- Сережка?
Рядом с ней стоял мальчик лет восьми. В серой курточке со светоотражателями (на рукавах и груди его вспыхивали и гасли, преломляя свет фонарей, молнии, квадраты и латинские буквы). В спортивной шапке, надвинутой до бровей.
- Сережка? - снова спросил мальчик, на этот раз увереннее и радостней. - А меня Данилой зовут...
- Привет, Данил, - сказала Эмма, потому что надо было что-то сказать.
Мальчик переступил с ноги на ногу:
- А я уже в третьем классе.
- Молодец, - сказал Эмма.
Мальчик смущенно улыбнулся:
- Как ты их... Здорово.
- Тебе понравилось? - спросила Эмма.
- Да, - сказал Данил. - Мне очень... У нас тоже есть такие дураки, как те. И ничего им не сделаешь...
- Сделаешь, - неуверенно сказала Эмма. - Если с друзьями...
- Только у нас в классе никто ни с кем не дружит, - сказал Данил.
- Это бывает в санаториях, - возразила Эмма. - Не успели еще познакомиться...
Данил махнул рукой:
- У нас в том, старом классе тоже никто ни с кем не дружит... Только девчонки. И еще подножки подставляют, говорят всякое... Слушай, а ты правда в футбол хорошо играешь? А в хоккей? У нас тут есть каток... И я тебе могу дать свою клюшку. У меня хорошая клюшка. И еще настоящая шайба. Хочешь, покажу?
Эмма почувствовала, что надо удирать, пока не поздно. Парень смотрел на нее, как раньше - за несколько лет до Эмминого рождения - люди смотрели на космонавта Гагарина.
- А еще у меня есть трансформеры. Хочешь, дам? Хоть навсегда? Подарю?
- Мне?!
- Ну да... И еще у меня дома есть компьютер. Ты можешь прийти ко мне домой и поиграть во что хочешь, хоть до ночи.
- Да? Спасибо...
- И у меня есть настольный футбол. И железная дорога. Немецкая.
- Очень хорошо...
- А у моего соседа по парте в той, старой школе, у него тоже есть клюшка, и щитки, и коньки с ботинками, и маска для вратаря... И еще у него есть старший брат. И у него своя кодла. И как они однажды набили этого Зербицкого! Слушай, а ты...
За Эмминой спиной коротко просигналил автобус.
- Мне пора, - сказала Эмма с облегчением. - Ну, пока.
- Ты еще приедешь? - тихо спросил Данил.
- Я... - Эмма открыла рот. - Мне надо идти.
- А можно я скажу пацанам, что ты еще приедешь в хоккей погулять? А...
- Знаешь что, - сказала Эмма быстро: - Приходи с родителями в детский театр. Там и увидимся.
Видимо, Данил ждал чего-то другого. Глаза его, прежде глядевшие на Эмму страстно и требовательно, теперь заморгали беспомощно и жалко:
- А можно... я скажу пацанам, что если они меня еще тронут, то ты их набьешь?
Автобус просигналил снова. Эмма сделала шаг назад;, свет упал на ее лицо. Данил шагнул за ней, всматриваясь.
- Пока, - быстро сказала Эмма. - До встречи.
Взгляд Данила вдруг изменился. Распахнулись ресницы, сам собой разинулся рот. Секунда - и пацан нахмурился, плотно сжал губы, будто не веря своим глазам.
- Я... пошел, - зачем-то сказала Эмма.
- Так ты, что ли... тетя? - едва слышно спросил Данил.
Эмма махнула ему рукой и побежала к автобусу. И, уже упав на сиденье рядом со Светочкой, обернулась.
Данил стоял под фонарем, очень маленький и очень одинокий. У ног его лежали две тени - оранжевая и синяя.
***
- Алло! Ростислав Викторович?
- Саша! Привет... Я уже думал, что ты не позвонишь.
- Здравствуйте.
- Я очень рад, что ты объявился. Честно.
- Да?
- Правда-правда. Ну, рассказывай, как дела? Как успехи?
- Ну, в общем... А у вас как дела? Как здоровье?
- Да ничего вроде, здоров... Работаю вот. Книгу пишу.
- Книгу? А про кого?
- Про жизнь, Саш. Про мир, про математику... Во всяком случае, мне так кажется.
- Я не знал, что вы писатель.
- Да я не писатель. Я просто пишу книгу. Это мое любимое дело такое, хобби.
- А когда закончите?
- Не знаю... Я вообще не хотел бы ее заканчивать. Это книга без конца, чтобы каждый, кто захочет, мог дописать что-то свое. Вот ты, например, когда хорошенько выучишь математику...