Думаешь, им пообещали хороший куш за это задание? неожиданно поинтересовался Делвин.
Что? С чего ты взял? удивился Лайтли, недоумевая, как крепыш пришел к подобному выводу.
А какого гоблина тогда они «должны» были соваться в Хёггову дыру, откуда могли не вернуться?! с какой-то детской обидной воскликнул Ходерхайм. На мгновение Альмистелю показалось, что глаза у друга стали влажными. Эй, зелёный, не чади мне в бороду! буркнул Делвин, протирая лицо рукой.
Твоя быть сын великий Ма! торжественно промолвил Дзигги, заполняя возникшую паузу. Как и моя!
Услышав подобную похвалу, Лайтли прыснул. А следом за ним расхохотался и Ходерхайм. Гоблин недоумённо переводил взгляд с одного на другого, силясь постичь странное чувство юмора диковинных гостей.
Верно, Зигг, его родители всегда отличались отчаянной смелостью и частенько выручали других из беды, даже если им за это никто не платил! глядя в глаза Делвину, проговорил Альмистель.
Так что же мы стоим? Пойдём, покрошим этих червей в салат! боевито воскликнул Ходерхайм. А затем отыщем того, кто их сотворил!
И ням-няма! вскинув копьё, прокричал Дзигги.
Но его боевой клич отчего-то вновь вызвал приступ истерического смеха.
***
Мне начинает казаться, что это грешная лестница никогда не кончится! устало пробормотал Делвин, в очередной раз сбившийся со счёта ступенек.
О, а я думал, гномы любят подземные ходы! поддел его Альмистель.
Хохмач! Без твоих шуток тошносердито пробурчал Ходерхайм. Выискал подгорного жителя, тоже мне!
Послушай, давно хотел спросить: тебе не опостылело корчить из себя недалёкого грубияна дворфа? неожиданно серьёзно проговорил Лайтли.
О чём это ты? с показным недоумением отозвался крепыш.
Гоблин шел позади и, ничего не понимая, глазел на своих спутников. Одно он чуял точно: встревать ему категорически не следует.
Брось, всё ты прекрасно понимаешь! настойчиво воскликнул Альмистель, остановившись.
Да кто в меня поверит, если я скажу, что книг прочёл больше тебя, а алкоголь на дух не переношу? набросился на него Делвин. Взять ту же Синди, думаешь, мы просто познакомились и сошлись? А то, что твой друг мог втрескаться в неё по уши, ты не подозревал? Излить тебе душу теперь, когда мы повидали мою возлюбленную в объятиях двух волколаков?! гневно выкрикнул он.
Эй-эй, остынь! Я не враг тебе! Просто не пойму, чего ты так привязался к своему образу! постарался пояснить свою мысль Лайтли.
Всё детство провёл среди дворфов, славные ребята! ностальгически промолвил Ходерхайм, успокаиваясь. Родители всё время где-то скитались, так что я рос, как самый обычный гном Чудные были времена! добавил он с широкой улыбкой.
Хочешь сказать, твой нынешний образэто словно защитный рефлекс, позволяющий тебе справиться с глубоким внутренним кризисом? вдумчиво резюмировал Альмистель.
Во, выдал! Слышь, Зигг, ты хоть чего-то понял из того, что наплёл остроухий? обратился Делвин к гоблину, не намереваясь подставляться под словестный скальпель приятеля.
Тот смущённо помотал головой. Похоже, зеленокожий был полностью сбит с толку заумными речами спутников.
Ладно, проехали, прости! Не лучшее место для всего этогоспохватившись, проговорил Лайтли. Знай, дружище, из тебя выходит самый настоящий дворф!
Ха, поди, пойми, что при этом имеет ввиду остроухий! То ли похвалил, то ли обругал! расхохотался Ходерхайм. Самому-то не опостылело быть рассудительным занудой, которого только я и могу вывести из равновесия? чуть погодя, добавил он.
Порой накатывает, знаешь ли, желания всё изменить, сменить костюм, так сказатьулыбнувшись каким-то воспоминаниям, отозвался Альмистель. Но из всех, кого я перепробовал, мой нынешний образ наиболее точно соответствует тому, кем мне хочется быть в данный период. несколько туманно пояснил он.
Вот тебе мой совет, зелёнка, слышишь такую лабуду, просто пропускай мимо ушей! громко шепнул Делвин Зигги. Затем заговорщицки подмигнул ему и вернулся к беседе с другом: Так и скажи, что привык!
Гадкий-гладкий! взвизгнул гоблин, прерывая беседу спутников.
К бою! рявкнул Ходерхайм, выхватывая пернач. Эх, мне бы мою секирудосадливо поморщился он, вспомнив утраченное оружие.
Совсем рядом с путниками в скалу что-то гулко ударило. Земля содрогнулась. Дзигги не удержался и рухнул на каменистые ступени, выронив факел. Пламя ненадолго осветило бурлящий клубок гигантских червей, сражающихся за право первым добраться до нежданной добычи.
Колоть твою жпробормотал Делвин, от испуга путаясь в ругательствах.
Даже мне эта идея начинает казаться безумной! поддержал его Альмистель, ставший бледнее обычного. Он-то видел жутких агрессивных тварей во всей красе, в отличие от товарищей.
Как же нам их одолеть? риторически возопил Ходерхайм, невольно отступая назад.
Вопрос повис в воздухе. Похоже, ответа не было ни у одного из «героев».
Твоя не знать, как побить Гладких-гадких?! смекнув, в чём проблема, ужаснулся Зигги.
Делвин хмуро глянул на него и мрачно кивнул, еле сдерживаясь, чтобы не отвесить пострелёнку подзатыльник. Выслушивать нотации и упрёки ему сейчас совершенно не хотелось. Тем более от гоблина.
О-ёй! Моя пропадай! истерично взвизгнул зеленокожий. Полный килдык!
Огромная распахнутая пасть ударила в стену в паре шагов от путников. Похоже, в последний момент её сбила с пути одна из конкурирующих за обед бестий.
Удар оказался столь силён, что тварь на несколько мгновений опешила. Пасть у неё не закрывалась. Альмистель тот час узнал «старую знакомую», в которой застряла секира Делвина.
Идея! внезапно воскликнул он, оглянувшись на спутника. За мной!
С этим криком Лайтли разбежался и ласточкой нырнул прямо в раскрытую пасть гигантского червяка. Ходерхайм не успел вымолвить и слова, прежде чем всё это произошло.
Но он отреагировал мгновенно, отважно бросившись следом за другом, налету схватив секиру. Она проскрежетала по нёбу бестии и развернулась. Отвратительная пасть захлопнулась, поглотив обоих.
Совсем дум-дум! пробормотал оставшийся один одинёшенек гоблин, опешив от безрассудства спутников и постучал корявым пальцем по зелёной голове.
***
Оглушительно взревели трубы, провозглашая начало турнирного поединка. Альмистель, с ног до головы облачённый в начищенные до блеска латы, с трудом взгромоздился на белоснежную тонконогую лошадку. Опрятно одетый оруженосец, заискивающе глядя в поднятое забрало, подал щит и копьё.
Мельком взглянув на свой герб: голубое поле с розовыми цветочками, Лайтли невольно поморщился. Но выбирать ему не приходилось. От мысленных упрёков сновидца в отсутствии вкуса Альмистеля отвлёк противник, изготовившийся к поединку.
Здоровенный детина в чёрной как смоль броне с наглухо задраенным забралом торжественно поднял пику, приветствуя оппонента. Красные глаза огромного боевого жеребца злобно сверкнули, а зубы впились в удила, грозя их перекусить.
По спине белого рыцаря побежали мурашки. Слишком уж неравными казались силы противников. Но отступать он не собирался. Закрыв забрало и расправив красочный плюмаж на шлеме, Лайтли отсалютовал сопернику и подал знак распорядителю турнира, что готов начинать.
Изящно одетая леди, лицо которой скрывала вуаль, взмахнула белоснежным кружевным платочком. Рыцари пришпорили своих коней, устремившись навстречу друг другу.
Ну, Делв, выручай! мысленно обратился к скакуну Альмистель.
Тот ничего не ответил, но быстро набирал скорость, бесстрашно спеша навстречу мрачному оппоненту. Его решительность передалась всаднику. Прицелившись копьём, он покрепче сжал щит и приготовился к столкновению.
Но за считанные мгновения до удара взор Лайтли скользнул по чёрному жеребцу. Красные глаза гипнотизировали, мешая сосредоточиться. Покачнувшись в седле, белый рыцарь получил сокрушительный удар в щит.
Копьё противника надломилось и ушло вниз, оставив кровавую борозду в белоснежном боку коня. Прекрасный тонконогий жеребец жалобно всхрапнул, вытянул шею, а затем рухнул на землю, заливая всё вокруг алой кровью.