не мне судить, говорят на отделении, где учились дэи, требования намного выше.

 Выйди, Алатана,  кивнул барон, поглядывая на жену.  тебя позовут, будь в саду.

 Ну что, Сирту в помощь? Стареет уже управляющий.  услышала я последнее, закрывая дверь в кабинет.

Я мерно шагала по садовой дорожке, стараясь не обращать внимания на доносившиеся из открытого окна крики разгорающегося скандала. Будущее, хм. Лучшее будущее, что я видела, состояло из накопления суммы выкупа из крепости. Быть полностью зависимой от воли барона меня не радовало. Меня могли выдать замуж, наказать розгами, а то и кнутом. Отказать в пище, заставить выполнять любую работу. Все что угодно, лишь бы не на смерть. Насильственная смерть закрепленного виллана расследовалась и наказывались даже аристократы. Простолюдины несли всю тяжесть наказания в зеркальном отражении. Убилумри, укралверни, плюс штраф в казну в сумме адекватного убытка. Сумму убытка оценивали приставы с даром правды. Семья вилланов на десяток серебрушек могла прожить год. Недэям из городских для комфортного жилья требовалось до ста серебряных монет на тот же срок. Украл недэй у виллана серебряную монету, верни виллану серебряную монету, и в казну десять штрафа. И порой коровенка из захудалых обходилась вору в пять золотых. Нет денеготработка на обустройстве дорог, на строительстве, в каменоломнях. Сто раз подумаешь перед кражей. Аристократам же просто штраф за убийство виллана, крупный. Для виллана. А красть, я вас умоляю. Зачем? И так все имущество крестьянина вместе с ним принадлежит аристократу. Крестьян могли продать, обменять. С оговорками конечно, но кто там за права неправедно проданного виллана бороться будет. Ну и, слава Светлому, традиции не позволяли аристократам проходить по своим владениям моровым поветрием, карая и наказывая всех подряд. Так и гнев короля вызвать можно, надеже и опоре людей простых, слуг верных. Правда, король последний раз гневался лет так сто пятьдесят назад. Но прецедент был. Про него помнят, на него уповают. Смешно. И вот оно умное словопарадокс. Как можно накопить денег на выкуп, когда тебе не платят. Вам же не придет в голову платить своему комоду за то, что он ваше платье хранит. Есть лазейки, оказать услугу стороннему аристократу, и он кинет кошель в благодарность. Или со страшной силой и неимоверным напором понравиться, стороннему опять же, аристократу, это для девушек. Или, что реже, аристократкеэто уже для парней. Там такая любовь просыпается, он или она выкупает тебя у хозяина, дает вольную, идет против воли родни, женится, роман на пятьсот страниц короче. Но в такие страсти я абсолютно не верила. Или тебя замуж берет свободный. Недэй может попросить разрешения жениться на вилланке, вот только оно ему надо? Приданого не будет. Никакого. Откуда у комода приданое. Свободному проще купить вилланку у хозяина. Пользуй без убийства. Дети же будут свободными только если они рождены в браке. Военная службано здесь опять же на тебя должен упасть жребий при наборе войска, потом умудриться не погибнуть в течении десяти лет, и вот ты абсолютно свободный ветеран, с небольшими подъемными по уходу в отставку. Про таких девушек я даже на лекциях по истории не слышала. И еще бега. Податься в них в смысле. Хозяин, конечно, подает тебя в розыск. Там срок меньше чем в армии, пять лет. Не нашли, идешь сама к ближайшему наместнику, в архиве ищешь свой розыскной лист, чтобы доказать, что тебя пять лет найти не могли. И все, ты свободный человек. В тюрьме правда, ты же пять лет налоги не платила. Но там всего год отработать надо. Женщины шьют-ткут-прядут. Мужчины, опять же, дороги-стройки-каменоломни. Да хозяин может не сразу розыскной лист оформить, а через год, предположим. Представьте, пять лет скрываться где-то, даже не представляю где, потом окольными путями к наместнику, а в архиве оказывается, что ты в бегах всего четыре года. Да и искать у нас умеют. Дэи с даром правды отыщут все что угодно. Дорого, но с гарантией. Могут еще продать на королевскую службу. Писарем там, а образования Светлый не дал, то и уборщицей в королевских резиденциях или конторах каких-нибудь. Здесь срок двадцать лет. Скудный паёк, комната в бараках. Ну тут боятся нечего, без вариантов, меня не купят. Не продадут. За меня столько денег плачено Академии. Отучиться в Академии стоило ста золотых в год, обучение десять лет. Цена небольшого замка. Доход с одного виллана в год составлял примерно один золотой, с мастерового виллана, не крестьянина. С того вообще пятьдесят серебряных, половина золотого. Выходило, что мое обучение за год обеспечивало около двухсот крестьян нашего баронства. Подружки в Академии, когда узнавали, что я вилланка, очень ценили шутку и смеялись до слез. Наша преподаватель этикета, недэя Альвия, заядлая театралка, убедительно просила рассказывать о моем происхождении и статусе подругам только в ее присутствии, очень она ценила эти паузы, во время которых осознавание поражало моих однокурсниц. «Так даже в королевском театре паузу держать не могут, истинное наслаждение для утонченных ценителей»говорила она. И еще она строго настрого запрещала говорить об этом всем вместе, только по одной подруге в три дня, не чаще. «Хоть душой, глядючи на вас, отдохнуть. Я бы даже пьесу написала,  искристо улыбалась эта немолодая дама,  Как положение в обществе учиться помогает или круглые глаза недэй». Жаль только количество подруг у меня в таких случаях уменьшалось. В количестве. Зато я начинала ценить качество. К выпуску из академии со мной продолжали общаться без пренебрежения только двое. Подруга, соседка по комнате, недэя Кира, дочь бывшей вилланки и Голос.

Этим, не всегда приятным, собеседником я обзавелась на испытании по выявлению дара. Меня, сдавшую все выпускные экзамены, проводили в подвал Академии, долго возились с замком на одной из дверей и, наконец, впустили в круглую комнату со сводчатым потолком. Передо мной без затей положили накопитель, и попросив наполнить его силой, просто представив про себя, что какая-то сила исходит из меня и заполняет этот камень, оставили одну. Я честно пыжилась изо всех сил на протяжении часа. Через час вернувшаяся комиссия проверила камень-накопитель. Я не знаю подробностей, но при проверке оказалось, что накопитель бракованный. Он по всем тестам подтверждал свою наполненность, но при этом ничего в нем не было. Из хранилища достали новый, заметно крупнее, рассчитанный на год. Повторили просьбу наполнить артефакт силой. Я, дождавшись пока все выйдут, послушно напряглась и очнулась, когда меня, перемазанную в крови, хлынувшей из носа и ушей, несли к целителям. В голове кричал и ругался Голос. Некоторые выражения хотелось записать, так как произношение и смысл всех слов по отдельности были понятны, но при соединении в такие сложносочиненные конструкции теряли цензурный смысл, а иные предложения противоречили здравому смыслу и законам природы. Чтобы не прослыть сумасшедшей, про Голос я никому не сказала, жить он мне не мешал. А жизнь в лечебнице для душевнобольных меня не прельщала.

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке

Популярные книги автора