Я отпрянула.
Ты серьезно? Нервный смешок сорвался с моих губ. Ты не владелец клуба. Ты просто
Я замолчала, чтобы не сказать какую-нибудь глупость.
Ты обычный парень.
Он засмеялся, запрокинув голову.
Ты не это собиралась сказать, я знаю. На уме у тебя было совсем другое.
Он забарабанил пальцами по спинке дивана. Так бы их и прихлопнула.
Ну-ка скажи мне, кто я. Не терпится услышать.
Проехали. Я взглянула на танцпол и не увидела Хайди, ведь народу стало раза в три больше. Черт! Мы с подругой пришли сюда потусоваться, только и всего. Тебя это никак не касается.
Меня все касается.
Я захлопала глазами, ожидая, что он рассмеется, но так и не дождалась окончания шутки. Видимо, мне довелось познакомиться с самым спесивым субъектом на планете.
Между прочим, ты вовсе не тусуешься со своей подругой. Я же говорю, ты просто стоишь у танцпола в одиночестве.
Он так пристально вглядывался в мое лицо своими жуткими глазами, что у меня запылали уши.
Неужели ты именно так развлекаешься? Одиноко стоишь в углу и пьешь воду?
Я открыла было рот, но не нашлась что ответить. В жизни не встречала такого неприятного типа.
Он еще сильнее скривил губы в ехидной улыбке.
Ты еще не доросла, чтобы ходить по клубам.
Я готова была поклясться, что и он тоже.
А вот и доросла.
Да что ты говоришь?..
Твой друг-здоровяк проверил мои права и пропустил меня. Спроси у него сам.
Грудь Люка была мускулистой, поношенная серая футболка плотно обтягивала широкие плечи. На футболке была надпись: «Будь проще и люди к тебе потянутся». Лживая надпись. Парень любит театральные эффекты.
Покажи мне права.
Нет, нахмурилась я.
Почему?
Я не собираюсь предъявлять документы первому встречному.
Он снова посмотрел на меня, с подозрением хмуря брови.
Не хочешь показать мне документы потому, что тебе нет двадцати одного года.
Я промолчала, а он приподнял бровь.
Или же не хочешь со мной общаться, так как считаешь лаксеном.
Похоже, в этом вся загвоздка, вставил Грейсон, и я стрельнула в него взглядом.
Он наконец отложил мобильник. Очень вовремя.
Поэтому, наверное, ей здесь неуютно, проворчал он. Она, видимо, из тех
Из каких еще «тех»? не поняла я.
Грейсон посмотрел на меня своими необыкновенно синими глазами:
Из тех, кто боится лаксенов.
Я встряхнула головой, и все поплыло перед глазами и ушло на задний план. Никто в этом клубе, ни одна живая душа не приближалась к этому месту, к этой маленькой комнатке. Все обходили ее стороной.
Люк шумно вздохнул.
Скажи, тебя разве не напрягает сидеть вот так, рядом с лаксеном, в укромном уголке? Не боишься?
Нет.
Я немножко лукавила, ведь, пусть я и не была из тех, кто ненавидит лаксенов и кричит об этом на каждом шагу, но надо быть не в своем уме, чтобы совсем их не опасаться. Они истребили миллионы людей. Я не имею в виду конкретно этих двоих, но все-таки они не носили блокаторы. Я бы и глазом не успела моргнуть, как они прихлопнули бы меня как муху.
Несмотря на сомнения, терзавшие меня, я хотела убедить Люка, что мне совершенно все равно, лаксены они или нет. Мои права были липой. Фамилия и адрес в них были тоже фальшивые. Так что мне ничто не угрожало.
Я поставила стакан на столик и достала документ из кармашка клатча.
На, смотри, весело прощебетала я, стараясь вести себя непринужденно.
Люк снял руку со спинки дивана и потянулся за правами. Он как бы невзначай коснулся пальцами моей ладони, и меня укололо статическим электричеством. Ахнув, я отдернула руку, а Люк улыбнулся еще шире.
Он нарочно ударил меня током, чтобы напугать.
Люк опустил взгляд на права.
Нола Питерс?
Да, меня так зовут.
Я лгала: придумала имя, совместив названия двух городов, в которых никогда не была: Нового Орлеана и Санкт-Петербурга.
Тут написано, что тебе двадцать два. Он вновь посмотрел на меня: Тебе столько не дашь. На вид всего семнадцать.
Стиснув зубы я глубоко вдохнула. На самом деле мне уже намного больше семнадцати: через полгода исполнится восемнадцать!
Знаешь, ты тоже не выглядишь на двадцать один.
Внешность обманчива. Он повертел права в пальцах. У меня ангельское личико.
Сильно сомневаюсь.
Хочется верить, что стареть я буду незаметно. Пусть все думают, что мне удалось отыскать эликсир молодости.
Ла-а-адно, протянула я. Слушай, беседа у нас с тобой не клеится, так что пойду-ка я отсюда. Мне надо найти подругу.
Твоя подруга занята: отдыхает и все в этом духе. В отличие от тебя.
Его усмешка растянулась в дерзкую улыбку, которую можно было бы счесть за очаровательную, если бы мне не захотелось заехать ему по физиономии.
Тебе вот совсем не весело.
Ты прав: какое уж тут веселье? Я прищурилась, едва сдерживаясь, чтобы не бросить ему в лицо стаканчик с водой. Знаешь, я пыталась быть вежливой
Прелесть, пробормотал он, из-за чего я разозлилась еще сильнее.
А хочешь правду? Не собираюсь больше тратить на тебя ни секунды.
Я встала.
Ты козел, я тебя не знаю и знать не хочу. Так что счастливо оставаться, дружок.
Зато я тебя знаю. Он помолчал. Мне известно, кто ты на самом деле, Эвелин.
3
Он знал, как меня зовут. Не фальшивое имя, как в правах, а настоящее. Земля ушла из-под ног, и мне показалось, что здание затрещало по швам. Я остолбенела, словно оказавшись под ледяным дождем, и во все глаза уставилась на Люка.
Откуда ты знаешь?
Он исподлобья взглянул на меня и положил руки на спинку дивана.
Я много чего знаю.
Да уж, нагнал жути, хуже некуда.
Кажется, настало время найти Хайди и убираться отсюда.
Неожиданно Люк довольно засмеялся. Будь на его месте кто-то другой, получилось бы даже мило.
Мне часто говорят нечто подобное.
И почему меня это не удивляет? Хотя, знаешь, можешь не отвечать, бросила я, заметив, как он открыл рот. Отдай мои права.
Люк вдруг резко подался вперед, спустив ноги на пол. Его лицо оказалось в нескольких дюймах от моего. Трудно было не плениться такой красотой и не потерять самообладания, находясь так близко к его губам.
Что, если я скажу тебе правду? Ответишь ли ты мне тем же?
Я с такой силой стиснула челюсти, что свело скулы.
Ты была права: мне еще нет двадцати одного, признался он, и в его глазах заплясали искорки. Мне восемнадцать.
Какое-то время он молчал, но потом продолжил:
Почти девятнадцать. Мой день рождения двадцать четвертого декабря. Я рождественское чудо. Теперь твоя очередь.
Ты жуткий тип, парировала я. Вот моя правда.
Люк на мгновение опешил, а в следующую секунду, к моему искреннему удивлению, расхохотался от всей души.
Ну нет, Эви, так нечестно.
У меня в очередной раз перехватило дыхание.
Неожиданно над головой зажглись лампы, заливая весь клуб ослепительно-белым светом. Я зажмурилась, ничего не понимая, как вдруг оглушительная музыка оборвалась, и с разных концов зала раздались недовольные крики. Те, кто танцевал на сцене, остановились. Народ затих, озадаченно посматривая друг на друга.
Ну вот еще, пробормотал Люк, только этого не хватало.
Какой-то тип пронесся мимо диванчиков в сторону бара. Забыв о дурацких правах, я проследила взглядом за незнакомцем и увидела, как тот исчез в узком коридоре.
Дьявол. Люк молниеносно подскочил на ноги, и, черт возьми, он был таким высоким, что я со своим «метром с кепкой», стоя с ним рядом, казалась бы лилипутом.
Каждый раз одно и то же, скучающе произнес он и взглянул на Грейсона. Ты знаешь, что делать. Всех вон.
Грейсон послушно убрал мобильный телефон в карман, встал с кресла и внезапно исчез. С блокатором на руке ему бы вряд ли удалось такое провернуть.
А ты пойдешь со мной, заявил Люк.
Что? пискнула я. Никуда я с тобой не пойду. Я бы с тобой даже танцевать не пошла.
Обидно, конечно, только у нас тут намечаются нешуточные неприятности.
Сомневаюсь, что неприятности бывают другими.
Люк проворно схватил меня за руку, и меня снова укололо статическим электричеством, но слабее, чем раньше. Парень помог мне подняться и сказал: